Пение и скрежет пятой стены.

Быстро промелькнувшая мимо меня скроооомная женщина, поклонившаяся мимоходом, и в гнездо разврата наконец-то вошел Удав.

– Охренеть! – только и сказала я.

Пять стен для своего господина… это более чем впечатляло. Просто Удав тут как бы саидар, типа главный, я типа его женщина и нахожусь в его доме – но даже в этом случае пять стен. Причем из этого условного «дома» в Путь Женщины без дозволения одной из «скромниц» хрен выйдешь. В общем неплохая тут у них такая система безопасности, надежная, мать его, как гроб. Короче я была впечатлена.

Удав тоже впечатлял, потому что на нем были только брюки и шелковый халат нараспашку, а еще с ним вместе пребывало паршивое настроение.

– Что значит «госпожа не готова», Мегер?

– Ооо, – протянула я, начиная подозревать невероятное, – так ты не знаешь?

Удав заметно напрягся, и спросил:

– Не знаю чего?

– Ммм, малыш, – протянула я, – ты охренеешь, саидар ты наш, но не ты и не я тут решаем, кто готов, а кто нет. Решение принимают местные женщины. И они, должна признать, оооооооочень оооопытные, причем не только в принятии решений. Они в целом ооооочень опытные. Ооочень.

– Естественно опытные, это угуи, уважаемые женщины. – Раздраженно отозвался Удав. – У них много опыта. Ради тебя я созвал их со всех окрестных долин, еще до прилета. Они должны были принять тебя в ряды женщин Джангуа и поведать о традициях и скромности.

Я поняла, что улыбаюсь. Широко так.

– Что? – нахмурился Удав. – Мегер, ты вроде опытный спец.

На этом у меня началась истерика.

Я ржала, уткнувшись в спешно притянутую подушку, не в силах остановиться.

– Мегер, детка, малыш… – Удав присел рядом, осторожно тронул меня за плечо.

Я ржала. С подвыванием. Это просто было выше моих сил.

– В чем дело? – недоумевал спец агент.– Что не так? Уважаемые женщины сказали что-то не то? Мегер, ну у народов Джангуа свои особенности, они растят девушек в чистоте помыслов и скромности. Наверное, тебе как современной женщине это кажется смешным, но, слушай, не до такой же степени. Подумаешь, народ мужских детородных органов не видел никогда, но…

Все! Я ржала, снова сползя на пол, и чуть не кулаком об пол била.

– Так, слушай, хватит! – потребовал Удав. – Ты сейчас на моей территории, это мой дом, мое племя, и это были женщины, которые пришли сюда по моей просьбе.

Всхлипнув, я таки угомонилась, села на полу скрестив ноги, и обняв подушку, проникновенно поинтересовалась:

– А зачем, Удав? К чему эта просьба принять меня в ряды местных женщин? И самое главное – к чему эти… скрооооомные женщины?

Нахмурившись, и глядя на меня с нескрываемым подозрением по поводу моей психики, Удав сообщил:

– Это угуи. Они не просто уважаемые женщины. Они те, кто запоминают лица. И передают эти знания другим угуям. Тебя видело пять угуй из наиболее уважаемых и крупных долин, значит, сейчас твое лицо знает каждая уважаемая женщина. Знает в деталях, Мегер, в мельчайших деталях.

Зря ты, мужик, вспомнил про «детали». И я посмотрела на тот ящик, куда одна из женщин спрятала «инструмент демонстрации».

И да, его тут до меня радостно облизывали, в рот засовывали и все прочее, но ничего, я не брезгливая, руки потом помою.

– В деталях, говоришь? – переспросила я, поднимаясь.

И пока Удав слегка офигевал, я прошла к стене, нажала на комбинацию, а я из десанта, мы все комбинации запоминаем сходу, открыла ящик и торжественно извлекла «это»!

«Это» было большим, внушительным, и настолько искуссно выполненным и детализированным, что на нем проступали венки, имелся шрамчик, и еще один маленький шрамчик.

– Знаешь, Удав, – проговорила я, рассматривая орган, – не хочу тебя расстраивать, но боюсь, что твой член здесь тоже знает каждая уважаемая женщина. Знает в деталях, Удав, в мельчайших деталях! Кстати, где тут можно руки помыть?

И я швырнула штуковину агенту. Он рефлекторно поймал, затем указал в направлении ванной, после, заметив, что штуковина местами влажная, глухо спросил:

– И… куда они его засовывали?

– Везде! – соврала я, покидая офигевшего саидара. – А там, на маленьком столике, если приглядишься, стоят свечечки такие. Они не для света, Удав, они для анального секса. Прикинь, я теперь о нем все знаю в подробностях. В мельчайших подробностях! Так что ты там говорил об уважаемых скромных женщинах?

Когда Удав ворвался в ванную, отодвинул меня от раковины и принялся остервенело намыливать свои руки, я ржала, сидя на бортике наполненной водой ванны.

– Заткнись! – потребовал самый страшный агент Зоопарка.

Чье лицо, конечно не было известно всем и каждому во вселенной, зато кое-что другое на Джангуа знали, так сказать, в лицо!

– Хватит ржать! – он смыл пену с ладоней, но не выдержал и снова схватился за мыло.

– Извини, не могу… – я говорила с трудом, – мне эти… как их там… а – мельчайшие детали мешают!

Замер, вместе с мылом в руках и пеной на руках. Медленно повернул голову, посмотрел на меня, и мрачно сообщил:

– Я не знал.

– Ничего, главное, что я обо всем узнала… в мельчайших подробностях и деталях! Мля, я не могу, это слишком угарно!

Удав психанул, вытер руки и пошел на меня, с четким намерением придушить, на что я возмущенно потребовала:

– Ну уж нет, сначала руки помой еще раз пять! А то хрен его знает, какие на них… – тут я не выдержала, – мельчайшие детали остались…

Через секунду я была в воде. Меня туда швырнули с явным намерением утопить, но ржать мне это не помешало ничуть, а вот Удав мыл руки. Сосредоточенно. Зло. Яростно!

Но мы оба замерли на миг, едва в комнате греховных развлечений раздалось:

– Господин, угуи очень волнуются о госпоже. Она иноземная, ей неведомы знания о мужском органе, очень скромная девушка оказалась…

Мрачно выдохнув, Удав раздраженно спросил:

– Почему ты говоришь на моем языке?

И старуха тут же ответила:

– Это язык, который понимает госпожа. Госпожа, если вам страшно, и вы не желаете доставлять удовольствие господину сегодня, мы можем вас увести.

Удав, на миг остолбенев, прорычал:

– Но я против!

Старуха не растерялась:

– Вам приведут наложницу.

– Изыди! – потребовал Удав.

Напрасно надеялся.

– Госпожа, мне требуется ваш ответ. Иначе войдут все угуи.

– И рассмотрят все в малейших деталях! – заговорщицки прошептала я Удаву.