Сиддхартхака. Разве не знает святой человек, что я приближенный советника Ракшасы? Так кто же посмеет задержать меня, даже если я выйду без пропуска?

Монах. Благочестивый, будь ты приближенный Ракшасы или самого дьявола,[147] ты не можешь выйти без пропуска, отмеченного печатью.

Сиддхартхака. Не гневайся на меня, святой человек, и пожелай мне удачи.

Монах. Ступай, благочестивый. Да будет тебе удача. А я. пойду, попрошу пропуск у Бхагураяны.

(Оба уходят).

КОНЕЦ ИНТЕРМЕДИИ.[148]

(Входит Бхагураяна в сопровождении слуги).

Бхагураяна (про себя). О, сколь многообразна политика благородного Чанакьи!

3 То ясно различимы ее цели, то столь глубоки, что постичь нельзя их,

То проявляется она во всем объеме, то исчезает, в мелочь обращаясь.

То самый корень кажется погибшим, то вдруг она обильный плод приносит.

О, как пути судьбы многообразно политиков великое искусство!

(Вслух). Любезный Бхасурака, царевич не хочет, чтобы я удалялся от него. Поэтому принеси мне скамью, я сяду здесь, в этой беседке.

Слуга. Вот скамья. Садись, господин.

Бхагураяна. Любезный, тех, кто захочет меня видеть для получения пропуска с печатью, ты должен вводить ко мне.

Слуга. Как господин прикажет. (Уходит).

Бхагураяна (про себя). Ах, как тяжело мне обманывать царевича Малаякету, который относится ко мне с такой любовью! Однако же,

4 Оставив стыд, достоинство, свой род и имя доброе забыв,

Ради корысти телом и душой богатому продался ты.

И есть ли смысл теперь, его веленья исполняя, рассуждать

О том, что хорошо, что дурно, если предан воле ты чужой?

(Входит Малаякету в сопровождении привратницы).

Малаякету (про себя). О, смятенный обилием сомнений мой разум не в силах принять решение относительно Ракшасы. Почему?

5 Или, роду Нанды привержен твердо, к потомку Нанды[149] теперь примкнет,

Перейдет на сторону хитрого Маурьи; ведь расстался с Чанакьей тот,

Или он останется с нами, верность слову превыше всего ценя?

Закружился ум мой на этих мыслях, словно брошенный на гончарный круг.

(Вслух). Виджая, где Бхагураяна?

Привратница. Царевич, вот он выдает пропуска с печатью желающим выйти из лагеря.

Малаякету. Виджая, стой не двигаясь, я подойду и закрою ему глаза руками, пока он смотрит в другую сторону.

Привратница. Как царевич прикажет.

(Входит слуга).

Слуга. Господин, там пришел монах и хочет видеть господина на предмет получения пропуска.

Бхагураяна. Впусти его. Слуга. Слушаю. (Уходит).

(Входит монах).

Монах. Да обретут спасение благочестивые!

Бхагураяна (вглядывается. Про себя). А, это друг Ракшасы Дживасиддхи. (Вслух). Не идешь ли ты по какому-нибудь поручению Ракшасы?

Монах. Боже избави, боже избави! Благочестивый, я иду туда, где ни ракшасы ни пишачи нет в помине.[150]

Бхагураяна. Сильно рассердился ты на своего любимого друга! Чем же обидел Ракшаса святого человека?

Монах. Благочестивый, ничем не обидел меня Ракшаса. Я сам, погибший несчастливец, терзаюсь собственными деяниями.

Бхагураяна. Святой человек, ты разжигаешь мое любопытство.

Малаякету (про себя). Мое тоже.[151]

Бхагураяна. Я хочу слышать твой рассказ.

Малаякету (про себя). Я тоже хочу.

Монах. Зачем тебе слышать то, что не должно слышать?

Бхагураяна. Если это тайна, пусть остается при тебе.

Монах. Благочестивый, это не тайна, но это великое преступление.

Бхагураяна. Если это не тайна, тогда рассказывай.

Монах. Благочестивый, это не тайна. Но все-таки рассказывать я не стану.

Бхагураяна. Ну, а я не дам тебе пропуска с печатью.

Монах (про себя). Следует рассказать ему, раз он так допытывается. (Вслух). Что поделать! Слушай, благочестивый. Раньше, когда я, несчастный, жил в Паталипутре, я подружился с Ракшасой. Как раз тогда, от ядовитой девушки, подосланной тайно Ракшасой, погиб Парватешвара.

Малаякету (со слезами про себя). Как? Так он погублен Ракшасой, а не Чанакьей?

Бхагураяна. Продолжай, святой человек.

Монах. Потом я, будучи другом Ракшасы, был с позором изгнан из города проклятым Чанакьей. Ну, а теперь Ракшаса, столь искусный в различных способах улаживать государственные дела, собирается предпринять нечто такое, от чего придется мне покинуть этот мир живущих.

Бхагураяна. Святой человек, но мы слышали, что это злодеяние было совершено не Ракшасой, а проклятым Чанакьей, для того чтобы не отдавать обещанной половины царства.

Монах (затыкает угии). Боже избави! Чанакья и знать не знал ничего об ядовитой девушке.

Бхагураяна. Вот тебе пропуск. Ступай и поведай о том царевичу.

Малаякету (приближается).

6 Я слышал, друг мой, эту тяжкую для слуха весть,

Весть о враге моем из уст товарища его.[152]

Хоть долго длилась скорбь моя о гибели отца,

Теперь она от вести этой возросла вдвойне.

Монах (про себя). О, проклятый Малаякету все слышал. Прекрасно, я сделал свое дело. (Уходит).

Малаякету (обращаясь в пространство к отсутствующему). Ракшаса, Ракшаса, это достойно, достойно...

7 Был убежден отец, что друг его ты верный,

И доверял тебе во всем без колебаний.

А ты убил его, оплакан он родными...

О Ракшаса, недаром ракшасой ты назван![153]

Бхагураяна (про себя). Жизнь Ракшасы должна быть сохранена, — таков был приказ господина. Да будет так. (Вслух). Царевич, оставь волнение. Пусть сядет царевич, я хочу поведать ему нечто.

Малаякету (садится). Друг мой, что ты хочешь сказать?

Бхагураяна. Царевич, ведь люди, занимающиеся государственной политикой, становятся врагами, друзьями или равнодушными силою политических соображений, а не по личной склонности, как обыкновенные люди. Между тем в то время Ракшаса желал, чтобы царем был Сарвартхасиддхи. Государь Парватешвара, благословенно его имя, явился великим препятствием на пути его стремлений, врагом, более могучим, чем даже Чандрагупта. И я считаю, что в этом поступке Ракшасы нет большого греха. Пусть рассудит царевич.

8 Друзей во врагов обращая, в друзей обращая врагов из расчета,

При жизни рождение новое дав человеку, Политика память о прошлом стирает.

Поэтому не следует порицать Ракшасу в этих делах. И нужно удержать его при себе, пока не завоевано царство Нанды. После чего царевич волен решать: оставить его или прогнать.

Малаякету. Это так, друг мой, ты правильно рассуждаешь. Казнь советника вызвала бы недовольство подданных и даже сделала бы сомнительной нашу победу.

(Входит слуга).

Слуга. Победа царевичу! Господин, начальник стражи