второй экземпляр был нетранспортабелен, а потом вообще отказался идти. Что-то вроде сидячей забастовки устроил. Не знаю: вам доводилось когда-нибудь возвращаться оттуда ночью? Там по дороге встречаются такие места… В общем, мы ничего не могли поделать.

Штатский (в истерике). И вы его просто убили! Я видел!

Филип. Угомонись, а? Тебя не спрашивали.

Макс. Я здесь еще нужен?

Антонио. Нет.

Макс. Может, я лучше пойду? Мне эти сцены не по душе. Они слишком многое напоминают.

Филип. А я не нужен?

Антонио. Нет.

Филип. Не беспокойся, ты все получишь: фамилии, адреса – все, что необходимо. Этот гад всем заправлял.

Антонио. Хорошо.

Филип. И не волнуйся, этот непременно разговорится, он из болтливых.

Антонио. Ну, да. Политик. Много я их повидал.

Штатский (в истерике). Вы меня говорить не заставите! Никогда! Никогда! Никогда!

Филип и Макс обмениваются взглядами. Филип усмехается.

Филип (очень спокойно). Да ты уже говоришь. Не заметил?

Штатский. Нет! Нет!

Макс. Если вы не против, я пойду. (Встает с места.)

Филип. Пожалуй, и я с тобой.

Антонио. А вы не хотите остаться, послушать?

Макс. Нет, не надо, пожалуйста.

Антонио. Будет очень интересно.

Филип. Просто мы устали.

Антонио. Будет очень интересно.

Филип. Я завтра зайду.

Антонио. А я бы очень хотел, чтобы вы остались.

Макс. Пожалуйста, отпустите нас, если можно.

Штатский. Что вы со мной собираетесь делать?

Антонио. Мне всего лишь нужны ответы на некоторые вопросы.

Штатский. Я вам ничего не скажу.

Антонио. Скажешь, как миленький!

Макс. Пожалуйста. Пожалуйста. Отпустите!

ЗАНАВЕС

Явление четвертое

Декорации – те же, что в третьем явлении первого действия, но ближе к вечеру. Занавес поднимается, на сцене – две комнаты. У Дороти Бриджес темно. У Филипа горит свет, окна зашторены. Филип лежит ничком на постели.

Анита. Филип!

Филип (не поворачиваясь, не глядя на нее). Чего тебе?

Анита. Филип, пожалуйста.

Филип. Да что такое-то?

Анита. Виски где?

Филип. Под кроватью.

Анита. Спасибо. (Заглядывает под кровать, почти заползает под нее.) Нет найти.

Филип. В шкафу посмотри. Наверно, опять кто-то прибирался.

Анита (идет к шкафу, открывает его. Внимательно все осматривает). Все бутылка пустой.

Филип. Ты ж моя маленькая искательница сокровищ. Поди сюда.

Анита. Я хотеть найти виски.

Филип. В тумбочке поищи.

Анита проходит к тумбочке, открывает дверцу – и достает бутылку виски. Приносит из ванной комнаты стакан, наливает виски, разбавляет водой из графина с тумбочки.

Анита. Филип. Выпить, чувствовать лучше.

Филип садится и смотрит на нее.

Филип. Ну, здравствуй, мое Черное Золотце. И как ты сюда попала?

Анита. Через запасной ключ.

Филип. Та-ак.

Анита. Я ты не видеть. Я ужас волноваться. Я прийти, они сказать, ты есть внутри. Я стучать дверь, нет ответ. Я еще стучать. Нет ответ. Я сказать, пусть они открыть через запасной ключ.

Филип. И тебе открыли?

Анита. Я сказать, ты за мной посылать.

Филип. А это правда?

Анита. Нет.

Филип. Ладно. Мило, что ты зашла.

Анита. Филип, ты все с тот большой блондинка?

Филип. Не знаю. Я что-то запутался. Все как-то так усложнилось. Каждую ночь я прошу ее руки, и каждое утро беру свои слова обратно. Мне кажется, это не может тянуться вечно. Да. Точно. Не может.

Анита садится рядом, гладит его по голове, откидывает волосы со лба.

Анита. Тебе очень нехороший. Я знать.

Филип. Хочешь, скажу тебе одну тайну?

Анита. Да.

Филип. Мне еще никогда не было так плохо.

