Через пару недель мы все с гем же Кубасовым отправились в Брайтон на консерваторов. Опять огромный курзал Гранд-отеля, тусовка и пиво. Поздний ужин с друзьями, английскими журналистами, закончился уже за полночь.

Мы приняли еще по глоточку виски в лобби-баре гостиницы, где остановилась премьер-министр Маргарет Тэтчер и весь генералитет партии тори, и около половины второго ночи уехали в приморское местечко Писхэвен под Брайтоном. Там испокон веков останавливались на ночлег советские журналисты.

Хозяин нашей маленькой гостиницы прибирался в барс, увидел нас и отпустил одну из своих дежурных острое – Ну что, русские шпионы? Тут, за ближними утесами заждалась вас советская подводная лодка. Не иначе как яд доставила вам, чтобы отравить наши английские колодцы. А может, и бомбу.

Мы ответили ему в таком же шутливом тоне. Мол, свой план по подрывной работе на сегодня выполнили и со спокойной совестью отправляемся спать. Юра и я сильно устали и завалились в кровати каждый в своем номере. Я даже не выключил телевизор, только убрал звук.

Через пару часов меня разбудило пиво, опустившееся в мочевой пузырь. Я продрал глаза, увидел перед собой чьи-то пятки, торчащие из груды строительного мусора, и какое-то время не мог понять, откуда они взялись в моей комнате. Наконец-то до меня дошло, что пятки торчали вроде как из телевизора.

Включение звука помогло мне осознать, что идет прямая трансляция с места взрыва бомбы в отеле, откуда мы совсем недавно уехали. Время взрыва – около двух часов ночи, то есть через тридцать минут после нас. Точное место – под туалетной комнатой Тэтчер. Она, слава богу, жива, только сильно тряхнуло.

Пятки принадлежали министру торговли и промышленности Норману Теббиту. Он точно уцелел, хотя и был контужен. Сейчас спасатели вытаскивали его из-под обломков.

Я принялся бешено стучать в дверь кубасовского номера. Весь остаток ночи мы, трясясь от волнения, провели перед телеэкраном. Наши английские коллеги-журналисты с непроспавшимися лицами работали вовсю.

Как всегда бывает в первые суматошные часы после подобных событий, никто ничего еще толком не знал, но каждый был готов ухватиться за любую соломинку, частицу информации, чтобы выстроить свою собственную версию.

Среди прочей дребедени мы услышали авторитетное заявление ведущего одного из центральных телеканалов:

– Многие видели, как незадолго до взрыва от отеля на автомобиле «Вольво» отъезжал высокий молодой человек в коричневом твидовом пиджаке.

– Да это же про меня! – заявил Кубасов.

Мы еще больше побледнели, сидели и ждали, когда же придут нас брать, в ту ночь, естественно, так и не заснули, но к утру немного успокоились. После завтрака, убедившись в том, что версия с коричневым твидом не получила развития и нас никто не разыскивает, мы обнаглели настолько, что решили поехать поглядеть на пепелище.

Как ни странно, в Гранд-отеле все уже было приведено в порядок. Конференц-центр был плотно оцеплен полицией, однако всех аккредитованных гостей и журналистов туда свободно пропускали. Работа конференции продолжалась. Зал овациями встретил появление Тэтчер, которая, как и следовало ожидать, произнесла небольшую пламенную речь на тему «Терроризм не пройдет!».

Нас долго не покидала мысль о том, нет ли связи между этим терактом и вылазкой нашей знакомой Линды сотоварищи на лейбористскую конференцию в Блэкпуле? Мы, конечно же, выполнили свой долг, по возвращении в Лондон все подробно рассказали руководству резидентуры. Может быть, потому, что наш рассказ был не таким связным, как сейчас на бумаге, или по другим причинам, но тема эта была быстро замята. По крайней мере, от нас не потребовали подробного письменного отчета, а раз так, то на кой черт нам инициативно будоражить вопрос, не интересующий начальство?

Скорее всего, наш резидент исходил из аксиомы, что ирландский терроризм – это для советской разведки, хотя бы осуществляемой с позиций легальной резидентуры, полное табу. Мы в него никогда не вмешивались и никаким боком соприкасаться с ним не собираемся. Незачем привлекать внимание центра к молодым ребятам, оперативным работникам, с которыми в конечном итоге, слава богу, ничего страшного не произошло. Они случайно оказались вблизи драматических событий, выполняя задания по журналистскому прикрытию, да и только.

Если дело действительно обстояло так, то бурные аплодисменты мудрости нашего резидента!

После ухода из разведки я довольно быстро превратился в кадрового консультанта и, скорее всего, уже никогда не сменю это занятие на новую профессию.

Кадровый консалтинг – довольно обширное и разнообразное понятие. Моя специализация – поиск и подбор персонала для клиентских компаний, готовых платить за эту услугу.

Поиск этот имеет отношение к выявлению, а затем и переманиванию топ-менеджеров или уникальных специалистов, требующихся клиенту. По-английски он называется Executive Search или, как говорят в обиходной речи, хедхантинг, то есть охота за головами. Подбор – это селекция на основе базы данных менеджеров, специалистов среднего и даже низового уровней, опять же с последующим предложением им новой работы.

Подбор по-английски – рекрутмент, то есть вербовка. Хедхантинг и рекрутмент, по моему убеждению, самые близкие к настоящей разведке гражданские профессии. Чем не занятие для отставного полковника, служившего именно по этой части?!

В начале девяностых, когда я еще сидел в Ясенево, вернулся из долгосрочной европейской командировки близкий друг по Лондону Володя Белов. Он рассказал много любопытного о последних веяниях в европейской деловой жизни, о появлении новых бизнес-профессий.

– Можешь себе представить, Макс, возникла целая индустрия услуг по поиску и подбору персонала – хедхантеры, рекрутеры, не говоря уже об отдельной профессии управленцев человеческими ресурсами, Human Resource Management, или сокращенно HR, – увлеченно говорил Вова.

Стоп, откуда я все это уже знал? Ну да, конечно же, Лондон, самый конец командировки, то есть восемьдесят четвертый или следующий год.

Именно тогда в моем окружении как-то незаметно нарисовался приятный во всех отношениях и на редкость располагающий к себе англичанин лет тридцати пяти, некто Теренс Уолтерс. Невысокий, добродушный очкарик с по-детски пухлыми розовыми щечками, вылитый диккенсовский мистер Пиквик в молодые годы. Появился он впервые на домашнем ужине у исполнительного секретаря Королевского географического общества Джудит Харт, куда была приглашена только наша семья.

Джудит представила его очень просто:

– Знакомьтесь, это Теренс.

Потому я и сделал вывод, что это закадычный друг ее семьи.

Уолтерс оказался увлекательным собеседником, про себя рассказал, что окончил технический колледж, некоторое время служил в армии, в Ольстере.

Он подкупил меня, в ту пору заядлого филателиста, рассказами о своем уникальном собрании марок стран, входивших в Британскую империю.