— Мамочка Му, помоги мне, — тихо заплакала Стелла, вспоминая, как по ночам её мать после работы возвращалась на Швейную фабрику. Стелла помнила, как она боялась, что мама вдруг возьмёт и не вернётся.

Однажды по пути домой она намокла и заледенела. Она как раз летела над полем с тыквами, упала на одну большую тыкву и пролежала там всю ночь. В её заиндевевшем теле отражался свет звёзд. Мама смогла вернуться домой лишь под утро, когда встало солнце и она оттаяла.

Стелла посмотрела на охранника, остановившегося возле кровати Наполеона. Он поднял фонарик и посветил прямо на Стеллу. Полоска света несколько раз проползла по её телу. Стелла почувствовала на миг тот же свет, каким обладала её мать. Её будто кто-то ласково погладил по спине. Она вспомнила, как однажды, сидя на фабричном дворе, она спросила мать: «А правда ли, что привидения старше деревьев?» Та засмеялась и ответила: «Правда. Посмотри вон на те деревья — их листочки похожи на маленькие флажки».

Охранник не двигался. «Наверное, я сейчас умру со страху», — подумала Стелла. Она была так напугана, что все происходящее здесь, в музее, казалось ей ненастоящим. Интересно, может ли привидение умереть от ужаса?

Когда охранник с фонариком наконец удалился, Стелла быстро приподнялась, опустилась вниз и полетела в коридор, стараясь держаться поближе к полу. Затем она пролетела над двумя лестницами. Ей непременно нужно попасть на верхний этаж, отыскать дверь с табличкой и найти Виктора.

Однако никакой двери не было. Куда бы она ни полетела, она всюду утыкалась в тупик.

Стелла вновь спустилась вниз, сначала вдоль одной лестницы, затем вдоль другой. В конце концов она очутилась в первом зале — там, где слышала музыку.

В голове у неё крутилась лишь одна мысль: нужно спуститься в подвал и найти Пиннеуса. Нет, слишком поздно: она вновь услышала шорох Гобеленовых призраков. И вот они уже мчатся по лестнице вслед за ней!

— Пиннеус! — отчаянно закричала Стелла. — Пиннеус!

Слишком поздно. Он не поможет ей, он всё равно её не услышит. Всё потеряно. Упав на пол, Стелла свернулась в комочек. «У меня ничего не получится, — думала она, — никакой радуги мне не видать. И седьмой звезды — тоже. Мне никогда не познать вечной истины».

— Заползай под меня!

Вздрогнув, Стелла, приподняла голову и встретилась взглядом со старым персидским ковром с золотым узором.

— Я Леонардо, — сказал он, приподнимая край, — я ждал тебя. Торопись!

Стелла заползла под ковёр, и Леонардо прикрыл её. «Какой же он добрый!» — с облегчением вздохнула Стелла.

— Спасибо, — сказала она, чувствуя, как по телу разливается тепло. В ту же секунду на ковёр ступили Гобеленовые призраки, и Стелла почувствовала тяжесть их поступи. Они не уходили.

— Не волнуйся. Сейчас Гобеленам тебя не достать, — успокоил её Леонардо.

— Какие же они Уррг! — дрожа, сказала Стелла.

— Пусть себе ходят, скоро за тобой придет Виктор, и тогда они уже не посмеют к тебе приблизиться.

Так оно и оказалось. Вскоре эти злодеи исчезли.

— Виктор вот-вот придёт. Подожди ещё чуть-чуть.

— Чуть-чуть — это сколько?

— Почти что сейчас, Страшилка Стелла.

— Ты знаешь, как меня зовут?

— Конечно, тебе же тоже известно моё имя, — ответил Леонардо, приподнимая краешек.

Стелла выползла из-под него и столкнулась с Виктором. Он был из золотой парчи с красным бархатным узором.

— Ух ты, — воскликнула Стелла.

Виктор крепко обнял её.

— Вот и ты наконец-то!

— Меня зовут Страшилка Стелла, — пропищала Стелла, — а ты явился прямо как гром средь ясного неба и спас меня.

— Теперь тебе нечего бояться, — проговорил Виктор, чуть коверкая слова, — я, как и Леонардо, желать тебе только добра. Я знал, что он защитит тебя. Нас здесь много. А зовут меня Виктор.

— Я знаю.

Стелла всё ещё дрожала. Своим маленьким льняным тельцем она ощущала мягкую ткань, из которой был сделан Виктор.

— Моя маленькая Козетта, ты моя Леопольдина, — прошептал он, унося её.

— Те привидения — они совсем не чувствуют страха!

— Да, это правда, но ты не бойся. Они всегда были злыми, и в другом измерении тоже.

— В другом чего-о?..

— Знаешь, индивидуальности меняются. Считать, что мир — это лишь то, что нам открыто, — самообман.

— Инди… самообман… и чего там дальше?!

— Не забивай голову. А что это за человек с тобой пришёл?

— Пиннеус. Он внизу, в раздевалке.

— А, Пиннеус, ну хорошо.

Держа Стеллу в руках, Виктор полетел по длинным коридорам, над лестницами с удивительными резными перилами, а потом через огромные залы с картинами, статуями и бюстами в стеклянных футлярах. Стелла заметила, что тени Виктор не отбрасывал.

— Ты поможешь мне отыскать Луизу Подлизу? Всё это так Уррг! — срывающимся голосом сказала Стелла. — София Страхомудрая сказала, что… мне надо торопиться, потому что Луизу могут продать. Такие сумки…

— Да, это довольно Уррг, я знаю. О, я, кажется, помнить Софию Страхомудрую.

Она преподавать в Школе привидений, так?

Стелла улыбнулась. Виктор и правда знал её учительницу.

— Да, в Школе маленьких привидений Софии Страхомудрой.

— Это есть хороший школа.

Стелла прислушалась. Тишина. Ни шороха, музыка стихла.

— А куда мы летим?

— В одно место, которого не существует.

— «Это не здесь», — вспомнила Стелла.

— Вот именно, — ответил Виктор, поднимаясь над последней небольшой лесенкой. Они оказались перед дверью с табличкой.

Стелла с облегчением вздохнула. Наконец-то она нашла это место!

— А куда делись те злые привидения? Они исчезли?

— Нет, они по-прежнему здесь, просто я сильнее их, — уверенно сказал Виктор своим мягким голосом.

Попав в башню, Стелла наконец опустилась на пол. Виктор принес её в уютную маленькую комнатку, где всё, казалось, излучало покой и тепло. В овальном закутке с высокими окнами стояла скамейка с серо-голубыми бархатными подушками. Стены были обиты кремовыми обоями с золотым узором, вокруг расставлена резная мебель в белых и серебряных тонах. На стульях лежали белые шёлковые подушечки. В двух канделябрах горело десять свечей.