— Я не сделал ничего такого, — запротестовал я. — Если вам было неприятно, виноваты кубики льда.

Лоис поднялась на ноги и дотащилась до ближайшего кресла.

Я уселся неподалеку на кушетку, где великолепный ландшафт не так меня отвлекал, и закурил.

— Дэнни, — спросила она, полностью придя в себя. — Я вспомнила, что вы мне сказали о Верноне. Это правда?

— Да, — мрачно подтвердил я. — Так где Никки? Он собирался отсюда идти к Вернону?

Лоис кивнула, потом резко выпрямилась.

— Но это не мог сделать Никки, нет! — твердо произнесла она.

— Возможно, он здесь ни при чем, — согласился я. Но тогда кто-то подставил его очень хитро.

Некоторое время Лоис в задумчивости молчала.

— Ничего не понимаю, — сказала она наконец. — А меньше всего я понимаю вас, Дэнни. Какое вам дело до Никки? Или вы все еще работаете на эту ведьму Эдель?

— Только не смейтесь, — предупредил я, — у меня своя этика. Я никогда не продаю клиента. Эдель меня наняла, чтобы я помог ей избавиться от мужа, и я это сделал. Но на сердце у меня было тяжело, и я стал думать, как этому помочь. Моя работа у Эдель кончилась, и мы не уговаривались, что, упрятав Николаса в лечебницу, я не попытаюсь вытащить его оттуда.

— Понимаю, — медленно проговорила она. — Но это так не похоже на того Бойда, каким он мне представлялся.

— Ну, не так уж… особенно если принять во внимание одну маленькую деталь. Эдель мне заплатила десять тысяч, чтобы я отправил Никки в лечебницу, и я решил, что он был бы счастлив отвалить мне больше, только бы я его вызволил.

— Вы пират, Дэнни.

— Бизнесмен. И не спрашивайте, какая тут разница.

Лоис пристально посмотрела на меня:

— А зачем вы мне все это рассказываете?

— Потому что все обернулось иначе, чем я рассчитывал, — признался я. — Вчера вечером я поехал в лечебницу, чтобы предложить Николасу свои услуги, но оказалось, что он управился и без меня. Теперь ему грозит обвинение в убийстве, и мои услуги ему обойдутся дороже. Но я даже не могу его найти, чтобы обрисовать ему ситуацию. — Я огорченно покачал головой. — У меня никогда не было такого трудного клиента.

— Вы так и не объяснили, зачем вы это все мне рассказываете, — проговорила она, — но, кажется, я начинаю понимать, куда вы клоните.

— Вы сообразительная девушка, Лоис. В некоторых отношениях вы просто великолепны. Так вот, девушка с вашей внешностью и репутацией, не говоря уж о дорогой квартире…

— Заплатит даже больше, чем сам Никки, за возвращение своей единственной любви, — закончила она за меня. — Вы на это надеетесь?

— Да, — честно признался я.

Она взглянула на окно — в щель между шторами пробивалась полоска сумеречного света.

— Утро, — сказала она. — Я думаю, пора выпить кофе. Пойду приготовлю.

Через несколько минут Лоис вернулась, поставила поднос на столик и разлила кофе.

— Со сливками? — спросила она.

— Они свернутся от моего вида. Только сахар.

Лоис подала мне чашку. На краю блюдца лежал чек на мое имя. Пять тысяч.

— Я нанимаю вас, Дэнни, — сказала она невозмутимо. — Это задаток. Еще столько же я заплачу, если вы докажете, что Никки не убивал Клайда. Или найдете настоящего убийцу. А когда окончательно выяснится весь этот вздор с невменяемостью, я вам заплачу еще пять тысяч. Этого достаточно?

— Вполне, Лоис. Приятно иметь клиентом настоящую женщину.

— И часто это бывает? — лениво спросила она.

Я проглотил кофе и встал.

— Ну что ж, раз я теперь на работе, постараюсь найти Никки, пока меня не опередили полицейские.

— Правильно, — согласилась она. — К тому же это избавит меня от искушения.

— От искушения?

— Добавить ваш скальп к моей коллекции.

— Я не такой уж бледнолицый, мадам. Просто я давно не был во Флориде.

Она сделала очень глубокий вдох, послышался слабый треск, нежная ткань расползлась по шву чуть ли не до колен.

— По-вашему, мне это не по силам, Дэнни? — сказала она, стараясь дышать осторожнее.

— Ни в коем случае! Вам достаточно просто шевельнуть мизинцем, и я у вас в руках.

Неожиданно раздался звонок. На лице Лоис промелькнуло раздражение или разочарование, которое тут же исчезло.

— Спасибо этому звонку, — заявила она, вставая, — а то я, кажется, начала сходить с ума. Наверное, это вернулся Никки. — Лоис шагнула к двери и едва не упала, запутавшись в остатках пеньюара. Критически оглядев себя, она задумчиво покачала головой. — Лучше откройте вы, Дэнни, а то с ним случится инфаркт.

— Конечно, — сказал я.

Хэрби сделал короткое движение правой рукой, и кончик его ножа уперся мне в пупок. Я заметил широкую полосу пластыря на его переносице, и это доставило мне некоторое удовольствие.

— Сделайте что-нибудь эдакое, мистер Бойд, — промурлыкал он. — Пожалуйста.

Лоис сидела, закутавшись в пеньюар, и, наверное, полагала, что так выглядит благопристойно. Одно могу сказать: она больше не выглядела как обнаженная натурщица. Теперь это была задрапированная натурщица, точнее, почти незадрапированная, или, чтобы быть честным, едва задрапированная, или… Поразмышлять дальше на эту тему мне не удалось.

— Мне нужно найти Блэра, — угрюмо заговорил Лэмб, обращаясь к Лоис. — Вы ведь меня понимаете, правда? Без него у меня не будет спектакля, и у вас тоже.

— Да, мистер Лэмб, — подтвердила она. — Я на вашей стороне. Мне очень нравится Никки, и я хочу сыграть королеву в Гамлете, но я вам сказала правду. Он ушел отсюда часов шесть или семь назад и больше не возвращался. Мистер Бойд заглянул ко мне, разыскивая его, и уже собирался уходить, когда вы… — она взглянула на Хэрби и судорожно сглотнула, — появились.

Лэмб вцепился обеими руками в подлокотники кресла и с раздражением подался вперед.

— Где же тогда Блэр, черт побери?

— Я уже вам сказала, мистер Лэмб! — отрезала Лоис. — Я не знаю. И беспокоюсь не меньше вас.

Лэмб фыркнул и повернулся ко мне:

— А вы что скажете, Бойд?

— Если бы я знал, где Никки, разве я стал бы сидеть тут три часа?

Хэрби вскинул на Лоис взгляд профессионального вивисектора:

— Как сказать…

Лэмб раздраженно нахмурился.

— К черту твои остроты, Хэрби! — просипел он. — Ты заставил меня всю ночь прошататься по Нью-Йорку, но мы так и не нашли его.

Хэрби беззаботно пожал плечами:

— Я не виноват. Почему вы не упрекаете в этом парня, который заварил всю эту кашу и сидит сейчас, как кот после ночи.