в себе заповеди Христовы? Но наша воля не стремится к ним. А если бы стремилась, то все было бы для нас легко, по благодати Христовой. Даже самое малое устремление нашей воли, как я уже говорил, привлекает Бога на помощь нам. Божественный Антоний сказал: „Добродетель требует одного лишь нашего произволения“. И еще: „Нет нужды странствовать, чтобы обрести Царство Небесное, и не нужно пересекать море, чтобы обрести добродетель“. Какой сладостный покой вкушает кроткий и смиренный! Поистине, кроткие наследуют землю и насладятся преизбытком мира».[131]

11) Рассказывал блаженный авва Зосима: «Шли однажды я и еще один брат с мiрянами в Неаполь Палестинский. И дошли мы до места, где была таможня. Мiряне, зная обычай, заплатили пошлину, а брат, который был со мной, начал спорить и говорить: „Как вы смеете требовать пошлину с монахов?“ Услышав это, я говорю ему: „Что ты делаешь, брат? Хочешь ты этого или не хочешь, но ты говоришь им не что иное, как „почитайте меня за святого“. Это они должны были бы увидеть твою добрую волю и смирение, устыдиться и сказать: „Простите нас“. Поступи как ученик Кроткого и Смиренного,[132] заплати им и проходи с миром“».

12) Другой раз, когда я [старец Зосима] был во Святом Граде, пришел ко мне один христолюбивый муж и говорит: «Между мной и братом произошла небольшая ссора, и он не хочет помириться со мной. Прошу тебя, поговори с ним». Я с радостью согласился и, позвав брата, говорил ему все, что могло склонить его к любви и миру. И, как мне показалось, он со мной согласился, но потом вдруг сказал: «Я не могу помириться с ним, потому что поклялся Крестом Христовым». Улыбнувшись, я сказал ему: «Твоя клятва имеет такой смысл: „Клянусь честным Твоим Крестом, Христе, что не буду хранить Твои заповеди, но буду исполнять волю Твоего врага – диавола“. Нам не только не следует держать свое слово, если оно направлено на зло, но мы еще должны и каяться, и сокрушаться о том, что дали такую клятву. Вот что говорит богоносный Василий: „Если бы Ирод опомнился и не сдержал своей клятвы, то избежал бы великого греха и не обезглавил бы Предтечу Христова“.[133] Я также привел ему место из святого Евангелия о том, как Господь пожелал умыть ноги святого Петра, а тот противоречил».[134]

13) Блаженный старец Зосима рассказывал, что его однажды спросили, как должно сдерживать гнев, и он ответил: «Начало удержания гнева – не говорить, пока не пройдет смущение. Так авва Моисей, когда его уничижили словами: „Зачем этот эфиоп приходит на наше собрание“, затем сказал: „Даже если я и возмутился, то все равно ничего не ответил“. Впрочем, в другой раз он уже не только не возмутился, но еще и порицал себя самого, говоря: „Чернокожий, правильно с тобой поступили. Если ты не человек, то зачем приходишь на собрание людей?“

Мы же, стоя на весьма низкой ступени в этой добродетели и из-за нашего великого нерадения даже будучи не в силах достичь степени новоначальных, стали считать это повеление чрезмерным и непосильным. Возмущаться, но ничего не отвечать свойственно новоначальным, а не совершенным. Совершенно же не смущаться, согласно словам святого пророка: „Приготовился я без смущения хранить заповеди Твои“,[135] – это поистине великая добродетель. Но мы не стремимся даже положить начало этой добродетели и не показываем своего произволения, чтобы привлечь в помощь себе благодать Божию. Если же, как кажется, и показываем произволение, то слабое и нетвердое, не достойное того, чтобы получить от Бога какое-либо дарование.

В нашей жизни случается то же самое, что происходит с посевом и жатвой: каждый приносит свое произволение и получает дар благодати. Земледелец, если благоволит Бог к его трудам, даже посеяв малое, приобретает многое, как сказано в Писании об Исааке: „И сеял Исаак в земле той и получил в тот год ячменя во сто крат: так благословил его Господь“.[136] Так и мы можем, если Бог благословит труд нашего произволения, без труда, без принуждения с легкостью все исполнять и из всего извлекать выгоду. Так понуждение себя к молитве и терпение в молитве порождают молитву чистую и сладостную. Молитва с понуждением – это дело свободного выбора, а молитва со сладостью – это дело благодати.

Во всех ремеслах мы видим то же самое. Приходит человек изучать ремесло, и поначалу ему трудно, дело не ладится, часто он губит свой труд, но не теряет мужества, а снова и снова приступает к работе. И если опять губит изделие, не отступает, показывая наставнику свое доброе произволение. Если же он озлобится и отступит, то ничему не научится. Кто, многократно терпя неудачу, не отступает, но с настойчивостью продолжает трудиться и делать свое дело, тот при содействии Божием наконец приобретает навык, и делает все уже без труда и с легкостью, и кормится от своего ремесла.

Так и в духовной жизни. Кто начинает творить добродетель, не должен думать, что сразу же в ней преуспеет, потому что нет у него еще умения, но ему не следует прекращать трудиться. Пусть даже его постигнет неудача, он не должен отступать и говорить, что у него ничего не получается, но должен снова и снова браться за дело как человек, желающий изучить ремесло. Когда он будет таким образом с терпением трудиться и не озлобится, Бог соблаговолит труду его произволения и подаст ему силу все делать без понуждения себя. Об этом и сказал авва Моисей: „Крепость тех, которые желают стяжать добродетели, состоит в том, что, даже если они падут, они не малодушествуют, но вновь прилагают старания“».

14) Еще авва Зосима сказал: «Всякая добродетель требует труда, времени и нашего произволения. Прежде же всего она нуждается в содействии Божием. Если Бог не посодействует нашему произволению, то напрасен будет наш труд, так же как труд земледельца, обрабатывающего и засевающего землю, если Бог не ниспошлет дождь на его посевы. Содействие Божие требует от нас молитв и воздыханий, потому что лишь ими мы привлекаем в поддержку себе помощь Божию. Если же мы будем неусердны к молитве, то неужели Бог соблаговолит к нашему труду? Опять, если мы молимся лениво и рассеянно или быстро отягощаемся молитвой, то, как я всегда говорю вам, мы ничего не сподобимся получить. Ведь Бог смотрит на усердие и по усердию подает благодатные дары.

Разве не был авва Моисей сначала главарем разбойников?