Ладно, пора было завязывать с размышлениями и выяснять, что произошло:

— Что стоим, кого ждем? — ввернула я любимое присловье бывшей свекрови.

Ни шутку, ни свекровь здесь явно не знали — ответили буквально:

— Ждем Вессаэля. — сказал Суинни, который так ловко меня поймал. — Он что-то почувствовал здесь, какую-то старую магию.

Потом наклонился вплотную и прошипел:

— Стррррашную!

— Угу, какую ж еще? — и не подумала я спорить. — Другой у вас не бывает.

Обернувшись, увидела сьеррина. Он отошёл немного в сторону и застыл неподвижно. Лишь голова крутилась во все стороны, точно у исхудавшего сычика. Забавно.

Осмотрелась вокруг и я, раз уж стоим и делать особо нечего.

Место опять оказалось потрясающе красивым. Еще со вчерашнего вечера начались предгорья, лес стал преимущественно хвойным, подлесок почти пропал, и лишь местами оттенял высокие красноватые стволы сосен. Мы только что миновали узкий перевал через небольшую сопку, и начали спускаться вниз, в распадок, двигаясь вдоль невысокого каменистого останца, торчавшего из лесной подстилки. Смотрелось это как маленькая горная цепь, сложенная из светлого, уже изрядно разрушенного сланца. Очень живописно.

Я с удовольствием наслаждалась видом. До тех пор, пока меня словно током не ударило — вон тот камень сюда совершенно не вписывался. Я это чем-то там чуяла. Той самой задницей, наверное, про которую всегда говорят. Хотя внешне — ничего особенного. И цвет, и фактура — все полностью совпадало с окружающим пейзажем. Но все равно, он совершенно точно был тут чужим. Дар? Что ж, может и так, вот только обострился он тогда совсем неприлично.

«Ладно, прямо сейчас и проверим», — я направилась к Вессаэлю:

— Слушай, мне кажется, что тот треугольный камень… ну да, плоский такой, приваленный к горушке, так вот — он тут ни к месту. Только не спрашивай почему. Не знаю, и признаюсь в этом сама и добровольно.

Дан прекратил рассматривать ничем в общем-то не примечательный кусок породы и вдруг резко повернулся к Тавелю:

— Посмотришь, что там?

Вернулся разведчик довольно скоро:

— Ты прав, там сид.

Понять хорошо это или плохо я не смогла. Стальной выглядел непроницаемо. Впрочем, остальные, услышав новость, явно подобрались. Значит, по крайней мере, интересно.

— Только он заброшен, и давно. Будем смотреть?

Меня уже распирало от любопытства и неких сказочных ассоциаций.

— Готовь пока стоянку, — а вот Вессаэль не дрогнул. — Идем, поищем место поудобнее.

Ладно, раз так, то за подробностями и уточнениями мы пойдем к молодежи.

Как только даны окончательно определились с лагерем, а Суинни начал разводить костерок, я тут же нарисовалась возле него:

— Сид— это пещера, да?

— Да, обычная стоянка хисстэ. Ну, разведчиков. Что-то вроде укрытия. У вас бы сказали автономная база, — и добавил, глядя как начинают разгораться мои глазенки. — Только если она заброшена — толку от нее чуть. Голые стены и пауки. Стрррашные.

— Но мы же все равно заглянем в нее, правда?

— Вряд ли. Понимаешь, — сжалился все-таки надо мной бард, — чтобы ее открыть нужен ритуал, магия. Мы рискуем засветиться и при этом ничего не получить. Впрочем, решать Вессаэлю, как он скажет, так и будет.

Я глянула в сторону сьеррина и быстро отвела глаза. Нет, туда я все-таки не пойду. Он что-то обсуждал с Тавелем, посторонние там были явно лишними.

Молча приготовили обед, молча его съели. Я уже стала привыкать к однообразному меню, состоявшему из запеченной и даже не присоленной дичи да нескольких печенюшек. Голод не тетка, особенно, если целыми днями носиться по лесам.

Наконец с едой закончили, пустили по кругу жестяной стакан от термоса с отваром травок, наполнили опустевшую бутыль водой, убрали следы и… посмотрели на Вессаэля.

— Идем дальше, — сьеррин двинулся на свое привычное место в конце цепочки.

И вот тут я уже не выдержала — кинулась догонять:

— Но почему нам его не посмотреть, а? Вдруг там все-таки что-то есть?

— Нет, риск не оправдан. Шансов найти в нем что-нибудь практически нет.

— Но ведь нам сейчас может пригодится все. Даже брошенное как мусор!

— Сид оставлен пять сотен лет назад. Если там что-то и оставалось, то оно уже сгнило, на брошенные базы не накладывают заклятий, — Вессаэль разговаривал со мной словно с капризной дурой, никак не желающей понять, почему она не может немедленно получить то симпатичное розовое платьице.

— Собирается дождь, — предприняла я последнюю попытку, — а нам даже укрыться от него нечем.

— Я сказал нет! Подставляться не будем, — сьеррин все-таки вышел из себя, и это было единственным моим достижением. — Шансы рассчитывались, и они не в пользу поисков. Идем, мы задерживаем всех.

Вот и все.

Нелюдь, ммать. Шансы у него не в пользу рассчитались! А просто пойти и глянуть — не судьба?

Злая как черт я влезла в середину цепочки и мы, наконец, двинулись, все дальше и дальше уходя от соблазнительной загадки. Я буквально глотала слезы разочарования, при этом не понимая, а какого он мне вообще сдался, этот сид? Чего я нему так прицепилась? Почему он казался мне таким важным? Ведь не ребенок же, в самом деле, простые объяснения должна вроде понимать. Но я не понимала. Он был мне нужен и все. Без сида жизнь оказалась не мила. И потому я старательно придумывала на ходу разнообразные экзотические кары на голову упрямого дана, а оторвали меня от этого совершенно неожиданно.

Она поджидала нас буквально в получасе ходьбы от места привала. Засада. Очень хорошая засада. Даже Тавель не ожидал. Вернее, не так — он ее не заметил, но ожидал-то он всего, что и продемонстрировал тут же.

Когда слева, откуда-то сверху заскользили камни, даны, повинуясь его резкому жесту, уже сбились в плотную кучку. И закрутили головами, оценивая степень опасности. А я оценила то, как они встали — с четырех сторон от меня, словно взяли в «коробочку». И проделан этот маневр был мгновенно и безупречно. Заранее сговорились?

Впрочем, через секунду мне стало не до веселья. То, что дело серьезно, я поняла не когда на нас напали, а раньше. По выражению лица Тавеля. Сказать, что оно окаменело — ничего не сказать. Из него будто жизнь ушла. Он стал как машина: такая же жесткая, точная и мертвая. И клинки уже были у него в руках — значит что-то он, наконец, увидел, и это самое «что-то» было отнюдь не зайчиком под кустом. Но лишь пару секунд спустя показался первый из нападавших, и зависла. Время растянулось, делая происходящее вокруг нереально замедленным и позволяя мыслям в голове мелькать с жуткой скоростью.

То, что неслось на нас по склону было просто-напросто невозможным! Невозможным и все. Запредельно невозможным. Мне опять перестало хватать слов, но ясно было одно — «это» не вписалось бы никуда и никогда. Эта тварь, черт возьми, не вписывалась даже сама в себя! И при этом она была до странности похожа на… данов. То же тонкокостное сложение, разве что ростом поменьше, и лицо — жуткий гротеск на их лица. Узкое, скуластое, с заостренными чертами. Вот только нос приплюснут, как бы размазан по нему. И зубы — настоящие звериные клыки.