таким образом, основы несколько своеобразного местного самоуправления. Значительное влияние вече на князей в Полоцке и в дальнейшем предполагают многие исследователи. В качестве подтверждения этого мнения обычно приводятся следующие слова полоцкого князя из Саги о Эймунде (или «Пряди об Эймунде Хрингссоне»): «Дай мне время посоветоваться с моими мужами, потому что они дают деньги, хотя я их трачу [речь шла о найме варягов]»[80].

Меч. Х в. Франкия, среднее течение Рейна, Каролингская мастерская. Собрание Полоцкого историко-культурного музея-заповедника

Около 1016 г. Брячислав женился на Ингибьёрг, сестре ярла Рузаланда Дагтрюгга (Дагстюгга). Сведения об этом браке сохранились в 3-й части «Книги о занятии земли» и «Пряди о Свади и Арноре Старушечьем Носе» из «Книги с Плоского острова». Брячислав там выступает под именем Бурислава (см. также главу, посвященную Дагстюггу и Ингибьёрг).

В 1019 г. князь Ярослав Хромой женился на шведской принцессе Ингигерд. По свадебному соглашению ярлом Ладоги с округой (Рузаландом) стал Рёнгвальд Ульфссон, а Дагстюгг, видимо, потерял свою должность либо остался местным ярлом в Алаборге. Такое развитие событий могло навести Брячислава Изяславича на решение о походе на Новгород. Будучи женатым на сестре Дагтрюгга (Дагстюгга), он имел вполне понятные претензии на власть в Рузаланде, которых теперь по прихоти Ярослава Хромого лишался. Для «восстановления справедливости» примерно в 1019 г. Брячиславом были приглашены шведские наемники во главе с Эмундом Злым.

Поход на Новгород состоялся в 1020 г. либо в 1021 г., был успешным и имел далеко идущие последствия. В противоположность этому в ПВЛ утверждается, что хотя нападение Брячислава и привело к захвату Новгорода, однако затем город был освобожден Ярославом.

«В год 6529 (1021). Пришел Брячислав, сын Изяслава, внук Владимира, на Новогород, и взял Новогород, и захватил множество новгородцев и имущество их. Пошел к Полоцку снова. И когда пришел он к реке Судомери, Ярослав, выйдя из Киева, на седьмой день нагнал его тут. И победил Ярослав Брячислава, и новгородцев возвратил в Новгород, а Брячислав бежал к Полоцку»[81].

Некоторые дополнения к приведенному тексту можно обнаружить в новгородско-софийских летописях, где сообщается о двух городах (Витебск и Усвят), якобы переданных Ярославом Брячиславу для достижения прочного мира, а также ставится под сомнение датировка событий именно 1021 г.

«В лет(о) 6528 (1020). Родися у великого князя Ярослава с(ы)нъ, нареч(е)нъ быс(ть) Владимеръ. Того ж(е) лета победи великии князь Ярославъ Брячислава. В лет(о) 6529 (1021). Поиде князь Брячиславъ. с(ы)нъ Изяславль, внукъ Володимерь. С вои ис Полотеска на Новъгородъ и взя Новъгородъ. И поимъ новгороци и имение ихъ, и весь полонъ, и скоты, и поиде къ Полотеску опять, и пришедшу ему къ судомире реце. Велики же князь Ярославъ слышавъ ту весть и совокупи воя многы ис Киева, в седмы д(е)нь постиже ту и победи Брячислава. А новогородъцы отпусти къ Новугороду полонъ // у него от(ъ) я, елико бяше новъгородъской волости. А Брячиславъ побежа къ Полътеску. И оттоле призва къ себе Брячислава и да ему два города, Въсвячь [Усвят, на р. Усвячи, притоке Западной Двины] и Видебескъ [Витебск, на Западной Двине], и рече ему: “Буди же со мною заодинъ”. И въеваше Брячиславъ с великимъ княземъ съ Ярославомъ [заодин] вся дни живота своего»[82].

