остальные элементы, составляющие жилое сооружение. Изображение было достаточно абстрактным, как бы говоря: «например, такая, но может быть и какая-то другая, сохраняя лишь принцип».

Спустя полгода мы попытались применить нечто похожее в проекте выставки перспективных интерьеров квартир в городе Орджоникидзе (Рис. 5–02). Квартиры-экспонаты мы как бы вынули из типового жилого здания и разместили в виде автономных объемных блоков на несущей конструкции. А в добавление на той же конструкции разместили несколько объемных блоков совсем другого рода – в развитие идей нашей предыдущей работы «Жилище 2071». Честно говоря, мы пытались обмануть и под видом вполне сиюминутной темы нелегально протащить некоторые из своих идей, совсем другого характера.

Обман не удался. Правда и репрессий не последовало, а идея была попросту тихо заживо похоронена.

Но возвратимся к иллюстративным изображениям на кадрах второй части нашей работы «Жилище 2071». На кадре 13 мы нарисовали фрагмент фасада жилого комплекса (Рис. 5–3).

А на следующем кадре был план одной и жилых ячеек. Ее можно назвать квартирой, но с таким же успехом индивидуальным домом. Ее архитектурно-планировочное, а также и дизайнерское решение весьма необычное.

Жилой интерьер, изображенный нами, представлял собой индивидуализированные боксы-миникомнаты, расположенные в едином пространстве. Это планировочно-пространственная композиция под названием «комнаты в комнате». В качестве примера мы показали жилище, рассчитанное на семью, состоящую из родителей и двух детей (Рис. 5–03). Каждый ребенок имеет свой бокс, названный нами ФАГом – Физиологическим АГрегатом. В таком боксе есть место для сна, емкости для личных вещей, санитарный узел. А для родителей был предусмотрен сдвоенный ФАГ. Одно из таких устройств было показано в виде макета.

Кроме ФАГов в жилом интерьере имелся блок оборудования, объединяющий предметы общесемейного пользования. Наличие такого блока объяснялось тем, что мы считали, что вряд ли наступит момент, когда все элементы жилого интерьера станут персональными, поскольку, наряду с наблюдающимся превращением ряда объектов общесемейного пользования в персональные, время от времени возникают совершенно новые предметы (так, например, появился в свое время телевизор), на первых порах довольно дорогие, которые трудно сразу же сделать персональными. Следовательно, всегда некоторые элементы оборудования жилой ячейки будут какое-то время предметами общесемейного пользования.

Идея «комната в комнате» – не наше изобретение. Ее зачатки (всего лишь зачатки, но еще не создание) можно увидеть в вилле Бэвингер, построенной в начале 1950-х годов по проекту выдающегося американского архитектора Брюса Гоффа. В этом доме отсутствовали комнаты в привычном понимании. (Рис. 5–04). Интерьер виллы представлял собой единое спиралеобразное пространство, развивающееся вокруг мощного центрального железобетонного столба. От этого столба на разных уровнях отходят консоли, к которым закреплены своеобразные внутренние балконы. Один из них представляет собой большую круглую кровать, причем размер балкона равен размеру кровати, то есть пола у этой «комнаты» попросту нет. А вместо стен было предусмотрено мягкое сетчатое закрытие. Подобный архитектурный феномен можно рассматривать либо как комнату, превратившуюся в мебель, либо наоборот, как мебель, превратившуюся в комнату.

Этот новаторский интерьерный прием (являющийся в полном смысле слова архитектурно-дизайнерской мутацией) долгое время оставался практически незамеченным. Но прошло два десятилетия и идея "объема внутри объема", снабженного своей автономной оболочкой, вновь замелькала в ряде экспериментальных архитектурно-дизайнерских разработок. Появилось несколько образцов кроватей, которые подобно своим далеким предшественницам обеспечивали комфортный микроклимат, причем не только за счет изоляции от остального помещения, но и путем поддержания с помощью технических средств внутри замкнутого пространства определенного состава воздуха, влажности, запахов и пр.

Но подлинным «отцом» идеи жилого пространства по типу «комната в комнате» следует считать итальянского дизайнера Дж. Коломбо, создавшего свою знаменитую «Визиону 69». По заказу немецкого концерна Байер (занимающегося материалами типа пластмасс) дизайнер создал выставочный интерьер без наружных стен (Рис. 5–05).

Внутри единого перетекающего пространства никаких перегородок не было – их заменили объемно-пространственные блоки функционального оборудования. Первый – встроенный в подвешенные к потолку емкости вращающийся телевизор (довольно решительная дизайнерская трансформация телевизоров тех времен), под которым размещался «остров» мягкой мебели. Второй блок содержал мини-спальню (размером с огромную кровать, окруженную круглым гардеробом, из которой через шлюз можно пройти в ванную сферической формы. Третий комплект оборудования – кухня-столовая, которую при желании можно передвинуть в любое место жилого пространства.

Несколькими годами позднее дизайнер О. Мург развил этот прием еще дальше. На пол помещения он установил специальные объемные блоки, образующие высокий подиум, на котором разместились «комнаты в комнате» – спальни, детские и т. п. (Рис. 5–06).

А внутри подиумного пространства размещались электропроводка и другие технические устройства. В некоторых местах этих блоков-подиумов нет. Тем самым пол этого жилища имеет два уровня, а заглубленная открытая часть пространства служит общей комнатой (Рис. 5–11).

В эти же годы появился ряд дизайнерских «мутаций», более детально разрабатывающих отдельные объемные блоки для идеи «комната в комнате». Так, дизайнер Л. Колани показал натурный образец кухни-капсулы в виде шара. Предполагалось, что в такой «космической капсуле», установленной в жилище, хозяйка сможет выполнять все необходимые ей действия, не сходя со своего вращающегося кресла (Рис. 5–07).

Дополнительные возможности появляются в том случае, если такие функциональные объемные блоки сделать трансформирующимися. Дизайнер М. Умеда представил проект (в виде макета в масштабе 1:10) развертывающегося санузла (Рис. 5–08)

А прошло совсем немного времени и он разработал по аналогичному принципу развертывающуюся кухню. Причем на этот раз довел свой проект до стадии натурного образца.

Эксперименты с функциональными «комнатами в комнате» продолжаются и до сих пор. Так, Л. Колани предложил (на уровне натурного образца) индивидуальный жилой дом, названный «Rotor House» (Рис. 5–15).

Интерьер дома представляет собой единое пространство со вставленным в него вращающимся цилиндром, который содержит в себе несколько отсеков: спальню, кухню и ванную. Цилиндр можно вращать с помощью пульта дистанционного управления, выбирая необходимую в данный момент комнату. Отсюда и название «Ротор Дом» (Рис. 5–09).

Эта разработка Колани предлагалась для массового производства, но пока остается на уровне натурного образца. Вообще судьба архитектурно-дизайнерских мутаций редко бывает безоблачной. В истории есть немало примеров, когда одни идеи получают развитие, а другие умирают, едва появившись на свет. Сказать, что выживают более прогрессивные и рациональные принципы и конструкции, было бы слишком прямолинейно и вряд ли близко к истине. Например, первые самолеты использовали воздушный винт, между тем, принцип ракетного двигателя был известен несколько тысяч лет тому