На поляну мы сначала осторожно выглянули. Там сноровисто бегала группа хмурых старшеклассников и преподавателей во главе с доктором Фонтенем, уводя последних хромающих пострадавших.

Декан факультета Следствия и дознания, огромный Логан Донахью, быстро передвигался по разоренной поляне, изучая следы порванной одежды с красными пятнами и раздавая распоряжения.

— Не топчите, идиоты. Мы еще раз завтра при ярком свете следы изучим!

Внезапно его огненный взгляд выцепил нас с Крисом, скромно выглядывающих из кустарника на границе с лесом.

— Стоять! — заорал он, когда мы рефлекторно дернулись назад, пытаясь не попасть под тяжелую руку начальства.

И с пугающей скоростью гигантскими шагами пересек поляну.

— Как вы? Не ранены? Хорошо, — облегченно выдохнул. — У нас много пострадавших. И настоящая беда. Корриган красный, приор третьего курса, потерял своего зверя. Вас нигде не могли найти, где вы шлялись?

В конце фразы он уже привычно рычал.

Это было так несправедливо, что на глазах появились слезы. Сначала раздался один всхлип, потом другой. И я размякла вконец. Ревела и шмыгала, жаловалась, как нам было тяжело, но мы старались.

Растерянный декан прижал меня к себе, гладил по голове и бурчал:

— Ну хватит, что ты… Все хорошо. Вот беда, котенок еще совсем.

И вздохнул. Обнял теплее и нежнее.

— Вы ее все время нюхаете, — заметил Крис.

И правда, мистер Донахью сначала осторожно, а потом решительно залез носом мне в волосы, деловито и сосредоточенно фыркая.

— Странно, — тигр резко отстранился, — мне кажется, или Мари выглядит и пахнет несколько по-другому?

Под взглядом сузившихся глаз декана факультета Следствия и дознания я с ужасом посмотрела на палец. Кольца не было.

— О, — оценил Крис и стек спиной по сосне.

В усталости и грязи он не обратил внимания на мое преображение.

Надо было что-то придумать, и в другом состоянии у нас точно все бы получилось. Но сейчас мысли разбежались, меня лично тянуло опять прижаться к горячему телу тигра и вволю пореветь от испытанного страха. Всегда считала, что особенно сладко реветь, когда ситуация решена и ничего не грозит. Мама меня в этом всегда поддерживала.

Я молчала. Деваться было некуда, и вампир честно признался:

— Я купил для Мари кольцо ухудшения внешности, сами же видите, как она выглядит. Для учебы просто непригодно.

Декан неверяще посмотрел на наши грустные лица и вдруг разорался:

— Молодые идиоты! Придурки необразованные! Вы что, купили кольцо для ОБОРОТНЯ?

Случалось мало жизненных коллизий, в которых я себя чувствовала, извините, дурочкой, но это была именно такая ситуация. Открыв рты, мы с вампиром ошарашенно смотрели друг’ на друга, наконец осознавая, что так же, как рвется одежда при трансформации, так и… остальное должно пострадать.

— Вы что, не знаете, что надеть на оборотня кольцо — одна из старинных пыток? Забытые боги! И эту парочку я взял к себе на факультет… — Мистер Донахью отчетливо скорбел. — Хорошо хоть кольцо оказалось не укрепленное каким-нибудь мастером артефактов. Быть бы тебе, красотка, без пальца на лапе.

Взяв в обе могучие лапищи мою шмыгающую голову, он с удовольствием занюхал макушку, как сомнительное мясо на рынке. И чихнул.

— Как же вкусно пахнешь. Только все меньше и меньше. Отсюда вопрос: почему исчезает запах оборотня? Отвечайте!

Судя по отстраненному виду Криса, выдумывать отговорки у него все еще не было сил, а дальше выдавать мои тайны уже совесть не позволяла. Пришлось обретать голос.

Поковыряв грязной ногой в траве, я вздохнула и призналась:

— Из-за поздней трансформации мое тело, скорее всего, еще не напиталось запахом оборотня, как обычно годами происходит с ранней юности. Это мы так с Крисом предположили. Наверное, поэтому со временем запах совсем исчезает, и я снова пахну человеком.

— А… — сказал декан. — О… Сосцы праматери… То есть у меня есть оборотень, который не выдает себя запахом. Только у меня. И никто не знает.

Он замурчал, натирая толстым пальцем подбородок, и вдруг счастливо, широко улыбнулся.

Увидев наши заинтересованные взгляды, здоровяк мгновенно стер улыбку и вернулся к своему привычному стилю, то есть рычанию и командному тону.

— Марш к себе в комнаты. Переодеться, привести в порядок и ко мне в кабинет на дачу показаний. О запахе никому ни слова. Убью и оштрафую, если проговоритесь. Лично языки повырываю. И да, Мари я передам артефакт болезненной внешности, у нас их для слежки за нищими полный ящик хранится. Владей и помни мою щедрость. Артефакт на тесьме тянущейся, будешь оборачиваться прямо в нем. Все. Вы почему еще здесь? Брысь.

В моей комнате было тихо. Чтобы оценить тишину, нужно окунуться разок в кровь и крики, ползти в чуждом, неповоротливом теле, не зная, что ждет впереди, отдать свою кровь в выворачивающем потоке боли, поплакать на плече у заботливого мужчины. Потом прийти в свою комнату и понять, как хорошо, когда в комнате просто тихо.

Я стянула с себя сюртук со штанами. Кровь и грязь подсохли коркой на дорогой ткани. Надо сегодня же их выкинуть. Надеюсь, Крис не рассчитывает получить одежду назад.

Белье у меня еще было в нескольких сменах, а вот нижних рубашек и платьев осталось всего три пары.

Обувь я тоже потеряла, и это была самая тяжеловосполнимая утрата. Пришлось вытащить сильно поношенные черные туфельки, которые брала на всякий случай.

Я, конечно, ожидала насыщенной студенческой жизни, но несколько иначе ее себе представляла, без регулярной потери белья.

Мылась торопливо, не время нежиться, ведь уже практически вечер. Если я быстро дам показания мистеру Донахью, поем, то, может быть, успею в библиотеку…

Остановилась и призналась себе честно. Нет, прости меня великодушно, уважаемая библиотека, но все-таки не сегодня. Потому что после еды я вернусь в свою тихую комнату и отключусь.

Поласкав нежным преданным взглядом заправленную кровать, я старательно привела себя в порядок и уже через минуту открывала дверь Крису.

— Привет, никогда так быстро не собирался. Держи, это от декана.

Талисман на витой тесемке смотрелся простенько, был легким и плоским. Вот какие надо делать функциональные талисманы, ничего лишнего. Я пропихнула его подальше в ворот и погладила по ткани. Ничего не видно, кра-со-та.

И заметила еле сдерживающего смех Криса. Ранее вечно не в настроении, со мной Крис все чаще улыбался.

— Ты теперь не просто болезненная, а с прыщами какими-то. Малиновыми.

Артефакт из нищих образов, говорите? Создает болезненный вид? Как бы за заразную не приняли. А так, прыщи и прыщи, я девушка не балованная.