серьёзными лицами. Затем Привидение заметило, что штора больше не двигается. Вновь воцарившуюся тишину неожиданно прервал тихий голос Светы:

— Уважаемое Привидение, а если кто-то кроме нас двоих будет совершать добро и верить в чудеса, ваш Департамент Призрачности разрешит вам остаться в Санкт-Петербурге?

Привидение уже давно знало ответ на этот вопрос, но всё же решило ответить:

— Думаю, что так, но у меня осталось всего пару дней. Скоро приедет комиссия, и, к сожалению, то, что они увидят, будет не в мою пользу. Как оказалось, не так уж просто научить людей верить в чудеса. Для этого нужно довольно много времени, которого у меня нет.

— Но это же совершенно несправедливо, — возмущённо воскликнул Женька. — Вы столько сделали и, несмотря на ваше увольнение, продолжаете делать для нашего города. А из-за собственных жителей, которым вы столько помогали, вас просто возьмут и прогонят? Я категорически с этим не согласен, нужно что-нибудь придумать. Нам нужно ещё одно обыкновенное чудо.

Глава IX

Плитки белых облаков с капельками вечного счастья

В Светиной комнате зажёгся тёплый свет. Сумерки медленно укрывали своим тёмным плащом квартал за кварталом. Чайки с пронзительным криком пролетали над мостами Невы, предупреждая всех о наступлении ночи. Фонари нехотя зажигались один за одним.

Привидение, Света и Женя до самой темноты придумывали план нового «чуда городского масштаба». Призрачному хранителю доставляло особое удовольствие наблюдать за растущей верой в чудеса этих двоих очень смышлёных и искренних детей. Для его чуткого сердца они и были самым настоящим чудом.

— Мне кажется, — рассуждал вслух Женька, — на наших плечах лежит большая ответственность. Нам со Светой необходимо вернуться к самому началу, постараться напомнить всем, что в их жизни тоже случались чудеса, которых они старательно не замечали. Нам же это помогло? Поможет и остальным. Думаю, стоит начать с родителей.

На кухне зазвонил телефон. Это была мама Жени, которая уже начала беспокоиться, и тот, пообещав начать срочное перевоспитание своих родителей уже завтра утром, поторопился домой. Женька был человеком слова, поэтому никто из присутствующих в комнате не усомнился в том, что если родители не смогут прочувствовать обыкновенные чудеса, то в этом точно не будет Женькиной вины.

Привидение не могло позволить десятилетнему мальчику разгуливать поздно вечером одному, поэтому, надев шляпу и попрощавшись с ёжиком и Светой, вышло вместе с Женькой.

Ветра на балконе уже не было. Он улетел ровно в тот самый момент, когда Привидение решило рассказать про Департамент Призрачности, отдел кадров и про других привидений. Ветер злился.

Весь недолгий путь домой Женька расспрашивал Привидение о разных тайнах и исторических событиях города, о вековой жизни призрачного хранителя и людях прошлого, о его взглядах и литературных предпочтениях. Привидению очень понравился Женька. На вопросе «А зачем Вы носите пальто, галстук и шляпу, если вас всё равно никто не видит?» они подошли к дому.

Ветер всё это время дожидался своего призрачного товарища у парадной мальчика и когда Женька скрылся за тяжелой металлической дверью, накинулся на Привидение с таким возмущением, что чуть было его не сдул:

— Ты что, начитанная шляпа, плиток белых облаков переел? Ты отдаёшь себе отчёт в том, что подвергаешь не только себя, но и сам город большой опасности! Ты не подумал, что город без души превратится просто-напросто в большой каменный мешок? А я? А про меня ты не подумал? Когда тебя выставят из города, ты оставишь меня одного с этими орущими чайками? Ни одна живая человеческая душа никогда не знала, а лишь слегка догадывалась о существовании другого мира, а теперь целых два человека знают про тебя и про то, как всё тут устроено. Чем ты думал? Своим добрым сердцем? Если ты не забыл, то из-за твоего же добра тебя и хотят отнять у собственного города. Неужели ты не понимаешь, что добро — не грипп, им невозможно заразиться, его нужно заслужить, прочувствовать, осознать, — Ветер разбушевался не на шутку. Водосточные трубы внутреннего двора грозно зазвучали настоящим органом.

Привидение оставалось спокойным и внимательно слушало своего эмоционального товарища, наблюдая, как тот мечется по тесному дворику. Оно знало, что Ветер точно так же, как и оно само, принимает всё слишком близко к сердцу. Несмотря на всю свою силу и могущество как стихии, Ветер был очень ранимой натурой. Но, самое главное, он всегда оставался хорошим и верным другом с уникальным чувством юмора. Привидение знало своего товарища и, более того, оно даже немного разделяло негодование Ветра, поэтому, дождавшись секундной тишины, оно многозначительно кивнуло:

— Я полностью с тобой согласен, мой дорогой друг.

Неожиданное согласие значительно озадачило бушевавшего вовсю Ветер. Вот так всегда и бывает, когда слишком эмоционально и во всех красках доказываешь свою точку зрения, но вместо желанного противоречия слышишь согласие — ощущение спора куда-то рассеивается. Совсем как Угрызатели в утреннем воздухе. Привидение это прекрасно понимало и частенько использовало для прекращения бессмысленных ссор. Секунды тишины становились минутами. Иногда Ветру было очень трудно понять все глубокие мысли и намерения Души Города. Привидение продолжило:

— Не один век я хожу среди людей и наблюдаю за жителями нашего города разных поколений, слышу ежедневные разговоры, читаю мысли и желания, которые ничем друг от друга не отличаются, ни от сегодняшних, ни от тех, которые были месяцы или годы назад. Ты и сам прекрасно знаешь, что люди совсем не меняются. Они такие же, как и двадцать, пятьдесят и сто лет назад. Не время влияет на человека, а другие люди, события, эмоции. Мы все, я, ты и каждый человек являемся неким отражением прожитой нами жизни. Власть времени распространяется и оставляет свой отпечаток только на внешней оболочке человека, а над внутренней нужно научиться работать самому. Помнишь, несколько дней назад я тебе сказал, что даже два ребёнка, умеющие замечать чудо и совершать добро от чистого сердца, не желая ничего получить за это в ответ — зарождают веру в общество. Я понимаю, что шансов на моё восстановление в должности практически нет, но главное сейчас вовсе не это. Важно то, что я подарил Свете и Жене настоящую веру в чудо, и, наверное, преподал самый главный урок в их жизни — чудеса помогают увидеть чуть больше волшебства.

Ветер, казалось, улетел куда-то далеко в свои мысли, но на самом деле он вникал в каждое слово своего мудрого товарища, которого очень уважал. Хотя из-за личных интересов и особенностей своего характера он тщательно это скрывал. Когда Привидение закончило, Ветер, демонстративно ударив