— Ой, смотрите! — воскликнула Анечка, совсем уж, было, задремавшая у Володи на плече. — Что это?

Москвичи увидели, как из-под ламп, составляющих «люстру», на крыше припаркованной метрах в десяти «Кошки Ми» льётся не слишком яркий, но всё же заметный золотисто-зеленоватый свет.

— Юрыч! У тебя там, случаем, никакой светодиод не отвалился?

— Володь! Не надо… э-э… так шутить, — попробовал возразить Юра. — Нет там никаких светодиодов. Мне и так после случившегося придётся с Альбертом объясняться по поводу царапин и дыры в стекле.

— Тогда что это? — удивился Володя. — Если твоя таратайка сейчас полыхнёт, объясняться с Альбертом будет не из-за чего.

Решительно поднявшись, Володя направился к автомобилю. Растерявшийся в первый момент Юра бросился, было, следом — но Володя уже возвращался, держа на ладони некий крупный предмет.

— Девчата, вы только гляньте! — рассмеялся он. — У Юрыча на крыше лежал самый настоящий бриллиант из сказки.

На ладони у Володи и в самом деле лежал крупный, размером примерно с куриное яйцо, светящийся камень с неровно околотыми краями. Был он светло-зелёный — словно стародавнее, советского производства, бутылочное стекло, и было видно, что под слоем зелени находится ещё несколько слоёв — тёмно-синий, золотистый, прозрачно белый. В глубине камня вспыхивали и гасли крохотные снежно-белые искорки.

— Ой, прелесть какая! — воскликнула Анечка.

— А он не радиоактивный? — забеспокоилась Надя.

— Ч-чёрт, вот только этого нам не хватало, — согласился Володя. — Хотя, если так, то поздно пить боржоми. Эта штука была прилеплена у тебя под лампами на крыше. Даже след от металлического прута остался, видишь?

— То есть, как прилеплена? — устроившийся, было, у костра Юра сразу же вскочил. — Ты хочешь сказать, мы её от самого… э-э… вокзала везли?

— От вокзала, не от вокзала, думай, что хочешь… — продолжал Володя. — Знаете что, девчата! Зря мы тут собираем всякую дрянь. Яблоки, которые неизвестно как выросли, теперь это…

И, широко размахнувшись, Володя зашвырнул сверкающий камень в ночную темноту.

Утро наступило непривычно поздно. Было уже семь, когда далеко за деревьями показались первые, ещё робкие, розоватые солнечные лучи, и почти одиннадцать, когда вокруг наконец-то заиграл красками новый, яркий и солнечный день. Впрочем, привыкшие вставать не по солнцу, а по будильнику москвичи, в выходные и вовсе нежащиеся в постели до полудня, и не заметили разницы. После пережитого спали они так крепко, что их не разбудила даже догнавшая под утро гроза, растерявшая почти всю силу и пролившаяся тёплым, нестрашным дождиком.

Наступивший день прогнал вчерашние тревоги. Окружающая обстановка была непривычной, но не пугающей, автомобиль с собранными и уложенными в багажник вещами стоял рядом, с призывно распахнутыми дверцами, бак полон на две трети, на коленях у сидевшего на камне Володи лежал пульт управления квадрокоптером… Приключение продолжалось — необычное, неожиданно начавшееся, но пока всего лишь приключение. Единственное, что по-настоящему беспокоило москвичей — вопреки Надиному прогнозу интернет так и не заработал.

Больше всего по этому поводу переживал Володя.

— Мда-а, ну как же скверно без навигации, — то и дело повторял он. — И цели не задашь, и если потеряем, придётся шарить по окрестным кустам, разыскивая…

Крошечные буковки «GPS» на панели управления горели красным. Это означало, что взлетевший квадрокоптер не смог поймать сигнал ни с одного из спутников. Сидевшая рядом с Володей Анечка, стоявшие у него за спиной Надя и Юра, не отрываясь, смотрели на экран мобильного телефона, закреплённого в держателях. На экране была видна тонкая ниточка дороги, петлявшая среди холмов и возвышенностей. Растущие тут и там кусты с высоты выглядели кочками, потемневшие, наполовину рассыпавшиеся останки исполинских веток, поросшие мхом и молодой порослью — самыми обыкновенными, если конечно, не замечать, что прямо сквозь них прорастают молоденькие деревца.

— Мда-а! Ну и в интересное же место ты нас завёз, Юрыч, — протянул Володя, поворачивая джойстики.

Теперь на экране были видны тонкие золотистые колонны, увенчанные пышными зелёными капителями. Квадрокоптер парил на высоте добрых ста метров, но окружающие деревья были как бы не вдвое выше. Великанский лес казался бесконечным — разве что справа, довольно далеко не столько виднелась, сколько угадывалась крупная, правильных очертаний возвышенность.

— Как говорится, ни конца, ни края, — подвёл итог Володя. — Не похоже, что мы здесь выберемся. Придётся рискнуть и вернуться. Хотя снова встречаться с теми психами в перьях, мягко говоря, не хочется.

— Ну, не может же… э-э… этот лес на сотни километров тянуться! — вспыхнул Юра. — Ты же вам карту видел. Здесь ему поместиться просто… э-э… негде.

— Однако помещается, — хмыкнул Володя. — Это, Юрыч, называется: не верь глазам своим. Так что сейчас глянем, что там сзади делается, и обратно, ока аккумулятор не сел.

— Вовкин! — спросила Анечка. — А ты можешь выше подняться?

— Сто двадцать метров, предел, — объяснил Володя. — Так что…

За разговором он развернул квадрокоптер, направив его в противоположную сторону. Маленький чёрный аппарат пронёсся над поляной. В какой-то момент на экране мобильного телефона промелькнул свёрнутый лагерь с едва дымящимся костром, стоявшая рядом машина с распахнутыми дверцами и склонившиеся над мобильным телефоном четверо москвичей. В тот момент, когда сверху послышалось приглушённое расстоянием басовитое гудение, не удержавшаяся Анечка вскочила, помахав пролетевшему аппарату.

— Анхен, не хулигань! — одёрнул подругу Володя.

И снова на крошечном экранчике стеной встали исполинские деревья. Разглядеть, что же происходит там, в глубине зелёной чащи, было невозможно. Казалось, что здесь равнина слегка понижается, в то время как деревья становятся заметно выше и толще. В какой-то момент в поле зрения камеры появилась дорога…

— Ой, мамочки! — воскликнула Анечка, прикрыв рот ладонью.

Взявшийся за джойстики Володя развернул квадрокоптер. Теперь было хорошо видно, как по дороге, на лошадях золотистой масти с длинными, чёрными гривами и хвостами во весь опор скачут давешние преследователи в белых с цветной каймой плащ-накидках и сплюснутых конических шлемах, над которыми развеваются длинные чёрно-серые перья.

На этот раз «психов с перьями» оказалось много, удивительно много. Всадники в белых плащ-накидках, с маленькими щитами на боку, с луками и колчанами стрел за спиной скакали ровными рядами, по шесть человек в ряд. Каждый всадник вёл за собой одну, а то и двух лошадей. Перед основной колонной, метрах в двухстах двигался маленький авангард. В хвосте колонны покачивались на неровностях дороги два огромных крытых фургона.