- Свет?

- Что?

- Значит, здесь и находится та самая школа родителей, без которой усыновление невозможно?

- Да. Если ты только не кровный родственник.

- Тогда пошли, чего стоим? Я всегда обожал учиться.

В кабинете несколько пар разного возраста и психолог. Пожалуй, среди всех мы самые молодые, наверняка, поэтому вызываем у работницы опеки особый интерес. Женщина лет пятидесяти представляется Оксаной Владимировной и знакомит нас с понятием «Приемные родители». Называет всех кандидатами и предупреждает об ответственности перед законодательством в сфере защиты прав детей, оказавшихся на попечении у государства. Говорит о возможных проблемах и трудностях, с которыми сталкиваются родители в процессе воспитания приемного ребенка. О необходимых навыках общения в семье и сложном периоде адаптации. Об обязанностях и ответственности. Обо всем, о чем кандидатам еще предстоит познакомиться подробнее.

- Сколько вам лет, молодой человек? – строгий тон вопроса и  женщина поворачивает голову в сторону Андрея, привлекая к нему внимание других кандидатов.

- Двадцать семь, - Шибуев отвечает спокойно, положив скрещенные в кистях руки на стол, а вот я напрягаюсь.

- Вы еще весьма молоды, молодой человек. Не рановато ли для такого важного в жизни решения?

- Нет. Оно вполне обдуманное и взвешенное, можете мне поверить, - и ведь ни капли сомнения в глазах. Ну и Шибуев.

- Разрешите узнать, кто в вашей семье инициатор усыновления?

- Разрешаю. Жена.

В этом месте все смотрят на меня, но я для себя уже давно все решила.

- Как я вижу, она тоже весьма молодая особа, а усыновление ребенка – очень серьезный шаг. Необходимо быть людьми  предельно уверенными не только в партнере, но и в своем  решении. Давно вы женаты?

От этого допроса становится не по себе, но я понимаю, что его придется пройти, нравится он мне или нет.

- Недавно. Но знаем друг друга больше двадцати лет. Моя жена – моя первая любовь, и случилась она очень давно.

Господи, я застываю на месте, но смотрю на женщину прямо, с улыбкой на губах. Я не могу позволить своей коллеге, куда опытнее меня в профессии, усомниться в словах моего «мужа».

- Могу я узнать причину, побудившую вашу пару усыновить чужого ребенка? – спрашивает психолог и, честное слово, я бы и сама на ее месте хотела узнать ответ.

Стандартный вопрос, но Андрей так не считает.

- При всем моем уважении к вам, Оксана Владимировна, не думаю, что в вашей компетенции заставить нас озвучить эту причину при  всех. Это очень личное.

Андрей улыбается женщине весьма обаятельно, но при этом  держится удивительно по-мужски. Я и не замечаю, как впиваюсь в его колено пальцами, умоляя замолчать. Хорошо, что под столом-партой не видно. Черт, конечно, не в ее компетенции, всему есть границы, а вот решить выдать Андрею сертификат об окончании  школы или не выдать – ей очень даже по силам.

Я чувствую, как на мою напряженную спину ложится рука Шибуева, успокаивая и поглаживая плечо.

- Но мы готовы обсудить ее с вами наедино. Правда, Света?

Правда. Да хоть со всем миром наедине, мне все равно!

- Надо ли понимать, что перспектива стать приемными родителями  в вашем случае скорее долгосрочная и рассматривается, как возможная? – спрашивает психолог, и Андрей без сомнения отвечает.

- Нет, я бы так не сказал. Мы твердо намерены усыновить ребенка в самое ближайшее время, и надеемся, что вы нам в этом поможете.

Я выхожу из Школы приемных родителей на негнущихся ногах и, кажется, не чувствую почвы под ногами. Да, теперь у меня есть муж, но перспектива стать матерью не стала ближе. Мы молоды и это  словно приговор: работница опеки смотрела скептически. И даже год работы в Детском доме не показался ей существенным  аргументом. Как и мой сертификат заочной школы, полученный ранее. Сейчас рядом появился Андрей и именно ему в первую очередь предстоит на тренингах и итоговой аттестации доказать свою готовность стать родителем. Опека ясно дала понять, что хочет видеть нас обоих на «живых» занятиях. А я-то надеялась, что удастся обойтись парочкой вводных встреч с психологом.

Чем я думала, ввязывая Шибуева во всю эту авантюру? Отнимая у него часы и минуты? Ох, надеюсь, он меня после всего не возненавидит. Но хуже всего время. Год, два или все три. Я не хочу ждать, пока опека признает нашу семью готовой стать родителями. Не могу!

А если Андрюшку решит усыновить кто-нибудь другой? Как я буду жить без него?

- Света, успокойся, слышишь? Ты дрожишь.

Не получается. Спина остается деревянной, а тело натянутым. И шаги даются непросто.

- Андрей, эта Оксана упрется и не даст разрешения, я чувствую. Заставит ждать. И снова мне откажут в усыновлении. Зачем ей свидетельство о браке? Какая разница, как долго мы женаты, если я люблю Андрюшку, как родного?! Господи, все зря! Чего она к тебе пристала!

Это паника и Андрей с ней справляется куда лучше моего. Недолго  думая, обхватывает за плечи и прижимает мокрым носом к своей груди, забираясь ладонью под волосы.

- Светка, ну чего ты испугалась? – тихо смеется в ухо. – Это ее прямая работа, тебе ли не знать? Ты же не собралась так рано сдаться, правда?

- Но если откажет?

- Не откажет. Мне женщины никогда не отказывают, только ты.

Вот снова врет и даже не краснеет: и я не устояла. Но нежность ладони, запах Шибуева и его теплая грудь делают свое дело и расслабляют. Не удержавшись, я поднимаю голову и смотрю в блестящие глаза. Огорчаюсь искренне, проведя рукой по гладкой щеке.

- Господи, ну почему ты у меня так молодо выглядишь? Котяра ты сметанный!

- Светка…

Губы и дыхание Андрея так близко, что мне приходится отступить.

- Ты устал, Шибуев. Давай я просто отвезу тебя домой.

POV Андрей

- И вот тогда она мне говорит: Ромчик, ты мне должен. И начинает перечислять что именно. В Италию обещал – не свозил, шмотки зажал, с мамой не познакомил. И говорит: жениться обещал. Я ей: быть такого не может! Когда? Я же не полный идиот! А если и должен, то, как щедрый человек, все долги прощаю!

- А она что?

- Истерику, конечно, закатила. Все как положено – слезы фонтаном, две тарелки вдребезги, рубашку новую порвала – стерва! А все потому, что, видите ли, приревновала меня к своей подруге.

- А ты что же?

- А я тут причем? Я, что ли, ей тех подруг выбирал? Сначала, познакомься, Ромчик, это Лилечка. Поцелуй мою подруженьку в задницу! А потом: Лилька, сучка, слезь с моего Ромки! Видите ли, она хотела меня проверить. Ну, проверила. Ок, давай расставаться. Так нет же, обещал, говорит! И снова в слезы. Нет, странные они создания - бабы. В каком месте у них логика, Олег, я спрашиваю? Сначала рожу исцарапала, а потом кольцо ей купи!