боялась змей, нет, просто, будучи человеком городским, предпочитала, чтобы наши с ними пути никак не пересекались. Я живу в городе и хожу по асфальту, а они живут в лесу и ползают в травке: мы друг другу никак не мешаем. Но сейчас я готова была расцеловать Хантера в жуткую треугольную морду, потому что понимала – теперь меня защитят от всего, что бы ни произошло.

Стараясь не делать резких движений, я тихонько на четвереньках отползла в сторону и спряталась за большим кустом цветов, похожих на пионы: пусть не элегантно, зато надёжно, а это гораздо важнее в данном случае. Хантер тем временем что-то произнёс, и в этом шипении была слышна откровенная угроза и неприкрытая ярость.

Выглянув из своего не слишком надёжного укрытия, я тут же нырнула обратно и постаралась прикинуться безобидным одуванчиком. Того, кто пытался выманить меня в лес, не было, а на его месте злобно било шипастым хвостом существо, больше всего напоминающее вставшего на задние лапы крокодила. Зелёные глаза горели фосфорическим блеском, а с впечатляющих клыков капала слюна, наверняка ядовитая.

Хантер прошипел что-то снова, и ящер в ответ издал ряд низких щёлкающих звуков, от которых по спине у меня промаршировала армия ледяных мурашек и заныли зубы. Господи, и я готова был пойти с этим…существом? Да от меня через полминуты не осталось бы даже воспоминания, не говоря уже о чём-то большем.

Тем временем переговоры, видимо, зашли в тупик, потому что Хантер каким-то скользящим движением перетёк вперёд, подталкивая ящера к периметру и не давая ему пробраться ко мне. Тот ещё раз прощёлкал что-то явно злобное и скользнул в болото, чтобы практически тут же появиться на другом берегу и мгновенно раствориться в густой зелени елей.

Глава 5

Реджинальд

Странный бесформенный клочок тумана завис рядом с моим лицом и постепенно превратился в небольшое, но чрезвычайно противное на вид существо, похожее одновременно на ежа и на крысу. На очень откормленную колючую крысу.

Я никак не отреагировал, потому что за те несколько часов, которые провёл в этом непонятном месте в самом сердце древнего Франгая, практически разучился удивляться. Может быть, это было такое испытание – я не знаю, но всевозможные иллюзии, миражи, видения сменяли друг друга, не давая мне ни минуты покоя.

Когда я увидел, что двери, через которую я вошёл в этот забытый всеми богами дом больше не существует, я просто растерялся и, чего уж там, испугался. Но все мои попытки проломиться сквозь стены или добраться до окошка, расположенного на огромной высоте, никакого результата, естественно, не дали. Из одной тюрьмы я, видимо, попал в другую, просто сменив камень и тьму на корни и древесные стволы, суть от этого не менялась. Хотя нет, в той тюрьме хотя бы кормили, пусть мало и невкусно, но регулярно. А чем питаться здесь – да кто ж его знает…

Когда на стене внезапно возникла дверь, и в неё вошёл неизвестный мужчина в простой, но добротной одежде лесника и сгрузил у порога охапку дров, я чуть не со слезами на глазах кинулся к нему, но пролетел насквозь, как через туман. Резко повернувшись, я увидел, что он внимательно смотрит на меня и насмешливо улыбается. Заметив, что я не предпринимаю новых попыток прикоснуться к нему, он кивнул и молча открыл дверцы стенного шкафа: там стояли банки с какими-то сушёными травами, ягодами и корешками. Там же лежала стопка старых листов, на которых что-то было нацарапано. Незнакомец, всё так же не произнося ни слова, указал на банки, затем на листы и жестами объяснил, что записи – это какие-то сведения о содержимом этих склянок.

– Ты имеешь в виду, что мне нужно изучить эти записи, и тогда я смогу употребить в пищу то, что здесь хранится?

Мужчина кивнул и усмехнулся, видимо, одобряя мою сообразительность. Но я не собирался ни пить, ни есть странные ягоды и корешки: видел я таких, которые синь-траву заваривали и пили, а потом улетали в такие дали, что иногда и вернуться не могли. Нет уж, я такими вещами и сам не увлекаюсь, и другим не советую.

– А еду где брать? – спросил я, не особо рассчитывая на ответ, но призрак лесника – или кто он там был – кивнул и поманил меня за собой. За лабораторией обнаружилась ещё одна небольшая комнатка, больше всего похожая на кладовку: по стенам были закреплены полки, на которых лежали мешки и стояли коробки и ящики. Я развязал один из мешков и увидел неизвестную мне крупу, хотелось бы верить, что съедобную. В ящиках обнаружились куски вяленого мяса и какая-то высушенная до состояния деревяшки рыба. В углу стояло два бочонка с водой, по виду совершенно обычной. Странный незнакомец, убедившись, что я вполне освоился с запасами, кивнул мне уже чуть более приветливо и просто растаял в воздухе.

После него видения и призрачные фигуры стали возникать почти без пауз: магистр Даргеро, который молча грозил мне пальцем и сурово хмурился, сестричка Лилиана, которая держала за руку малышку Эллу и укоризненно смотрела на меня, император Максимилиан, которого я видел только на портретах, но сразу узнал, и незнакомая мне женщина со светлыми волосами и глазами цвета ясного летнего неба. Она, прищурившись, смотрела на меня и словно пыталась узнать, но я абсолютно точно знал, что никогда прежде её не видел. Вот так люди и сходят с ума: прав был проклятый магистр, не следовало сворачивать с тропы.

И вот теперь это нечто с иголками и крысиной мордой: видимо, моё безумие начинало прогрессировать, так как ничем другим объяснить себе появление этого туманного существа я не мог. Тварь тем временем слегка уплотнилась и уже почти не просвечивала, впрочем, симпатичнее она от этого не стала. В голове шумело, никак не получалось сосредоточиться на какой-нибудь одной мысли, дурнота накатывала волнами, я даже не удивился, когда крысообразная зверюга заговорила вполне нормальным языком:

– Какой-то ты дохлый, парень, даже не знаю, почему он тебя выбрал. Помрёшь ты, мне кажется, не сегодня, так завтра.

– Даже если так, то тебе-то какое до этого дело? – разговаривать со странной тварью тоже показалось почему-то совершенно естественным и обычным делом. – Ты кто сам-то?

– Хм, разговариваешь, а вроде как не должен, – крыс проигнорировал мой вопрос, задумчиво почесал лапой с коготками за ухом и дёрнул длинным лысым хвостом, – и как ты меня видишь? Как я выгляжу?

– Отвратительно, – честно признался я, всё