— София, — окликнул он, останавливаясь.

Она замерла, но не оглянулась, чтобы не смотреть на него. Иногда лучше не встречаться лицом к лицу со своим противником, а за последние несколько недель у нее не осталось сомнений в том, что Митч ее враг. Самый страшный из всех. Ее близкий враг.

Он подошел и приподнял ее голову за подбородок так, чтобы их глаза встретились.

— Если ты передумала, я не буду ловить тебя на слове.

Она чуть было не согласилась. Он отпускает ее? Нет, она не может отказаться от близости с Митчем. София тряхнула головой.

— Я никогда не жульничаю, когда заключаю пари.

Он некоторое время изучал ее лицо, а затем нежно провел пальцем по ее щеке.

— Я рад. Я заберу тебя в пятницу. Где ты живешь?

Она достала одну из своих визиток и написала на обратной стороне домашний адрес.

— Найдешь?

— Я позвоню, если заблужусь.

— Что мне взять с собой? — спросила София. Она не имела ни малейшего представления о том, куда они едут. — Мы будем в гостинице?

— Нет, мы поедем в Бока-Ратон. Возьми с собой только мои подарки. Обо всем остальном я позабочусь сам.

— Митч, я…

— Что?

— Я не уверена, что хорошо сыграю свою роль. Слишком давно мне никто ничего не приказывал.

Митч пристально смотрел на Софию, слегка наклонив голову. О чем он думает? Хотя, может быть, ей лучше не знать? Впервые после заключения пари София задумалась о том, почему Митч хотел видеть ее своей рабыней. Ни одна из причин, приходивших ей в голову, сейчас не успокаивала.

— Тогда мне придется наказать тебя, — холодно произнес он.

— Я серьезно, Митч!

— Я тоже. Я знаю, как заставить тебя повиноваться.

Это то, чего она и боялась. Худшие из ее страхов подтверждались, и София ничего не могла сделать, чтобы как-то изменить ситуацию: она дала слово. К тому же сама предложила пари. Она была так уверена в победе, что совсем не думала о том, что будет, если она окажется проигравшей.

Никто из них не сказал больше ни слова, но они оба знали: Митч последний мужчина в жизни, которому она будет повиноваться, кого захочет ублажать и кому покажет свою беззащитность.

Митч ушел из бара чуть позднее десяти. Вечеринка в честь оправдания Спиндера грозила затянуться до утра, но он думал о другом многообещающем праздновании, в котором будет только двое участников.

Он отослал Софии еще один подарок в напоминание о третьем дне их каникул — дне фантазий. София тогда захотела видеть его у камина, обнаженным до пояса и читающим Шекспира. Поэтому в посылке был небольшой томик сонетов великого англичанина.

Митчу хотелось позвонить Софии, но он останавливал себя. Ожидание — мощное оружие. Все, что он скажет или сделает, проиграет по сравнению с тем, чего она от него ждет и боится. И все-таки месть была не такой сладкой, как возможность говорить с Софией и держать ее в своих объятьях. Митч сдался и набрал номер. София ответила после первого гудка.

— Алло. — Ее голос не был заспанным.

— Это я, — просто сказал Митч. — Что ты сейчас делаешь?

— Ммм… А зачем тебе это знать, Холларан? Надеешься, что я сижу и оплакиваю твою победу? — спросила София с легкой усмешкой.

— А что, не так? — Митч закрыл глаза и представил Софию дома.

— А как ты думаешь? — спросила она, и он уловил в ее голосе дразнящие нотки.

— Я думаю, что ты сидишь на кровати, на тебе сексуальное белье и думаешь ты только обо мне.

— Ха!

— Я прав?

— Может быть.

— Ну, давай, детка. Признайся!

— А я не собираюсь тебе ни в чем признаваться, — ответила София, откровенно дразня его.

Э-э-э, да она флиртует! На этот раз он явственно услышал шорох простыней. Она лежала в постели. Интересно, что на ней надето?

— Ты получила мой подарок?

— Да. Спасибо. Красивая книга. Замечательная обложка из кожи…

— Рад доставить тебе удовольствие.

Повисла тишина, которую нарушало только ее дыхание. Митч вспомнил ночь перед процессом. Ему казалось, он слышит, как скользит легкое белье по нежной коже Софии. Он пока не сказал, что кроме книги приобрел для нее изумительный шелковый пеньюар.

— Что ты приготовил для меня на уикенд? — наконец нарушила паузу София.

Привязать ее на два дня к кровати, подсказал Митчу его член. Но другая его часть, не поддававшаяся животным инстинктам, жаждала мести. Впрочем, исход уикенда мог оказаться непредсказуемым. Что, если он опять окажется жертвой и влюбится в Софию, как это случилось десять лет назад?

— Это сюрприз, — загадочно ответил Митч.

София зацокала языком.

— Признавайся, адвокат.

— Ты бы мне сказала?

— А об этом мы никогда не узнаем.

— Зачем ты придумала пари, София? — Это то, чего Митч никак не мог понять. Вся затея не вязалась с той женщиной, которую ему довелось узнать заново.

— Не знаю, — произнесла она тихо.

— Но я рад, что ты это сделала.

— Ты так говоришь, потому что выиграл?

— Может быть, — признал он.

София рассмеялась, и ее смех причинил Митчу боль. Ему подумалось, что София все равно была счастлива вне зависимости от него.

— А что бы сделала ты, если бы выиграла?

— Ми-итч, — протянула София. — Тебе понадобилась помощь? Не можешь ничего придумать сам?

— День, когда я не смогу придумать, что делать с красивой женщиной, оказавшейся моей сексуальной рабыней, будет самым печальным в моей жизни. Меня интересует полет твоего воображения. Твои фантазии.

— С чего ты взял, что они изменились?

Митч знал, что они должны были измениться. Девушка, которую он помнил, превратилась в утонченную и успешную леди.

— Ты изменилась сама, — только и сказал он.

София вздохнула:

— Может быть, изменилась… но не очень. Спокойной ночи, Митч.

— Спокойной ночи.

Он близок к успеху. Скоро его мстительные планы осуществятся, и София навсегда покинет его жизнь. Однако почему-то Холларан не чувствовал ликования, как раньше.

В пятницу у Софии была назначена встреча с Джоан. Весь день она пыталась выбросить из головы мысли о Митче, и, хотя сегодня он не появлялся в ее офисе, скрытое присутствие ощущалось всюду. Когда она вошла в приемную Джоан, на ее мобильный пришло сообщение.

«Шесть часов до того, как ты будешь моей».