По всей видимости, в новгородско-софийских летописях сохранился предшествующий летописный вариант изложения событий, хотя и он не устраняет всех противоречий. В обоих случаях ясно виден след еще более ранней правки текста. Ярослав был просто физически не в состоянии настичь Брячислава на Судомери (река в Псковской обл.) «на седьмой день», следуя из Киева, – это в принципе нереальная задача (здесь нужен как минимум месяц, а то и полтора). Подобный казус возник, видимо, при корректировке более ранней версии текста ПВЛ, которая опиралась на тот факт, что Ярослав Хромой на самом деле сидел в Новгороде, а не Киеве. Впоследствии эту версию отвергли, «отправив» князя в город на Днепре. Сделано это было для того, чтобы исключить из рассказа сообщение о бегстве Ярослава из Новгорода при его штурме полками Брячислава. Стало понятно, что позорное бегство и последующее победоносное преследование противника плохо сочетаются.

Судя по всему, потеряв Киев в 1018 г., но даже уже и после смерти Святополка (1019 г.), Ярослав все никак не решался туда вернуться. Возможно, его не хотели принимать киевляне, памятуя о том, как Ярослав сбежал после поражения от поляков на Западном Буге, бросив свою столицу на разграбление врагу, в том числе с молодой женой и сестрами.

Косвенное подтверждение новгородского местонахождения Ярослава Хромого в 1020–1021 гг. дает скандинавская Сага об Эймунде («Прядь об Эймунде Хрингссоне»). Здесь имеется описание сражения периода гражданской войны между сыновьями Владимира, при котором воины Ярослава (и сам Ярослав), а также варяги Эймунда обороняют город (название не указано) от Бурицлава конунга (здесь: Брячислава), собравшего большое войско из биармов (явная ошибка саги).

«Увидел он [Бурицлав] тогда, что все городские ворота заперты, кроме двух, но и в них войти нелегко, потому что они хорошо укреплены и там много людей. Сразу же раздался боевой клич, и городские люди были готовы к бою. Каждый из конунгов, Ярицлейв и Эймунд, был у своих городских ворот. Начался жестокий бой, и с обеих сторон пало много народу. Там, где стоял Ярицлейв конунг, был такой сильный натиск, что [враги] вошли в те ворота, которые он защищал, и конунг был тяжело ранен в ногу. Много там погибло людей, раньше чем были захвачены городские ворота. Тогда сказал Эймунд конунг: “Плохо наше дело, раз конунг наш ранен. Они убили у нас много людей и вошли в город. Делай теперь, как хочешь, Рагнар, – сказал он, – защищай эти ворота или иди вместе с нашим конунгом и помоги ему”. Рагнар отвечает: “Я останусь здесь, а ты иди к конунгу, потому что там нужен совет”»[83].

Сторонники другой версии считают, что в Саге об Эймунде («Пряди об Эймунде Хрингссоне») описывается оборона вовсе не Новгорода, а более ранняя, Киева, При этом ссылаются на Новгородскую четвертую летопись (или ее ранний вариант, Новгородскую Карамзинскую летопись и др.), где сообщается о набеге печенегов 1017 г., который якобы и следует иметь в виду в данном случае:

«Приидоша Печенези к Киеву и всекошася в Киев и одва къ вечеру победи Ярослав Печенегы, и отбегоша седьмое и до сего дни»[84].

Отметим, что уже неоднократно высказывались сомнения в достоверности данного сообщения, поскольку оно создает в летописи внутреннее противоречие. В тексте указано: «и до сего дни», хотя уже под 1019 г. говорится о новом появлении печенегов: «прииде Святополк с Печенеги в силе тяжце»[85]. То есть, предположительно имеет место перенос на 1017 г. известия о печенежском набеге 1037 г.

Впрочем, не станем гадать, было или