litbaza книги онлайнТриллерыБетонная агония - Дмитрий Новак

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 35
Перейти на страницу:

Лес принял меня в свои объятия и скрыл от ветра и патрулей. В двухстах ярдах от него – участок границы, отделённый от кромки деревьев ровным, как стол, голым лугом, идущим в наклон. За ним – колючка, несколько человек, вышка и спуск к реке. Скверно, но лучше места в округе не найти.

К северу отсюда есть ещё один спуск, где река прорезается через узкое глубокое место, но там стоит столько людей и техники, что можно получить пулю задолго до того, как увидишь сам пункт. Там нас не ждут.

Да, именно здесь, непременно. Тихо проползти через луг, пробраться к колючке, перерезать проволоку и ползком вниз, по песчаному склону. Можно наделать много шуму, если просто так нырнуть в воду, поэтому придётся хорошенько изваляться в грязи.

Течение реки не очень сильное, место мелкое, но достаточно широкое, поэтому плыть придётся долго. Вода в это время года не слишком холодная. К тому же, дожди ещё не начались, и берега остаются на своём месте.

Отцовские часы показывают шесть. Скоро солнце пойдёт ко сну, видимость ухудшится. Небо уже покрывается тяжёлой синевой, смутные тени начали марш на восток, ветер кусался всё сильнее, скверно, но терпимо. Главное, что летнее тепло всё ещё борется с осенней тоской, и на этом поле битвы я смогу выжить. По крайней мере, вода не будет так сковывать лёгкие.

Спать сейчас слишком рискованно, и, чтобы занять себя, я проверяю то, чем обладаю. Бинокль, кусачки, часы, изолента, маленькие рогатинки из толстой проволоки, потёртый брезентовый плащ, фляга с водой, мешочек с галетами и охотничий нож. Его я берегу на самый крайний случай, когда выбора не будет.

Осталось шесть часов.

Поначалу выжидать по нескольку часов очень трудно. Чувствуешь, как мысли искрят в мозгу, отдаваясь в нейроны, и заставляют тело беспомощно ёрзать под напором упрямого комка в голове. Голова становится всё тяжелее и тяжелее, вечно хочется что-то делать, что-то говорить, чтобы потом не испугаться собственного голоса. Банально изменить положение, например, встать и немедленно броситься в воду, полагаясь на слепую удачу.

Но потом становится легче. Время сливается в единый поток, сложные процессы, до того словно ледокол продавливающие нервные клетки, теперь идут про проторенным путям. Наблюдать за жизнью заставы становится куда интереснее. И даже испытываешь некое чувство, вроде лёгкого раздражения, когда что-то меняется или, например, грузовик приходит вовремя.

Секрет в том, чтобы как можно реже смотреть на часы, отсчитывать время по небу и забыть про деление на минуты. И постараться занять свою голову одной долгой мыслью, разматывать её, словно моток проволоки по сознанию, смакуя каждую деталь. А ещё чаще прислушиваться, новые звуки способны разнообразить картину и не отвлекают от наблюдения.

И ещё не забывать про дыхание и поддержание температуры тела. Если пот застит глаза – обвязать лоб платком, если холодно – ровно дышать на руки и двигать пальцами ног. Все движения должны быть как можно более равномерными. Но главное – сохранять ровный пульс: чем ровнее пульс, тем спокойней голова, тем точнее движения, и тем тщательней используется ресурс времени.

Кто-то переносит это легче. Кто-то может по шестнадцать часов, без выходных, заниматься монотонной работой, еле волоча ноги в конце дня. Этот кто-то и остаётся умирать.

У этого участка, кстати, довольно длинные смены. По шесть часов беспросветного наблюдения, по шесть человек в машине. Они полностью меняются, но бригады состоят из одних и тех же людей. Правда, недавно один, пытаясь наловить рыбки, лишился руки. Проворней надо динамит бросать, господа хорошие. Его увезли, но пока не заменили. Сейчас – полная смена. Значит в полночь будет на пару глаз меньше.

Тут есть интересные персонажи. В первой смене, это там, где плохой рыбак, есть мужичок лет сорока, который очень любит уединиться за большим одиноким дубом, что растёт ярдах в десяти от пункта. Неизвестно, что он там делает, но возвращается он обратно порядком раскрасневшийся и неизменной довольный. Один из тех, что по-моложе, вечно облизывается при взгляде на него.

Другого, тощего, как приведенье, не встретишь без дешёвой отвратительной папиросы в зубах. И где о только такие берёт? Его ненавидит молодчик, который постоянно ест, сидя на лавочке. Неудивительно, ведь запах этого отвратного табака долетает даже до меня, а тому парню, наверное, вообще кусок в горло не лезет. Они даже как-то раз подрались, и курильщик пересчитал обжоре рёбра.

Вынимал ли он изо рта при этом свою цигарку? Ответ очевиден.

Сержанту доложили, что оба упали, или вроде того. Я сделал такой вывод, потому что их не отправили в тыл для взбучки, и они так и продолжили нести службу. Возможно, кто-то даже мог на это и купиться. Возможно, кто-то отреагировал бы более решительно, если бы было кем заменить.

Если бы разбирательство не сопровождалось такой волокитой, а потом, как итог, не заканчивалось бы абсолютно ничем, мне пришлось бы туго.

Вот так всё и работает, «на отвали». Одних наказывают ради примера, которому никто не следует, других – ради отчётов, которые никто не читает. Кабинеты и кабинеты, а внутри – люди с глазами мёртвых селёдок, которые даже властью не упиваются, которым вообще ничего не надо.

Но этих, вот этих, что стоят перед взглядом бинокля, можно понять. Люди как люди, со своими страхами, со своим правом на справедливость. Тут, среди лугов и лесов, мы практически равны. К тому же, если всё сложится, больше ни тех, ни других, я никогда не увижу.

А время шло, скользило, как холодная капля по грязному листку. Сумерки незаметно прикрыли землю сонным одеялом, в воздухе засквозил ветер, напоминающий о грядущих заморозках. Постепенно подступала ночь. Не холодная и мрачная, как зимняя, когда жизнь не стоит ровным счётом ничего. Не белая, как летняя, когда солнце, кажется, только притворяется спящим, и всё видно на много миль вокруг, а та, которая нужна. Та, идеальная ночь.

Та, которая всё никак не наступит.

На пункте зажглись огни. Один прожектор на вышке, лампа у конторы, маленького бревенчатого домика, и два фонаря на батарейках у сарая. Здесь есть генератор, бензиновая дрянь, его включают только в тёмное время. Все эти ночи я наблюдал за прожектором, всего-навсего скорое пятно, скользит быстро и как попало. Ребята не отличаются большой тщательностью в наблюдении, но расслабляться не стоит.

Проскочить можно, если пересекать луг аккуратно, не жадничая на метры. Двигаться медленно, без резких движений, всё-таки, ночи ещё недостаточно тёмные. Жаль, что нельзя испортить генератор и вырубить всё освещение, так, на всякий случай. Тогда сразу поднимется шум, солдаты начнут прочёсывать местность и наверняка заметят меня на берегу. Не хочу, чтобы происшествия приключились в их смену, здоровей буду.

Активность уменьшилась. Теперь сержант стоял у вышки и постоянно поглядывал на часы. Четверо солдат ушли в домик погреться, ещё двое, на вышке, закурили. Остальные бесцельно шатались по периметру, отмахивая шаг за шагом по неприветливой траве. Я взглянул на свои часы – десять минут девятого. Как-то рановато они расслабились. Ухудшение погоды на них плохо влияет, поди ж ты скучают.

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 35
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?