не должны были мне сначала осторожно, аккуратно показать какую-нибудь красоту, провести вглубь этого вашего… места, заманить, одним словом. А уже потом показывать, как это все мерзко на самом деле, — она обвела рукой болото вокруг.

Заячья Маска помолчал какое-то время, а затем лишь коротко обронил:

— Нам нечего скрывать.

Он развернулся и зашагал по мосткам. Женя по какой-то странной прихоти последовала за ним. Она была раздражена тем, что ее и во сне дергают, заставляют что-то делать, внушают что-то. Но все же было интересно.

Мостки были шаткие, узкие из старых серых досок, размокших от вечной сырости болота. В некоторых местах они прогибались так сильно, что на какой-то момент подошва обуви оказывалась в воде. Они шли и шли, а доски под ногами появлялись как будто бы сами собой, возникали из пустоты, услужливо ложась под ноги. Было тихо, не слышалось ни единого звука, вроде крика птиц или плеска воды. Тишина, звук шагов. На Женю как-то постепенно навалилась сонливость. И стоило ей лишь на секунду дольше подержать глаза закрытыми, как местность вокруг снова изменилась.

Женя вновь оказалась у скамейки на окраине парка. На этот раз уже одна. Еще миг, и она покинула этот сон. И до самого утра ей больше ничего не снилось.

Лесоцарь снова чувствовал себя полным сил. Та энергия, что собрал он во время Карнавала, благодатно действовала на него. Он был спокоен и чувствовал, что Лес снова принадлежит ему одному. Вернувшись в свои владения в Безлесье, что под Лесом, под самой его сутью, он пришел в место, где давно не был. Нутро Леса — то, что дарит радость лесным жителям и исполняет их мечты.

Нутро сегодня было неспокойно. Его желеобразное тело, оплетенное гибкими ветвями, нервно колыхалось и переливалось тревожным красным светом. Оно знало, что одна из птичек ускользнула из-под его власти и больше не посылает к нему свои мечты.

Хозяин Леса пренебрежительно ткнул слизняка концом своего посоха. Волнения Нутра были жалкими метаниями мнительного слабака, считал он. Женю и ее дружка легко поймает Заячья Маска, его гордость и его преемник.

Лесной царь при всей своей силе был ленив и не любил заниматься грязной работой. Он предпочитал упиваться дарами своих поданных, а все проблемы решать силой или же руками верного слуги.

Нахождение в Лесу двух посторонних людей — это совсем не проблема. Они все равно не смогут выбраться отсюда.

Лесоцарь еще раз ткнул своим рябиновым посохом в Нутро Леса, однако теперь острый конец на несколько сантиметров вошел в податливую плоть. И он отдал приказ всем жителям Леса: «Схватите чужаков, награда будет весьма щедрой».

Женя не знала, куда ей идти. Лес по-прежнему отказывался переносить ее. И место, где она выплыла, было совершенно не знакомо девушке. Пришлось пойти наугад, каждый раз нервно оглядываясь за спину, на сверкающий всеми огнями остров посреди озера. Фонаря она с собой не взяла, огромных лесных светлячков тоже не было, и из тьмы выскакивали кривые ветви деревьев, каждый раз пугая до смерти.

Когда озеро скрылось среди деревьев, и тьма стала совсем непроглядной, Женя остановилась и быстро приняла решение. Она села под ближайшее дерево, поплотнее закуталась в свою серую толстовку, что раньше носила поверх школьной формы, и принялась ждать утра. Как только взойдет солнце, она пойдет навстречу ему, ведь оно всегда вставало за ее горами.

«Надеюсь, Саню они не тронули», — подумала Женя, погружаясь в тревожную дрему.

Утро встретило дождем и свинцовыми облаками над лесом. Проснувшись от крупных капель, упавших ей на лицо, Женя горестно вздохнула. «Что ж, ожидаемо», — подумала она и полезла на ближайшее дерево.

Она надеялась сверху разглядеть горы. С трудом взобравшись по мокрым еловым ветвям и изрядно исцарапав руки и лицо, Женя, наконец, смогла оглядеться. Оказалось, что она находится в лесистой долине, окруженной со всех сторон горами. Чуть в стороне от центра долины подобно разбитому на сковороду яйцу расплывалось озеро. «Великолепно», — Женя поджала губы. Слезы, брызнувшие из ее глаз, смешались с каплями дождя, барабанящими по лицу.

Некоторое время она еще посидела на ветви, надеясь разглядеть в окружающих горах знакомый силуэт, но все было тщетно. Тогда Женя спустилась вниз, закинула на плечи свой рюкзак и зашагала в направлении одной из самых высоких гор, которую было видно даже с земли.

Через пару часов дождь прекратился, и девушка обнаружила, что бледное солнце остается за ее левым плечом. Однако курс менять не стала. Лучше надежный недвижимый ориентир в виде горы, чем легкомысленное солнце, которое может в любой момент снова скрыться за бродящими вокруг тучами.

У Жени не было с собой еды, даже самой маленькой крошки. Лишь на дне старого школьного рюкзака нашлась помятая шоколадная конфета и половина бутылки недопитой когда-то газировки. С жадностью Женя заглотила свои находки. Весь свой дальнейший путь до того, как стемнело, она внимательно смотрела под ноги и по сторонам: вдруг, где попадется куст шиповника или застелется по земле брусничник.

Когда стемнело, Женя устроилась на ночлег. Засыпая, она снова думала о Сашке и дивилась тому, что за ней нет никакой погони.

Сашу тоже удивляло, что за ним никто не идет. В какой-то момент он даже решил, что испугался собственной тени и зря сбежал с пещеры. Однако чувство потаенной угрозы не оставляло его. А молодой человек предпочитал верить своему чутью. Сколько раз оно спасало его за всю неугомонную подростковую жизнь! Саня особенно гордился тем, что еще ни разу не попался учителям на курении за школой.

Покинув пещеру, он решил, что наиболее надежным местом будут горы. Укрыться за валуном гораздо проще, чем за деревом. Еду, правда, добыть труднее. Но у Саши все равно не осталось даже дедовского ножа.

Впрочем, все уже не важно. Саша хотел закончить начатое и как можно скорее вернуться домой. Его уши до сих пор резали рыдания Жениной матер после побега ее дочери из школы прямо под носом полиции и директрисы.

До сих пор молодой человек так и не мог понять, в каком же месте он оказался. Это место совершенно точно не было реальным, о чем говорила странная тень, что он видел ночью и все те чудеса, что успела рассказать ему Женя. Но что же это тогда? Фантастический мир? Или сон, навеянный какими-нибудь галюциногенными веществами? Это оставалось загадкой.

Ночь для Саши не была непроглядно темной, как для Жени. В небе ярко светила зловещая луна… Горы были жуткими — острые искриленные