Анита. И это весь? Я думать, ты рассказать, как ловить эти люди из пятый колонна.

Филип. Каких людей? Я только одного поймал. Отвратный был тип, между нами.

В дверь стучат. Входит Управляющий.

Управляющий. Глубочайше извиняюсь за потревоженность.

Филип. Входи, не стесняйся. Только у меня здесь дамы.

Управляющий. Я лишь имел в виду зайти на предмет проверки, все ли на месте. Проконтролировать возможные действия юной дамы в случае вашего отсутствия или недееспособности. Также стремлюсь выразить ниискреннейшие, наигорячие поздравления с изумительно проведенной контрразведочной операцией, которую восхваляют в вечерних газетах и которая привела к аресту трехсот человек из пятой колонны.

Филип. Как – в газетах?

Управляющий. Во всех деталях арестования достойных порицания личностей, замешанных в убийствах, заговорах, саботаже, связях с неприятелем и во всех прочих кримах.

Филип. Кремах?

Управляющий. Это французское слово, «к-р-и-м», в переводе означает: «преступление».

Филип. И все это прописали в газетах?

Управляющий. Абсолютно, мистер Филип.

Филип. А я-то при чем?

Управляющий. О, всем известно, что вы занимаетесь ведением расследований такого рода.

Филип. Это откуда же всем известно?

Управляющий (с упреком). Мистер Филип, мы в Мадриде. В Мадриде все все знают раньше, чем оно соберется произойти. Вот после происхождения еще могут возникнуть споры: кто там на самом деле был, но прежде – весь мир четко в курсе, кто там должен быть. Так что позвольте предложить мои поздравления, предваряя упреки недовольных, которые спросят: «А почему только триста? Как же остальные?»

Филип. Не нагнетай. Но вот уехать мне, похоже, придется.

Управляющий. Мистер Филип, и я об этом подумал. Я и пришел в надежде сделать отличное предложение. В случае отъезда вам не имеет смысла забивать багаж продовольственными консервами…

В дверь стучат. Входит Макс.

Макс. Ступай, camarada Марочник. Мы это потом обсудим.

В с е. Салют.

Макс (Филипу). Wie geht’s?[39]

Филип. Gut.[40] А впрочем, не очень gut.

Анита. Ладно. Можно, я принять ванна?

Филип. Даже нужно, дорогуша. Только дверь поплотнее закрой, хорошо?

Анита (из ванной комнаты). Теплый вода пойти.

Филип. Добрый знак. Дверь закрой, пожалуйста.

Анита захлопывает дверь. Макс опускается на стул. Филип сидит на кровати, свесив ноги.

Филип. Тебе что-нибудь предложить?

Макс. Нет, camarada. Ты там был?

Филип. Да, был. До самого конца. Ничего не пропустил. Ни одной подробности. Им кое-что понадобилось узнать, и меня вызвали обратно.

Макс. Как он держался?

Филип. Как трус. Но сведения выдавал в час по чайной ложке. Сперва.

Макс. А потом?

Филип. А под конец начал так тараторить, что никакая стенографистка за ним бы не поспела. Знаешь, я вообще много что способен переварить…

Макс (перебивает). В газетах написано про аресты. Зачем они публикуют такие вещи?

Филип. Понятия не имею, дружище. И правда, зачем? Теряюсь в догадках.

Макс. Для поднятия духа, и это даже хорошо. Но лучше бы всех накрыть. А что, принесли этого… ну…

Филип. А, да. Ты про труп? Его притащили оттуда, где мы его бросили. Антонио посадил мертвеца на стул, а я сунул ему сигарету в рот. Было страх как весело, только вот сигарета, конечно, все время тухла.

Макс. Как же я рад, что мне не пришлось оставаться.

Филип. А я остался. Потом ушел. Потом вернулся. Ушел – и меня опять вызвали. Только час назад отпустили. Конец работе. Я имею в виду, на сегодня. Сегодня больше никаких дел. Завтра еще что-нибудь придумаем.

Макс. Мы потрудились на совесть.

Филип. Сделали все, что могли. Комар носа не подточит. Может быть, сеть оказалась дырявая и много рыбы от нас ушло, но всегда же можно забросить еще раз. А вот мне придется уехать. Здесь от меня все равно уже толку не будет. Слишком много людей узнало, чем я занимаюсь. Разумеется,