– Эй! Роза! Вставай, нечего дурака валять! – крикнула я, но Роза не вставала. Ее ноги перестали двигаться, и в комнате воцарилась полная тишина.

Я обошла ванну, наклонилась к лежащей на спине с открытыми глазами Розе и пощупала ее сонную артерию. Пульса не было. Роза была мертва.

* * *

Час от часу не легче.

Я закрыла дважды спасшую мне жизнь дверку шкафчика и присела на край ванны. Переведя дух и промыв наконец оба глаза, я вытерлась и стала одеваться.

Заглянув в свою комнату, я поняла причину Розиного безумства. Моя, вернее, бандитская, сумка была открыта, а деньги вывалены на кровать.

Вид миллиона долларов наличными далеко не одну Розу свел с ума в этом безумном мире.

И чего бабе не хватало? Еще одного мебельного гарнитура? А детей и за миллион не купишь.

Я села в самое роскошное кресло и погрузилась в раздумья.

Отсидеться здесь мне теперь не удастся. Мало того, что сидеть с трупом в одном доме не позволят мне нервы, это еще и опасно. Любая случайно зашедшая соседка может стать причиной моего полного фиаско.

Иностранка без документов, разыскиваемая спецслужбами и подозреваемая в убийстве. Хорошенький набор для хрупкой женщины.

Надо бежать отсюда, и как можно быстрей. И не просто бежать, а сделать так, чтобы меня даже искать перестали, чтобы организация не стала заметать собственные следы и мне представилась возможность покончить со всеми сразу, избавив себя от дамоклова меча расправы.

Прости, Роза.

* * *

Первым делом я ликвидировала следы борьбы в ванной, насколько это было возможно, и уничтожила найденный в серванте Розин паспорт, имитируя самым примитивным образом ее внезапный отъезд.

Заперев дверь найденными в доме ключами, я вышла на улочку и направилась по знакомой дороге к базару. На базаре я купила металлическую линейку и замок зажигания для автомобиля «Жигули».

Покинув базар, я побрела наугад по улице, поглядывая по сторонам.

Вскоре я нашла то, что мне было нужно. Небольшую неохраняемую стоянку перед каким-то работающим предприятием.

Я подошла к водительской дверке бежевой «шестерки». Делая вид, что ищу ключи в сумочке, я быстро оглянулась, желая убедиться, что до меня никому нет никакого дела. Вместо ключей я достала металлическую линейку.

Сути дела это не меняло: отечественные автомобили сконструированы почему-то так, что линейкой открываются быстрее, чем ключом.

Я опустилась на сиденье и проверила типовые места установки сигнализации. Как ни странно, ее не оказалось. Провинция.

Сдернуть фишку замка зажигания и установить новый при наличии специальных инструментов можно секунд за десять-пятнадцать. С обычными инструментами, найденными в квартире Розы, я провозилась почти полминуты. Еще через пять секунд я выезжала со стоянки.

* * *

Сначала я поездила по окрестностям города с целью рекогносцировки местности.

Потом я подъехала к дому Розы и загнала машину во двор. Войдя в дом, я вытащила тело и разместила его на переднем сиденье, поставив коленями на пол. После этого я накрыла тело мешковиной, отчего все сооружение стало похоже на мешок картошки. На заднее сиденье я поставила две закрытые полиэтиленовыми крышками трехлитровые банки с бензином, накачанным из бензобака.

Когда я покончила с этим малоприятным делом, уже начинало смеркаться. Нужно было поторапливаться.

Я выехала со двора и, аккуратно закрыв ворота, направилась к выезду из города.

Мой план предусматривал небольшой конфликт с милицией. Я не хотела, чтобы мой выезд из города остался незамеченным.

На КП ГАИ, который я себе заранее наметила, стоял милицейский «Москвич», около которого тоскливо слонялся молодой сержант-казах, ожидая конца дежурства.

Метрах в сорока от сержанта два подростка торговали колесами, смазочными материалами и прохладительными напитками.

Стараясь привлечь внимание сержанта, я стала выписывать кренделя на дороге. Сержант не реагировал. Мне пришлось слегка задеть углом бампера стопку покрышек, принадлежавших юным коммерсантам, разметав товар по обочине.

Брань, которой осыпали меня молодые бизнесмены, заставила сержанта обратить внимание на происходящее. Он вяло махнул жезлом, приглашая меня остановиться. Я проехала метров на десять дальше сержанта, остановилась, вышла из машины и направилась ему навстречу. У меня были веские причины не давать ему заглядывать в машину.

Подойдя ко мне, сержант неразборчиво, как все гаишники, представился и попросил предъявить документы.

Не говоря худого слова, я левой ногой нанесла ему двойной удар в голову и в солнечное сплетение, после чего ему не оставалось ничего другого, как сесть на обочине и беззвучно открывать рот в надежде, что, может быть, когда-нибудь ему доведется вздохнуть полной грудью.

В полной уверенности, что это ему, в конце концов, удастся сделать, я, сопровождаемая восхищенными воплями начинающих акул капитализма, бросилась к машине, вскочила в нее и дала полный газ.

Дорога в этом месте делала плавный правый поворот по склону горы, и вскоре КП, вместе с сержантом, оказался вне пределов видимости.

Проехав еще немного и убедившись, что дорога пустынна, я резко нажала на тормоз и слегка повернула руль налево. Машину занесло и, проехав юзом метров сорок, она остановилась поперек дороги, съехав на левую обочину передними колесами. До обрыва оставалось метров семь-восемь.

Я вышла из машины, выбросила на дорогу свои вещи, открыла обе банки с бензином, подожгла зажигалкой заранее приготовленную тряпку и бросила ее в салон. Там же я оставила свою сумочку со всем содержимым, кроме, разумеется, магических костей.

Потом я зашла сзади и, напрягая все силы, стала толкать машину к откосу.

Она сначала медленно, потом все быстрее покатилась. Когда передние колеса съехали с обочины на откос, банки упали с сиденья и бензин ярко вспыхнул в салоне: языки пламени вырывались из окон, как солнечные протуберанцы.

Машина скатывалась наискосок по крутому склону, разгоняясь все быстрей. Наехав на невидимую в быстро сгущающихся сумерках кочку, машина перевернулась и покатилась по склону, разбрасывая искры и осколки стекол.

Когда она почти остановилась, достигнув ровной поверхности, раздался глухой хлопок, и пламя рвануло из машины с удесятеренной силой. Дошла очередь до бензобака.

Пора уходить.

Прости, Роза.

Корыстные стремления не запятнают теперь твое имя.

* * *

Я бегом поднялась метров на двадцать вверх по склону и спряталась в кустах.

Минут через пять подъехал сержант на «Москвиче», он все-таки решил броситься в погоню.

Почти одновременно с сержантом с противоположной стороны подъехал «КамАЗ», откуда выскочили два человека.