с мрачной историей. Моей арендательнице навязывали сделку. Не самую выгодную, но с намеком, что лучше согласиться на их предложение.

— И кому это может быть нужным? Зачем?

— Предположительно для того, чтобы развлекать любителей острых ощущений.

— Любители не видят призраков и не слышат их без нашей помощи, — бабушка развела руки в стороны. — А телекинезом владеют единицы духов. Большая часть призраков не может сдвинуть даже вилку на столе.

— Ненавижу… — захрипел кто-то рядом и на палубу выполз почти прозрачный призрак с темным разрезом на горле.

Княгиня совершенно не напряглась. Рядом с ней возник тотем. Это было завораживающим зрелищем. Женщина всего лишь сделала пас пальцами и с кончиков ногтей сорвался темный вихрь. Он словно грубый наждак разорвал тело призрака и завертелся вокруг него, стачивая с него слой за слоем. Спустя несколько секунд человеческой фигуры на месте уже не было. Для окружающих ничего не изменилось. Вышедший на палубу официант даже не видел, как извивался в агонии истончившийся дух. Паренек прошел рядом с призраком и с поклоном забрал посуду.

Софья Яковлевна улыбнулась сотруднику и великодушно позволила забрать опустевшую бутылку и бокалы. Тотем, который стоял рядом с ней, оставался невидимым. Призрак исчез, но его голос пронесся эхом над нами и затих где-то вдали.

— Принесите нам десерт от шеф-повара, — попросила Софья Яковлевна, небрежно стряхивая с ладони нити силы.

— Ты даже не понимаешь, насколько шикарная, — сказал я, восхищенный мощью своей родственницы.

— К сожалению, понимаю. И знаешь, печально, что нас так мало.

— Мало? Нас всего двое.

— Быть может в империи рождаются люди с таким же цветом силы. Да только они не доживают до полного раскрытия. Для этого надо учиться и понимать, что с тобой происходит.

— Ты встречала кого-то похожего на нас? — с тяжелым сердцем спросил я.

— Никогда. Но уверена, что не ошибаюсь, — княгиня мотнула головой. — Что касается дома: раз тебе он так нравится, то его стоит купить. Тем более, цена привлекательная. И ты вроде как ладишь с Виноградовой.

— Мы нашли общий язык.

— Не стоит доверять ей, Павел, — Софья прищурилась. — Любовь Федоровна была не самой законопослушной поданной нашей империи. Она работала с опасными людьми.

— Подробностей я не знаю, — признался я.

— Мало кто ведает правду, — уклончиво заявила женщина. — Некоторые дела никогда не станут достоянием общественности, Павел. И в этих делах была замешана твоя соседка по дому.

— Думаешь, мне стоит ее опасаться? — удивился я.

— Присмотрись к ней, внучек, — она редко использовала это обращение, и я понял, что бабушка взволнована. — Я могу взять вторую половину оплаты дома на себя. И тогда имущество будет принадлежать семье Чеховых.

— Я поговорю с Виноградовой. К тому же она теперь мой бухгалтер. Официально.

Я думал, что княгиня будет недовольна таким выбором сотрудника, учитывая ее мнение о Любовь Федоровне. Но Софья Яковлевна посветлела лицом.

— Это ведь все меняет. Получается, Виноградова станет частью семьи после испытательного срока. И я бы с радостью познакомила ее с Лукой. Было бы здорово, если они переговорили по поводу вложений в пару инвестиционных фондов. Уверена, что твоя бухгалтерша смогла бы дать несколько неплохих советов.

— Ты просто ищешь повод нанести мне визит.

— Мне не нужен повод прийти в гости к внуку. А Луке не мешало бы немного развеяться и растрясти старые кости.

Я скривился, точно понимая, о чем говорит бабушка.

— Ты вновь потащишь через город череп бедного Луки.

— Иного способа путешествовать для него не существует, — улыбнулась некромантка.

Тайна Фомы

По трапу я сошел в хорошем расположении духа. Все же бабушка умела, когда нужно пошутить или дать дельный совет. Мы не стали говорить о кустодиях, и я понимал, что это неспроста. Софья Яковлевна знала, кто эти люди и на что они способны. И некромантка вполне разумно не стала выяснять подробности моих взаимоотношений с ними. Даже намек на заговор против императора и его семьи, мог послужить причиной для уничтожения любого из аристократов и представителей его фамилии.

Моя родственница не склонна к беспричинной панике. Но сегодня она настояла на личной встрече. И то, как она держала меня за руку, как обняла, когда увидела, говорило мне о многом.

— Как машина? — уточнила Софья Яковлевна, когда мы покинули кафе.

— Отличная, — честно ответил я, глядя, как «Империал» выехал со стоянки. — Спасибо.

