Джейни всегда считала себя успешной. Трудилась как вол, с нуля построила собственный бизнес, выживала даже в нынешней нелегкой ситуации; самостоятельно растила Ноа, для себя и для сына создала уютный дом. А теперь на кону самое важное — и Джейни терпит неудачу.

Она открыла новую вкладку. Поглядела на мигающий курсор и послала сетевым богам сигнальную ракету.

Помогите! Наверняка не она первая и не она последняя это гуглит.

«Битлз», «На помощь!»[12] — YouTube

«Прислуга»[13], драма, рейтинг PG-13. Действие происходит в Миссисипи в 1960-е годы. Девушка из богатой южной семьи возвращается домой из колледжа, намереваясь стать писательницей, но обращается к…

Pomogite.com. Я член Общества плоской земли, мне предстоит делать презентацию о том, почему люди не верят, что земля плоская…

Джейни ткнулась лбом в клавиатуру. Опять подняла голову. Скользнула пальцами по тачпаду, заговорила с призраком в машине.

Даже не знаю, как спросить…

Как спросить, пойдет ли девушка со мной на танцы?

Мой сын хочет другую мать…

Можно ли матерям приструнивать детей других женщин?

Другую жизнь…

«Вероникас» — «В другой жизни»[14] — Текст песни — YouTube

«Другая жизнь», документальный фильм о реинкарнации, бесплатный доступ к видеоинтервью…

Ха. Нью-эйджевая документалка. В последний год материной жизни Джейни насмотрелась такого кино до отрыжки. Мать всегда была прагматиком, и ее окружали такие же прагматичные подруги, но когда матери поставили диагноз (лейкемия, хуже не бывает), весь прагматизм подруг пошел коту под хвост. Одна за другой они приходили в гости с пакетиками бурой крошащейся китайской гомеопатии, целительными кристаллами, документальными фильмами и памфлетами о методах лечения, практикуемых в Мексике, и Джейни с матерью потакали им всем как могли. Джейни часами сидела у постели, держала мать за руку, и вместе они смотрели эти фильмы один за другим и глумились, потому что глупость там погоняла идиотизмом. Документалки про общение с духами, алхимическое исцеление, шаманские барабаны. За ширмой слез Джейни хихикала, слушая, как ее умирающая волевая мать из последних своих яростных сил издевается над этой пошлой графикой, над этими пляжами и радугами, обещавшими то, что никак не могли подарить, — надежду. То были лучшие часы худших дней в жизни Джейни — высмеивать эти фильмы вместе с матерью. И от материных насмешек Джейни как-то уверилась, что подобная дурость матери не пригодится. Мать выживет на чистой воле и современной медицине. Они как раз опробовали новое экспериментальное лечение, лучше предыдущего — от предыдущего мать чудовищно опухала. И лечения достаточно.

И да (Джейни уже открыла ссылку на YouTube, жаждая отвлечься и от ужасов настоящего, и от равно невыносимого прошлого — хоть чем-то утешить отяжелевший, но чрезмерно бурбонизированный мозг), да, здесь то же самое: пошлый кадр с океанскими волнами. И вот тебе солнышко, и вот тебе водопад… и флейта, куда же без нее! — и опять басовитый голос за кадром… Тот же самый мужик, что ли? Всю свою жизнь посвятил чтению текста за кадром в нью-эйджевом документальном кино?

— «Величественное колесо жизни, смерти и снова жизни делает очередной поворот, всякий раз преподнося нам новые уроки…»

Величественное колесо жизни…

Да уж, мать бы знатно посмеялась.

— Как тебе это нравится, мам? — вслух спросила Джейни и громоподобно передразнила: — ВЕЛИЧЕСТВЕННОЕ КОЛЕСО ЖИЗНИ!

Помолчала, словно давая матери возможность ответить, но никто не ответил, да Джейни и не ждала.

— «Ряд ученых в Соединенных Штатах ведут революционные исследования переселения душ…»

— УЧЕНЫХ, МАМ! — заорала она, прекрасно понимая, что никого не развлекает, даже мертвых, но не в состоянии остановиться. Либо так, либо зарыдать, а из рыданий, как известно, ничего хорошего не получается. — Они УЧЕНЫЕ!

— «Среди этих ученых наибольшей известностью пользуется доктор Джером Андерсон…»

— Ну ЕЩЕ БЫ не доктор! Он что, кандидатскую по шарлатанству защитил? — Она икнула и заржала.

— «…который многие годы изучал маленьких детей, как будто вспоминавших детали своих прошлых жизней. Эти дети, зачастую в возрасте всего двух-трех лет, в подробностях рассказывали о своих прошлых домах и семьях, скучали по ним…»

Джейни нажала паузу. В кухне наступила тишина.

Ослышалась, конечно. Она чуть-чуть перемотала назад.

— «…Доктор Джером Андерсон, который многие годы изучал маленьких детей, как будто вспоминавших детали своих прошлых жизней. Эти дети, зачастую в возрасте всего двух-трех лет, в подробностях рассказывали о своих прошлых домах и семьях, скучали по ним…»

Джейни снова нажала паузу, и на сей раз застыло все — и видеоролик, и разум, и дыхание, на полувздохе застрявшее в груди.

На экране она видела профиль — надо думать, доктора Андерсона. Черные кудри, эффектное угловатое лицо. Он беседовал с мальчиком — похоже, южным азиатом, лет трех, в драных штанах. Позади мальчика над красной глиной высилась кирпичная стена. Картинка зернистая — похоже, этим съемкам не один десяток лет. Джейни смотрела и смотрела, пока изображение — так всегда бывает, если долго смотреть, — не преобразилось. Мужчина. Мальчик. Место. Время.

Но это же какая-то… чушь.

На экране маленький мальчик сидел перед взрослым мужчиной. Мальчику, судя по всему, было до крайности неуютно. У него, наверное, дизентерия.

Джейни снова перемотала назад.

— «Доктор Джером Андерсон, который многие годы изучал маленьких детей, как будто вспоминавших детали своих прошлых жизней…»

Она же понимает, что это глупости. Бурбон виноват — разбавил ей здравость рассудка.

Снова пауза.

Джейни своими глазами наблюдала, как манипуляторы рвут когтями доверчивых. Она знает, что в отчаянии люди пойдут на все. А сама-то она разве не в отчаянии?

И тут она услышала.