расплатилась. Она болтала с баристой, пока он колдовал у кофе-машины, краем глаза приметив, что Дима вышел с кухни. Леха поставил на стойку ее заказ, но не успела Саша протянуть к нему руки, как рядом нарисовался Петрович.

– Собралась кофейку попить? – спросил он, и вопрос явно был с подвохом.

– Как видишь, – пожала плечами Саша, забирая свой бокал и направляясь к столику.

Она слегка удивилась, увидев, что Светка мило болтает с каким-то парнем. «Не теряет время даром», – подумала Саша. Отвлёкшись на подругу, не сразу заметила, что Дима следует за ней, словно привязанный. Он без лишних церемоний поручкался со Светкиным собеседником, что в принципе не удивило Сашу, ведь он знал почти всех гостей, и без тех же церемоний уселся за их столик. Нестерова на мгновение растерялась, но потом быстренько сообразила представить непрошенного гостя.

– Свет, это Дима, – проинформировала она подругу, не перечисляя лишних регалий Петровича.

Света, тоже не заморачиваясь, потыкала пальцем в каждого, кого назвала:

– Саша – Андрей. Андрей – Саша. Сашка здесь работала, я тебе про нее говорила, – и соседка снова погрузилась в разговор со своим новым знакомым.

– Кстати, о твоей работе, – наконец обратился к Нестеровой Дима.

Саша приподняла бровь, втянув в себя через трубочку кофе. Она посчитала, что сейчас он будет интересоваться ее планами на счет возвращения, и тут же призналась.

– Я не вернусь, Дим, прости.

– Прощаю тебя, дорогая, – он ухмыльнулся, но веселье не тронуло глаз. – Только тут загвоздка. Ты не имеешь право посещать заведение, если работала в нем. Минимум полгода.

Сашку словно пыльным мешком шарахнуло.

– Чего?

– Такие правила, Саш. Сама подумай, гости тебя знают, еще помнят… – и Петрович начал нудную лекцию о правилах приличных заведений.

Вежливо дослушав, Сашка осведомилась:

– Допить-то мне можно?

Дима пожал плечами, великодушно давая свое разрешение. Нестерова снова присосалась к трубочке, чувствуя глупое волнение. Она часто испытывала такое в детстве, когда мама ловила ее на краже конфет. И ладно мама, перед ней не грех было заливаться краской. В конце концов, воровать – плохо. Но какого черта ее отчитывает этот бабник с латентным раздвоением личности? Она же не сделала ничего дурного, и Дима больше не имеет никакого права ей указывать. Не сумев, да и не особо желая душить в себе бунтаря, Сашка откинулась на спинку стула и нагло ответила:

– Дим, а вообще-то я не подписывалась под твоими идиотскими правилами ни чернилами, ни кровью, так что извини, но даже с места не сдвинусь отсюда.

– Я же тебя не выгоняю, – вдруг пошел на попятную бывший босс, явно не ожидавший от нее такого наезда.

– Да что ты? Правда? Вот и супер. Значит, мне показалось, – продолжала негодоать Нестерова. – Пожалуй, после твоей лекции, весьма унизительной для меня, между прочим, одним латте не обойдешься. Пойду закажу чего-нибудь покрепче, чем кофе.

Саша встала из-за стола и направилась к стойке, из-за которой на нее уже весьма обвиняющим взглядом посматривал бариста.

– Бордо есть, Лешк? – осведомилась Нестерова, не без мысли о пафосе, который продемонстрирует Диме, заказав его любимое вино. Благо получка позволяла ей шикануть не по-студенчески.

Бариста кивнул.

– Красное, сухое?

Снова кивок.

– Давай.

– Четыре бокала? – уточнил Леха, и теперь Саша кивнула. Ну не одной же ей пить.

– И все на мой счет запиши, – прозвучал сзади бархатный, властный голос Дмитрия.

Он встал прямо за Сашей, которая как раз полезла в карман за кошельком. Дима положил обе руки на стойку, таким образом, запирая ее. Она могла бы сбежать, только нырнув под его руку. Но бежать ей ни капли не хотелось, наоборот. Нестерова кайфовала от трясунчика, который вызывал своей близостью бывший босс. Они практически соприкасались. Его запах опять обжег нос впечатлительной девчонки, заставляя ноги обмякнуть уже второй раз за этот час. А когда он слегка наклонил голову и прошептал ей в ухо своим лучшим командным тоном:

– Даже не думай вытаскивать свои деньги, – Саша практически стекла лужей под стойку.

Она не могла не признать, что на фоне злости ее реакция на Диму усилилась в несколько раз.

Краем глаза Нестерова заметила движение у входа и повернулась, увидев, что в зал вошла… Ксюша. От этого ее возбуждение никуда не делось, а наоборот усилилось во сто крат. Следуя за Сашиным взглядом, повернул голову и Дима. На удивление он вообще никак не среагировал на подружку, лишь Лехе кивнул:

– Да, да, четыре бокала. И «Мальборо лайт».

Бармен хмыкнул, но Дима уже вел Сашу к столу, приобнимая за плечи.

– Я бы сама поднос забрала, чего гонять девочек, – попеняла Саша Диме после того, как новая официантка принесла их заказ.

– Ты уже определись, чего хочешь: работать тут или отдыхать? – не растерялся он.

Нестерова надулась, но бывший босс не собирался играть в молчанку.

– И будь добра, объясни, что такого унизительного я тебе сказал до этого? – уточнил Дмитрий, наливая всем вина.

– Практически все, – Саша глотнула и отпустила свой воображаемый тормоз. – Если я здесь работала, значит, плохо пахну и смущаю гостей. Выйдите, девушка, за дверь. Да ты буквально посоветовал мне убраться вон и не светить здесь своей лакейской физиономией.

– Я не так сказал.

– Не так, – согласилась Саша. – Ты сказал вежливо. Как всегда, бравируя своими идиотскими правилами, которые, наверное, ночами придумываешь, а потом втираешь, что это мировые стандарты.

– Откуда столько страсти, девочка? – Дима посмотрел на Сашку поверх бокала.

– Я тебя не боюсь… больше.

– А раньше боялась?

– Да.

– Хорошо.

Он закурил, продолжая изучать Сашку своим насмешливым взглядом. Их стулья почему-то стояли очень близко, развернутые друг к другу, отчего колени почти соприкасалась. Нестерова осушила бокал почти залпом и тоже подожгла сигарету.

– Почему ты заказала это вино?

– Оно мне нравится.

– Мне тоже. Я думал, ты любишь полусладкое, как все девочки.

– Сахар убивает весь вкус.

– Согласен. Рад, что ты это понимаешь.

Они определенно говорили не о вине. Дима обернулся к стойке и жестами попросил еще одну бутылку. Саша расслабилась, позволив своей ноге прикоснуться к его. Бордо теплым, терпким потоком грело ее изнутри, разрешая все, что раньше было запрещено. Она забыла о Светке и ее ухажере, забыла, что Ксюша с соседнего стола убивает ее взглядом раз в минуту.