Но она уже не могла этого допустить. Скарлетт двигалась все интенсивнее до тех пор, пока его тело не начало дрожать. И когда он с рычанием взорвался внутри ее, в то же мгновение и ее мир вспыхнул миллионами ярких искр.

Вин медленно приходил в себя. Поморгав в темноте, он вспомнил, что они находятся на вилле в гостевой спальне. В его объятиях спала Скарлетт, мягкая и теплая.

Стиснув челюсти, он угрюмо уставился в потолок.

Неужели в нем действительно начало пробуждаться к ней сильное чувство?

Нет, категорически сказал он себе. Ничего подобного. Ему хорошо с ней в постели. Это чисто сексуальное наслаждение.

Вин прижал ладони ко лбу, испытывая легкое головокружение.

Он не мог позволить себе потерять голову. Он должен оставаться спокойным, твердым и строго следовать плану.

Скоро они поженятся. Ему просто надо влюбить ее в себя настолько, чтобы она безропотно подписала брачный контракт. Вот и все.

Потребовалось не три, а четыре дня, чтобы подготовить все для свадьбы.

За четыре дня Вин многое узнал о Скарлетт и открыл в ней новые черты, заслуживающие восхищения. Как-то дождливым вечером, когда они сидели у камина, она внезапно отложила книгу, которую читала, и предложила ознакомить его с искусством карманной кражи. Он, в свою очередь, предложил обучить ее элементам борьбы.

– Этому папа тоже учил меня, – скромно сказала она. – В Нью-Йорке я опробовала на Блайсе один такой приемчик.

– И наверняка не сплоховала, – усмехнулся он. – Но вот еще полезный прием – как использовать вес собственного тела против нападающего, который схватил тебя сзади. Спорим, что этому твой папа тебя не учил.

Все эти дни Вин чувствовал себя странно. Он не привык так бездумно расточать время. Обычно он проводил в офисе по восемнадцать часов, и именно это должен бы делать и теперь – прорабатывать детали предстоящей сделки со Средиземноморской авиакомпанией. Но вместо себя он послал в Рим своего помощника.

Последние двадцать лет Вин посвятил исключительно работе. Он говорил себе, что имеет право на несколько дней отпуска, тем более что это не просто отпуск – он имел определенную цель. Заставить Скарлетт полюбить его и подписать брачный контракт, дающий ему право на полный контроль, необходимый, чтобы защитить сына.

Он повторял себе это, пока гулял со Скарлетт по пестрым осенним полям и по дорожкам, обсаженным кипарисами. Кстати, он выяснил, почему она была такой никудышной поварихой.

– После того как мама умерла, я попробовала приготовить суп из консервов на нашей печурке и едва не спалила дом. Папа сказал, что теперь готовить будет он.

Сейчас она способна была улыбаться, вспоминая это, но Вин услышал в ее словах столько всего грустного и тяжелого – смерть матери, необходимость готовить на примитивной печке, невозможность посещать школу регулярно. И восхитился ее стойкостью и силой.

Но это не помешало ему едва не поссориться с ней, когда они стали обсуждать, как назовут сына. Он предпочитал простое имя, вроде Джона или Майкла. А она хотела дать мальчику итальянское наследственное имя. Например, Джузеппе, предложила она с надеждой. Но Вин категорически отклонил эту идею.

Он часами мог целовать ее, гладить ее восхитительное отяжелевшее тело. Перепробовал разные способы, чтобы доставить ей в ее положении как можно более сильное удовольствие. Он предвидел, что никогда не сможет забыть эти ночи.

Сама того не желая, Скарлетт начинала любить его.

Прежде всего, ее не интересовали деньги. Она подозрительно относилась к богатству и считала его средством манипуляции. Это свидетельствовало о ее уме и делало ее еще привлекательнее.

От него требовалось делиться с ней своими чувствами.

Он с неловкостью вспомнил их разговор.

– Почему ты после смерти матери уехал в Нью-Йорк? – Скарлетт посмотрела на виллу, окна которой сияли в темноте теплым золотистым светом. – Тебе было всего пятнадцать.

Вин мгновенно подобрался. Ему следовало знать, что она рано или поздно снова вернется к этому вопросу.

– Я уже в пятнадцать лет мечтал начать собственный бизнес. Зарабатывать деньги. Мой дядя работал юристом в одной крупной корпорации. Я знал, что, если перееду в Нью-Йорк, он сможет мне помочь.

Якобо Орсини ему действительно помог. В восемнадцать лет Вин снял все нетронутые деньги, полученные по страховке после гибели матери, и попросил дядю подготовить бумаги, необходимые, чтобы открыть собственное дело.

– Наверное, в этом есть смысл.

– Полеты заставляют меня острее чувствовать жизнь, – услышал он собственный голос. – Дают ощущение контроля. Можно отправиться куда угодно. Быть тем, кем хочется.

– Именно так ты представляешь себе свободу?

– Да.

– Забавно. А для меня свобода – это настоящий дом, наполненный любовью, который у меня никто никогда не отнимет.

В лунном свете их глаза встретились, и в одно безумное мгновение он уже хотел рассказать ей все.

– Уже холодно, – сухо сказал он. – Пойдем в дом.

Вспоминая об этом разговоре, Вин и сейчас чувствовал себя неловко – слишком он открылся.

Сегодня был день их свадьбы.

Вин посмотрел на свою невесту, стоявшую рядом с ним в патио, с открывавшимся прекрасным видом на бескрайние тосканские луга, а Джузеппе, как мэр Борджиерры, произносил слова, которые соединяли их узами брака.

Вин не мог отвести глаз от очаровательного лица Скарлетт. Ее зеленые глаза сияли, как изумруды. На ней было платье из шелковой парчи кремового цвета, купленное в Милане и перешитое по ее располневшей фигуре. Рыжие волосы падали на плечи блестящей волной. На голове красовалась маленькая кремовая шляпка с перышком и вуалеткой, подарок Марии. В мочках ушей сверкали бриллиантовые сережки, дополнявшие обручальное кольцо – подарок Вина.

Скарлетт держала в руках букетик осенних диких цветов. Вин подумал, что это как раз в ее духе. Цветы были такие же яркие, как ее волосы, а запах – милым и трогательным, как ее душа.

Торжественно сначала Вин, а за ним Скарлетт произнесли слова, соединившие их как мужа и жену.

– Можете поцеловать друг друга, – радостно объявил Джузеппе.

Скарлетт Равенвуд, теперь миссис Скарлетт Борджи, подняла к мужу лицо, светившееся радостью. Заглянув ей в глаза, Вин почувствовал, что у него голова кружится от счастья.

Последний раз он был так счастлив на этой же самой вилле, в то самое Рождество, когда Джузеппе и Джейн пригласили его погостить у них. В пятнадцать лет – впервые в жизни – он почувствовал себя нужным и любимым. Но не прошло и недели, как он потерял все.

Глядя на прелестное радостное лицо жены, Вин ощутил, как что-то больно сжалось внутри.