— Да, положеньице то еще… — Главный врач подперла подбородок кулаком и задумалась.

Заместитель главного врача станции «Скорой помощи» — это вам не заведующий заводским здравпунктом. Это человек, вхожий в сферы и знающий расклады. А также обладающий нужными знакомствами. Шепнет слово где надо — и будут неприятности. Одно дело, когда сотрудник, считающий себя несправедливо уволенным, пытается добиться справедливости «снизу» и, совсем другое дело, если у этого сотрудника есть зацепка «наверху». Тогда можно неожиданно такой подзатыльник получить, что слетишь со своего места кубарем. В один момент.

Пока главный врач думала о том, что делать с Даниловым, ее заместитель смотрела в окно и размышляла — не зря ли она вообще затронула эту тему? Может, стоило промолчать — глядишь, и место главного врача бы вскоре освободилось? В итоге пришла к выводу, что нет, не зря: во-первых, еще не факт, что место досталось бы ей, а во-вторых, в подобных случаях велик риск слететь со своего места за компанию с главным врачом. Нет, лучше не форсировать события, а сидеть и не рыпаться. Подзаработать денег, упрочить полезные связи и тогда уж действовать наверняка, сведя вероятность осечки к минимуму.

Определившись, Татьяна Никитична стала ждать, пока начальство определится. Какая будет команда: «Ату его!» или «Отбой!»?

— Пробегись-ка по его прежним местам работы… — нарушила молчание главный врач.

— Уже. Никого, — лаконично ответила Татьяна Никитична.

Она действительно не имела знакомых среди руководства тех учреждений, где раньше работал Данилов.

— Не знаю, как и быть, — вздохнула главный врач. — Уравнение с тремя неизвестными.

— Интересно, берет ли он? — Татьяна Никитична потерла большой палец об указательный и средний, давая понять, что речь идет о деньгах, хотя к чему еще могло относиться слово «берет»?

Если берет, то это хорошо. Один звонок куда следует — и прощание с вредным доктором состоится без участия администрации. Главное только правильно сориентировать обэповцев, чтобы те правильно «заслали казачка».

— Эту тему лучше вообще не затрагивать! — отрезала главный врач, но потом все же снизошла до пояснений: — Хватит с меня и Сорочинца! Еще один взятый с поличным, и там, — последовал многозначительный взгляд в потолок, — создастся впечатление, что в нашем диспансере взятки поставлены на поток! И потом, он не похож на тех, кто берет. Те, кто берет, знают, что их в любой момент можно взять за жопу, и потому так не борзеют. Нет, дорогуша, этот вариант отпадает!

— Жаль, — Татьяна Никитична капризно выпятила нижнюю губу, — вариант же, в сущности, беспроигрышный. Если с умом взяться за дело, то повод можно создать на пустом месте.

— Я же сказала — отпадает этот вариант! — прикрикнула главный врач. — Что, больше предложить нечего? Включи соображалку!

«Сама включи, — огрызнулась про себя Татьяна Никитична, — если есть что включать. Берешь на работу черт знает кого, сама цепляешься к сотрудникам, а я тебе должна варианты придумывать? Нашла дурочку! Если этот вариант отпадает, то придумай другой!»

Татьяна Никитична прекрасно понимала, почему главный врач взяла на работу Данилова. Мало того что верховная администрация в диспансере придирчива и сурова, так еще и с Ангелиной Александровной надо уметь поладить. Ангелина Александровна — та еще штучка. Если невзлюбит кого, так в неделю выживет. Данилов ее вроде устраивает, жаловаться ни разу не прибегала. Пока не прибегала.

Минут через десять Татьяна Никитична откровенно заскучала и начала демонстративно поглядывать на часы — то на настенные, то на свои наручные.

— Иди, — разрешила главный врач, — закроем пока этот вопрос. На время. Сделаем вид, что ничего не произошло.

— А ничего и не произошло, Марианна Филипповна, — улыбнулась Татьяна Никитична, уловив перемену в настроении главного врача. — Подумаешь, немного поговорили на отвлеченную тему во время собрания!

— Если так смотреть — то да, ничего не произошло, — согласилась главный врач. — Но все-таки он очень неприятный человек.

Неприятный человек в это время пил у себя дома кофе и думал о том, что Марианна Филипповна — та еще сволочь. Поразительное, надо сказать, совпадение мыслей.

Данилов пил кофе, а американец Том Уэйтс щедро делился с ним своей печалью:

She took all my money

And my best friend

You know the story

Here it comes again

I have no pride

I have no shame

You gotta make it rain…

В четверг к Данилову заглянула Майя Борисовна с тоненькой ученической тетрадкой в руках.

— Вот, бегаю по кабинетам, вместо того чтобы сидеть и принимать взносы, — пожаловалась она. — Кроме меня, некому взяться за столь ответственное дело, как новогодняя вечеринка. Вы участвуете? Ресторан «Две заставы», взнос — по полторы тысячи с носа, а там уже кто как разгуляется. Тридцатого числа.

— Спасибо, Майя Борисовна, но я, наверное, откажусь.

«Наверное» Данилов вставил только для того, чтобы его отказ не выглядел слишком сухим и категоричным. К тому же Майя Борисовна — хороший человек, такой и отказывать трудно.

— Почему? — Майя Борисовна сунула тетрадку в карман халата и присела к даниловскому столу. — Это же прекрасная возможность перезнакомиться с коллегами в неформальной обстановке! Давайте, а?

Данилов подумал о том, что за последние годы он просто устал знакомиться с коллегами. Коллеги уже начинали путаться в голове. Встретишь в торговом центре знакомого человека, поздороваешься, ответишь на дежурный вопрос «как дела?», сам задашь его и лихорадочно вспоминаешь — в роддоме ты вместе с ним работал или в Склифе? Карусель какая-то в голове, честное слово.

— Если вы думаете…

— Я ничего не думаю, Майя Борисовна, — улыбнулся Данилов. — Просто я человек новый, еще не влившийся в коллектив. Я же комплексовать буду, стесняться и вас всех стеснять. Зачем? Вот ес… когда освоюсь, тогда и начну отжигать на ваших замечательных вечеринках. А за приглашение спасибо!

— Так вы никогда в коллектив не вольетесь, — махнула рукой Майя Борисовна. — И не освоитесь никогда. Здесь, на работе, вокруг вас не люди, а всего лишь сотрудники. То есть вы видите их только с одной стороны, и они вас тоже видят только с одной стороны. Ладно, что вам объяснять, вы же взрослый дяденька, сами все понимаете…

В дверях Майя Борисовна обернулась и сказала:

— Со временем все забывается, плохое даже раньше, чем хорошее. Главное — не подливать масла в огонь, тогда он сам по себе погаснет.

— Я учту, — серьезно пообещал Данилов. — Спасибо.

— Если надумаете — то до завтрашнего вечера можете сдать деньги.

— Как-то странно, — подумал вслух Данилов. — Повсюду под Новый год надо за два месяца зал заказывать, а у вас…