— Я знаю короткий путь, — отрезал он дальнейшие возражения.

Он и правда знал. И преодолел его с легкостью. А потом осторожно усадил на лавочку, одну из тех, что стояли по периметру, погладил мою ногу — это имело отношение к лечению? — и осторожно натянул носок и сапожок.

Я снова залилась краской — настолько интимно это все выглядело. И случайно поймала его взгляд. У него расширились и сузились зрачки, а потом Мигель отвернулся.

Я же осторожно встала. Нога еще ныла, но это было остаточное явление, я знала.

— Спасибо, — проговорила смущенно.

— Провожу тебя.

— Н-не надо…

Он с явным раздражением и молча взял меня под локот, но повел осторожно. Я же решила, что если буду перечить, то сделаю только хуже — с Мигеля станется взвалить меня на плечо и донести так до магистерского общежития. Но перед тем как сворачивать к подъездной дорожке я взмолилась:

— Можно дальше я сама? Пожалуйста…

— Не желаешь, чтобы меня видели рядом с тобой? — он скривился. — Не волнуйся, не увидят…

— Мигель, я…

— Иди.

Завеса.

Вот почему я чувствую себя виноватой? Как и тогда, когда он услышал мои слова? Да, он помог — но разве перед этим он не сделал все, чтобы я возненавидела его?

Вздохнула и прошла прочь, наступая осторожно на ногу.

Слава всем богам, народу вокруг почти не было — и никто на меня не обратил внимания. Все произошедшее выбило меня из обычного спокойного состояния, и теперь мне хотелось оказаться в своей комнате как можно быстрее. Остаться одной и… просто остаться одной.

— Тали? — тихий окрик заставил меня остановиться.

— Хайме-Андрес? — блондин столь радостно улыбался, что я не могла не улыбнуться в ответ.

— Ты к себе?

— Да. А ты…

— Заходил к одному из магистров — я выпускаюсь из Академии в этом году и приходится много готовиться, чтобы не остаться не у дел, — он подмигнул.

— Уверена, все будет хорошо. У тебя на лбу написано, что ты сильный маг.

— Да? А другие называют это самодовольством.

Я рассмеялась. И вдруг почувствовала, что… будто пузырьки пробежали по коже. Замерла и тихонько вздохнула, боясь спугнуть это ощущение.

— Все в порядке? — блондин нахмурился. Наверное выглядела я странно, застыв и прислушиваясь к себе…

— Д-да. Сложный день…

А парень улыбнулся и сказал несколько смущенно:

— Тали, я понимаю, что это может показаться неуместным, что я вот так, сразу… но перед выходным я хочу съездить в ближайший городок, прогуляться. Ты была там?

— Проездом, — ответила уклончиво.

— Может хочешь… со мной? Мы можем и пятерку твою позвать!

В первое мгновение мне захотелось сказать «нет». Просто потому, что сложно ожидать чего-то хорошего от одивеларского аристократа. Но потом я подумала, что в связи с моими личными обстоятельствами это будет очень глупо. Тем более, что парень выглядел искренне заинтересованным.

— Я думаю… что это будет здорово, — сказала решительно.

— Отлично. Тогда я пойду. Спокойной ночи…

— И тебе.

Он ушел, едва ли не насвистывая, а я… я резко обернулась и посмотрела в сгущающуюся темноту, туда, откуда пришла.

Мне показалось, что я продолжаю чувствовать взгляд Мигеля.

Нет, ерунда. Показалось.

Там никого не было.

Мигель

Я никогда не жаждал насилия на пустом месте, а тут поймал себя на мысли, что с огромным удовольствием возьму Хайме-Андреса за шкирку и приложу пару раз смазливым личиком о каменную кладку преподавательского общежития. Как-будто я простолюдин — а он мой враг.

Но я — аристократ, а блондинчик мне не враг.

Другом он, конечно, тоже не был. Мы играли вместе в детстве — это неизбежно, если ты одного возраста, живешь в столице, и твои родители одни из самых высокопоставленных аристократов.

Но потом отдалились — и довольно легко. Я презирал его за потребность кичиться тем, что он, по сути, получил просто так — род, внешность. Он меня за мои отношения с простолюдинами и аристократами второго поколения.

Но друг друга мы не трогали. Даже когда Хайме, поддавшись своим родителям, бросил Эву-Каталину из-за опалы рода да Феррейра-Ильяву, я просто встал на сторону Эвы, но к нему не лез. И когда мы сцепились за право поехать на Игру… это было лишь соревнование. Мы и девушек одних порой не то что делили, но передавали друг другу.

А сейчас меня взбесил один факт их разговора…

Я вернулся в свою комнату и улегся на кровать, зло откинув покрывало, которое сам же сегодня заправлял — странные правила нашей Академии не предполагали наличия слуг даже у самых родовитых студентов. Не знаю, на что рассчитывал тот, кто их придумал, но на трудолюбие или терпимое отношение к тем, кто ниже по положению, это не влияло.

В чем же проблема Та-ли? А моя?

Что-то с ней было не то. Что-то странное. В её движениях, в том, как она вела себя порой и реагировала… В конце концов даже в том, что меня тянуло к ней, будто она крючьями зацепила мое нутро и кожу и тащила за собой, куда бы ни пошла.

Я хотел зарыться в её густые, темные волосы, вволю оттянуть кудряшки и посмотреть, как они подпрыгивают. Вдохнуть запах кожи на чувствительном местечке у основания шеи. Снова трогать точеные лодыжки и носить на руках…

Завеса! Вот куда меня несет?

Тем более, что она кривится и застывает каждый раз, когда видит меня, да еще и всячески пытается избежать общения. Хотя Хайме она улыбалась…

Бесит!

Эта эроимка жутко меня бесила, но я, как одержимый, продолжал искать с ней встречи. Вот только все последующие дни то ли боги смеялись надо мной, то ли она сама — но она будто растворилась среди студентов. А когда снова попалась мне на глаза… лучше бы не попадалась!

Вместе со своей ненормальной подругой — темноволосая и громогласная, та вызывала у всех оторопь пополам с восхищением — Тали подошла к крыльцу основного здания, где уже стояли кареты, и присоединилась к пятерке Хайме-Андреса, явно отправляющеся развлечься перед выходным.

И выглядела при этом так, что вообще не стоило из дома выпускать!

Я за мгновение рассмотрел каждую деталь откровенного наряда — тонкие шальвары, прилегающие к ногам, короткую тунику, обнажавшую живот, летящий шарф сверху…

Стиснул челюсть и отвернулся.

Хочет ехать в таком виде в компании любвеобильных самцов?

Мне плевать…