Чехова остановилась, нахмурилась, словно бы что-то вспоминая:

— Совсем забыла. Наталья ведь и впрямь заходила ко мне накануне. Просила при случае передать тебе привет. Девочка искренне не понимает, почему ты оторвался от семьи и никак не желаешь посещать родной дом.

— Но можешь передать Наталье Анатольевне, что на выходных я обязательно навещу тебя, Софья Яковлевна.

Бабушка довольно улыбнулась:

— Это прекрасно, мой хороший. Я же могу пригласить ее в гости, ты не против?

— Как я смею возражать?

Разговор прервал «Империал», который подъехал к сходу из кафе. Из машины с серьезным видом вышел Фома, обошел авто, открыл пассажирскую дверь, приглашая меня сесть.

— Ты не еще решил отдать его в школу слуг? — уточнила княгиня.

— Пока нет, — ответил я. — Да и набор откроется только в начале июля.

К нам подъехала вторая машина с номерами семьи Чеховых.

— Тебе пора, — произнес я, когда водитель Софьи Яковлевны вышел из авто и открыл дверь.

— Я очень надеюсь, что твои слова про приезд в гости на выходных не просто пустые обещания, — строго ответила бабушка и обняла меня.

— Приеду, — сказал я и поцеловал Софью Яковлевну в щеку.

— Я тоже тебя люблю, — шепнула она мне и улыбнулась.

Женщина прошла к машине и села на задний диванчик. Я же направился к «Империалу».

— Домой, вашество? — уточнил слуга, как только мы сели в авто.

— Да, — ответил я, и помощник завел двигатель.

Я же откинулся на спинку сиденья и вздохнул. В голове мелькнула мысль о деле Регины. Пора заняться им. Вот только доеду до дома…

— Ты обедал? — поинтересовался я у помощника.

— Нашел хорошую едальню неподалеку. Там и денег берут немного и кормят отменно. И знаете, вашество, — парень замялся и пояснил, — я хоть и економный, но все ж понимаю, что за хорошее стоит и платить с душой.

— Ты теперь не деревенский парень, а слуга адвоката Чехова.

— Но за парковку все равно платить не хочу, — проворчал Фома, останавливаясь на светофоре.

Чуть погодя мы уже были у дома и машина въехала в арку. Помощник выбрался наружу, но я не стал дожидаться, когда он распахнет дверь, и вышел из салона сам.

— Я хотел еще раз тебя поблагодарить. Ты мне наверно сегодня жизнь спас.

— Скажете тоже, — смутился помощник. — Так-то просто стол перевернул.

В этот момент он как-то неловко поправил полу пиджака, и я увидел прореху в ткани.

— У тебя одежда порвалась, — нахмурился я.

— Мелочи. Я заштопаю. Или попрошу Любовь Федоровну помочь.

— Уверен? — засомневался я.

— Она ж женщина и наверняка поможет или покажет…

Я нахмурился и ухватил парня за плечо. И все потому, что заметил темно-красный потек на ремне.

— Тебя зацепило?

— Скажете, вашество. Так царапнуло чуток…

— Не ври мне, — строго оборвал я оправдания слуги, а тот вздохнул и уронил голову.

— Я все починю и постираю, вашество. Я ж не девка красная, чтобы жаловаться и ныть.

Не слушая оправданий, я распахнул его пиджак и глухо выругался.

Поперек груди на рубашке тянулась длинная рваная дыра, густо заляпанная кровью.

— Ты с ума сошел? — возмутился я. — Надо лекаря срочно вызвать! Идем в дом. Ты идти можешь?

— Павел Филиппович, я в порядке. Все хорошо. Чего вы со мной как с маленьким?

Я крепко держал его за локоть и тащил за собой. Фома нехотя ступал к порогу, но при этом не выглядел бледным или умирающим.

— Ты должен был сразу сказать, что ранен. На площади были лекари. И ты столько времени провел с порезом на груди.

— Да нет там раны, вашество. Царапинка токма. Да и та уже не кровит.

Бросив на парня суровый взгляд, я втолкнул его в дом и громко выкрикнул:

— Любовь Федоровна! У нас раненый!

— Кто? — тотчас появилась призрачная дама.

Ее лицо мало походило на человеческое, видимо, из-за того, что она испугалась моего заявления.

— Фому ранили.

— Как же так? Да что ж такое? И как его угораздило? Небось дорогу не уступил каким-нибудь бандитам!

— Мы были на площади. Там взорвали…

— Я слышала уже, — перебила меня Виноградова и замерцала, почти исчезая и вновь проявляясь. — Призраки гудят по всему городу.

— Ох уж это ваше духорадио, — отмахнулся я. — У нас есть аптечка? Хоть какие-нибудь лекарства? Бинты?