— Разве вы не знаете, что шансов быть убитым молнией больше, чем акулой?

— Интересно было бы подсчитать эти преимущества в разгар грозы, — заметил он.

На что похоже плавание во владениях акул? К тому же ночью.

Рич вздохнул:

— Открытый океан — не то место на планете, которым человечество полностью управляет.

— Да, — откликнулась она. — Управлять им невозможно.

— Слава богу, от меня этого не требуется. Это не моя сфера деятельности. Меня вполне устраивает, что я не знаю того, что там внизу.

— Даже если это поразительно?

— Глаза человека не могут видеть сквозь океан. Верить в то, что все это обширная пустота, больше соответствует моему пониманию Вселенной.

— Да, океан обширен, — сказала она. — А вы, вероятно, привыкли к тому, что вам все подвластно.

— Вы считаете, что раз я исполнительный директор компании, то всемогущий? Что мне подконтрольно все?

— Разве не так?

— Я больше похож на командира корабля — я всем руковожу. Я шел к этому всю свою жизнь.

— Вы так говорите, будто успели поседеть за то время, что стали боссом. Сколько вам сейчас? Лет тридцать пять? Вы были еще молоды, когда это случилось.

Рич помнил день, когда ему позвонили из больницы и сообщили об отце. Он помнил, как, нарушая правила, несся в час пик и молился о том, чтобы светофоры, сирены, все, что угодно, помогли ему изменить то, что происходит.

Отец умирал. Повторялось то, что было, когда умерла мать. За тем исключением, что на этот раз он не сможет спрятаться в детские фантазии, чтобы справиться с горем.

— Я был достаточно взрослым. Люди рассчитывали, что я возьму на себя управление компанией.

— Его смерть была неожиданной? — еле слышно спросила Мила.

— Да нет… можно было предположить. Он много пил, курил. Эспрессо любил таким сладким, что ложка стояла в чашке. Но никто не был к этому готов, включая его самого. У него было столько планов.

— Каких?

Рич надеялся, что неяркий свет скроет его натянутую улыбку.

— Покорения мира.

— Он наполовину этого добился, — пробормотала она.

— «Весткорпорейшн» со своими холдингами всего лишь средних размеров рыба, обитающая в районе рифа.

— Я прочитала о некоторых из тех холдингов — они не такие уж маленькие.

Рич застыл. Понятно. Она основательно порылась в Интернете и навела о нем справки. Что еще она узнала? Он пристально посмотрел на нее и увидел лишь интерес и… сочувствие.

Значит, Мила не раскопала про Уорду. Она недостаточно изощренная в увертках, чтобы знать что-то и скрыть. Конечно, ей не пришло в голову порыться глубже. Да и зачем? Уорду, несмотря на размеры, — лишь маленькое сельское владение в «Весткорпорейшн». Она, вероятно, устала от поиска и не добралась до конца списка всего, что принадлежит его компании.

— Для женщины, которая живет среди морских звезд и кораллов, вы, кажется, много знаете о мире корпораций в Западной Австралии. Вот уж не подумал бы, что вас это интересует.

Ресницы у нее затрепетали. В лунном свете он не увидел, но догадался, что она покраснела.

— Обычно нет…

На воде появились две чайки, они ныряли, взлетали, парили в воздухе и опять ныряли в блестящую гладь. Луна не была полной, но поднялась высоко.

— Ой! Пора! — воскликнула Мила.

По сравнению с прошлым разом она разделась перед ним уже не с таким смущением. Несколько секунд, и бретельки на платье были спущены с плеч, платье упало на песок, и вот она стоит босая в белом бикини. Ожерелье из раковин тоже снято. Мила подхватила маску и трубку и направилась к воде. Рич, раздевшись, последовал за ней. Они надели подводное снаряжение, и Мила передала ему фонарик и миткалевую сетку.

— А что с этим делать? — Рич помахал сеткой, похожей на сачок для ловли бабочек.

— Держите максимум десять секунд, примерно на тридцать сантиметров над любым кораллом, который выбрасывает мальков. Потом ищите коралл, который совершенно не похож на первый, и повторите все сначала. Не ошибитесь.

Она шла впереди него. Фонарь Рича высвечивал ее крепко сбитую стройную фигурку. Лучше бы на ней был белый лабораторный халат, а не бикини, раз уж они здесь работают, а не развлекаются.

«Смотри куда следует», — одернул себя Рич.

Чернильная вода накрыла их, требуя полного внимания. Они находились на мелкой стороне впадины, где было тепло и днем плавали маленькие морские существа. Нет причин полагать, что в темноте все изменится. Рич поймал себя на том, что почти чувствует риф, как чувствовала риф Мила. Вода шелковым покрывалом обволакивала кожу.

Он не выпускал из виду ласты Милы. За пучком лучей была чернота, но она уверенно плыла вперед, песчаное дно лагуны уже ушло из-под ног, и в метрах десяти от берега появились первые кораллы.

Рич плыл к рифу, но ничего не происходило, лишь в кружке света двигались частицы минералов, но вдруг он оказался в струе коралловых мальков, словно внутри купола снежинок. Сотни крошечных комочков носились вокруг него в водном потоке, вырываясь на поверхность. Розовые. Белые. Они сверкали в свете фонаря на бескрайнем черном фоне и сыпались на кожу, подобно каплям дождя или града. Они — мягкие, как дыхание. Вокруг них метались, ища корма, маленькие рыбки, и им удавалось захватить комочки мальков. Рыб покрупнее было не видно — они со своими острыми зубами наверняка держались в темноте и ждали своей очереди. Но Рич не мог думать об этом в такой удивительный момент.

Мила права — это восхитительное зрелище.

И он все пропустил бы, если бы не она.

Он вынырнул, чтобы вдохнуть воздуха, потом поправил маску и трубку и вернулся под воду на несколько метров. На краю светового пятна от его фонарика Мила плыла над целым шлейфом из коралловых мальков. Она быстро приподняла сетку, чтобы маленькие комочки вплывали прямо туда. Рич повернулся к ближайшим кораллам роговидной формы и последовал ее примеру. На него спустилось целое облако перышек, и трудно было определить, где мальки, а где рыбешки. Он захватывал в сетку все, что видел и мог поймать, но явно упускал тысячи.

К тому же резвые рыбки успевали захватить намного больше коралловых мальков, чем получалось у него.

В луч света от фонаря попала медуза. Он видел медуз мертвыми на пляже, когда мальчиком строил замки из песка и выкапывал ими, как лопатками, рвы. Медузы были похожи на доски для серфинга.

Затем он увидел каракатицу — она красиво переливалась и, быстро перебирая дюжиной ножек, устремилась к комку коралловых мальков.

Он поднял глаза, и в полоске света появилась Мила — она плыла с такой плавной грациозностью, о которой каракатице и не снилось. Бело-розовые мальки снежинками падали и кружились вокруг нее, глаза за стеклами маски блестели. Ему не нужно видеть ее улыбку — он и так чувствовал ее.