— А обед, который вы дали в честь руководителейоркестра?

— А разве с вами такого не бывало, когда перед приходомгостей у вас нет времени сходить в магазин? Поневоле обходитесь тем, что у васесть в холодильнике, Клэрис. Могу я называть вас Клэрис?

— Да. Я думаю, тогда и я буду называть вас…

— Доктор Лектер. Это более всего соответствует вашемувозрасту и положению, — ответил он.

— Хорошо.

— Что же вы почувствовали, входя в гараж?

— Страх.

— Отчего?

— Там полно мышей и пауков.

— У вас есть какой-то способ справляться сострахом? — спросил доктор Лектер.

— Насколько я знаю — ничего такого, что бы помогало.Кроме желания достичь поставленной цели.

— Какие-нибудь воспоминания или картины возникают ввашем мозгу в таких случаях зависимо или независимо от вашей воли?

— Может быть. Я как-то не задумывалась над этим.

— Что-нибудь из вашего детства?

— Мне надо вспомнить.

— Что вы почувствовали, когда узнали о судьбе моегопокойного соседа — Миггза? Вы меня о нем не спросили.

— Я собиралась это сделать.

— Вас обрадовало это известие?

— Нет.

— Опечалило?

— Нет. Это вы его уговорили?

Доктор Лектер тихонько засмеялся:

— Вы хотите спросить меня, офицер Старлинг, подстрекалли я мистера Миггза к преступному самоубийству? Не глупите. И все же в этоместь некая весьма приятная симметрия — Миггз проглотил свой, оскорбивший васязык. Вы согласны со мной?

— Нет.

— Офицер Старлинг, вы мне солгали. Впервые солгали мне.Tristement[19], сказал бы Трумэн.

— Президент Трумэн?

— Это не имеет значения. Как вы думаете, почему я вампомог?

— Не знаю.

— Вы нравитесь Джеку Крофорду, верно?

— Не знаю.

— Это, может быть, тоже неправда. А вам понравилось бы,если бы вы ему нравились? Скажите, вы испытываете желание угодить ему ибеспокоит ли вас это? Вы опасаетесь этого желания?

— Все хотят нравиться, доктор Лектер.

— Не все. Как вы думаете, Джек Крофорд хочет вас? Язнаю — ему сейчас очень трудно. Как вы думаете, он видит… пунктирно… сценарно…представляет себя с вами в постели?

— Доктор Лектер, мне абсолютно не интересна эта тема,и, кроме того, вы задаете мне вопросы, которые мог бы задавать Миггз.

— Уже не может.

— Это вы внушили ему, чтобы он проглотил язык?

— Вы так грамматически правильно строите вопросы,совсем как в вашем опроснике. А тут еще ваше произношение… Так и несет трудовымпотом. Вы, несомненно, нравитесь Крофорду, он считает, что профессионально вывполне компетентны. Разумеется, странное стечение событий не ускользнуло отвашего внимания, Клэрис: вы получили помощь и от Крофорда и от меня. Выговорите, что не знаете, почему Крофорд помогает вам. Знаете ли, почему помогя?

— Нет, скажите мне.

— Вы не думаете, что мне приятно смотреть на вас идумать, как бы я съел вас, какой у вас был бы вкус?

— А это действительно так?

— Нет. Мне нужно получить от Крофорда кое-что, и я хочувыменять у него это. Но он не хочет прийти повидаться со мной. Он не желаетпросить у меня помощи в деле Буффало Билла хотя прекрасно понимает — еще неодна молодая женщина погибнет, если этого Билла не остановить.

— Я не могу этому поверить, доктор Лектер.

— Мне нужно от него совсем немного. Это очень просто.Он может это сделать. — Лектер медленно повернул реостат — в клеткезажегся свет. Теперь в ней не осталось ни книг, ни рисунков. Не было дажестульчака. В наказание за смерть Миггза Чилтон забрал из камеры все, кромесамого необходимого.

— Я прожил в этой комнате восемь лет, Клэрис. Я знаю,меня никогда ни за что не выпустят отсюда живым. Мне нужен вид из окна. Мненужно окно, из которого я мог бы видеть дерево или хотя бы воду.

— Разве ваш адвокат не подавал ходатайства?..

— Чилтон поставил в холле телевизор, настроив на канал,передающий исключительно религиозную программу. Как только вы уйдете,надзиратель включит звук на полную мощность, и мой адвокат ничего не может сэтим поделать, ведь отношение суда ко мне теперь переменилось. Я хочу, чтобыменя перевели отсюда в федеральную больницу, вернули книги, и я хочу, чтобы былвид из окна. Я дам за это хорошую цену, Клэрис. Крофорд может это сделать.Попросите его.

— Я могу передать ему все, что вы сказали.

— Он не обратит внимания. А Буффало Билл неостановится. Подождите, вот он оскальпирует одну, и посмотрите, как вам этопонравится. М-м-м-м-м-м… Я скажу вам одну вещь про Буффало Билла, хоть и невидел дела, и спустя много лет, когда его наконец поймают — если смогут,разумеется, — вы убедитесь, что я был прав и мог бы помочь. Мог бы спастинесколько жизней. Клэрис?

— Да?

— Буффало Билл живет в двухэтажном доме, — сказалдоктор Лектер и выключил свет.

Больше он не сказал ни слова.

Клэрис Старлинг, прислонившись к игорному столу (занятия шлив учебном казино ФБР), пыталась сосредоточиться на проблемах отмывания денег вигорных заведениях. Прошло тридцать шесть часов с тех пор, как она представиласвой отчет в Балтиморскую окружную полицию. Печатала отчет (двумя пальцами!)машинистка, прикуривавшая одну сигарету от другой: «Попробуй, может, сумеешьоткрыть вон то окно, если дым тебе мешает». Потом Старлинг отправили назад вКвонтико, напомнив, что убийство не подпадает под юрисдикцию федеральныхорганов.

Вечером в воскресенье по всем телеканалам прошла сцена битвыс телеоператорами, и Старлинг не сомневалась, что села в хорошую лужу. И за всеэто время — ни слова от Крофорда, ни слова из Балтиморского отделения ФБР. Какбудто она просто бросила свой отчет в яму.

Казино, где она сейчас стояла, было тесным и маленьким: онокогда-то разъезжало в автоприцепе, пока не было конфисковано ФБР. Теперь егоиспользовали в учебных целях для курсантов Академии. Узкая, не очень длиннаякомната была набита полицейскими из самых разных мест. Старлинг уже отказалась— с благодарностью — от нескольких стульев, предложенных ей поочередно двумятехасскими рейнджерами[20] и детективом из Скотленд-Ярда.