на футон, рядом с мамой.

– Получилось! Весело!

Мама радуется:

– Вот это да! Какая ты молодец, Печенька!

Мама поймала меня и облизала. Это было щекотно и приятно. Я замурчала.

– Я научусь прыгать с высоких-высоких мест! – сказала я и потерлась о маму затылком.

– Конечно, научишься!

– И с потолка научусь, и с крыши научусь – везде буду прыгать!

Я ведь непременно смогу прыгать откуда угодно.

В этой комнате есть много мест, откуда можно прыгнуть. Принадлежности Рэйны для рисования, кипа журналов, открытый шкаф. Мы с мамой все покорим!

– Конечно, покорим. – Мама снова меня лизнула.

У меня есть четверо братьев, их всех забрали к другим хозяевам. У Рэйны осталась только я. Я была самая маленькая, все время болела, и меня никто не взял. Обидно, конечно, что я никому не нужна, но зато я рада, что всегда буду с мамой.

Пока мы с ней тренировались прыгать, подул холодный ветер из-за открытой двери.

– Вот и я!

Это Рэйна.

* * *

Когда я вернулась домой, вслед за Мими, стуча коготками, вышла Печенька.

Мими обнюхала меня и потерлась об мои ноги.

– Что, пахнет улицей? – спросила я.

Печенька тоже, подражая Мими, обнюхала меня.

Скажу честно: котенок – ужасно милый, я надеялась, что как-нибудь справлюсь. Когда я смотрю на Печеньку, моя решимость слабеет, но мне нельзя поддаваться этим чувствам.

Я взяла Мими и Печеньку и уселась с ними, засунув ноги под котацу.

– Я нашла человека, который возьмет Печеньку.

Интересно, поймут ли? Шерсть у Мими встала дыбом.

Наверное, Мими собиралась всегда приглядывать за слабенькой маленькой Печенькой. Но жить одной и держать двух кошек все-таки сложно. Днем у меня колледж, потом из-за экзаменов в институт надо будет съездить кое-куда.

– Слушай, Мими, это недалеко, мы всегда сможем видеть ее.

Мими проигнорировала мои слова, схватила Печеньку за шкирку и занырнула под котацу.

Оттуда Печенька мявкнула. Наверное, она не понимает.

Наружу вылезла только Мими и ударила меня лапой по ноге.

«Котенка еще рано отпускать одного».

Думаю, она хотела сказать именно это.

На следующий день вечером пришла будущая хозяйка Печеньки. Женщина, которая жила неподалеку. Моя бабушка ее нашла. Бабушка мне все время помогает.

Эта женщина возрастом как раз посередине между мамой и бабушкой, но для ее возраста у нее неплохой вкус в одежде.

Увидев, что она принесла мне в подарок, я не удержалась и рассмеялась:

– Я зову котенка Печенькой.

– Ой, правда? – Пожилая дама тоже засмеялась, у нее был приятный смех. Она принесла мне домашнее печенье. – Что ж, тогда я тоже буду звать ее Печенька.

– Можете выбрать любое другое имя.

– А мне нравится. Печенька очень мило звучит.

Приятная женщина, это хорошо.

– Вы ведь раньше держали кошку? – спросила я на всякий случай, разливая чай.

– Держали, когда дочка была еще маленькая. Лет десять… уже почти двадцать назад, наверное. Когда она умерла, дочь так рыдала, вот я и решила, что больше ни за что не возьму кошку.

– Хорошо, если у вас уже есть опыт, тогда я спокойна.

Я положила в новенькую клетку, которую принесла дама, Печенькино любимое одеяльце и наполнитель для кошачьего туалета в пакетике. Печенька с интересом обнюхала клетку и сама забралась туда. Хорошая девочка, никаких хлопот с ней.

Женщина села на корточки и обратилась к Мими:

– Я заберу твою дочурку.

Мими смотрела на нее враждебно. Я поспешно схватила ее на руки. Она распушила хвост – это значит, она сильно сердится.

– Печенька, я буду очень рада, если ты пойдешь со мной, – обратилась женщина к Печеньке. Та тоже внезапно напряглась.

Мими выпрыгнула из моих рук и принялась яростно точить когти о когтеточку. Кажется, пытается выпустить пар.

Женщина, выслушав мои объяснения по поводу любимого корма и туалета, вместе с Печенькой направилась к выходу.

Мими мяукнула.

– Мы придем в гости, Печенька.

– Мяу-мяу, – тоскливо отозвалась Печенька.

«Обязательно! Обещай, мама!»

Это я решила, что они так переговариваются.

Вот и последний котенок покинул дом.

– Ушли.

Я ласково погладила спинку Мими.

2

Как тихо…

В предыдущем доме было шумно, либо Рэйна, либо мама мной занимались. В этом же доме и тетенька, которая принесла меня, и ее муж-человек с раннего утра уходили, а возвращались только поздно вечером.

Я оставалась одна и первое время, после того как попала в этот дом, плакала, но потом привыкла, и наконец у меня появились силы исследовать дом.

Какое-то время я развлекалась тем, что взбиралась вверх и спускалась вниз по лестнице. У Рэйны такой не было, лестница оказалась довольно интересной.

Потом я попила водички, погрызла сухого кошачьего корма и стала искать место, где можно было бы валяться.

Мне нужно было место, куда падает солнце, и я пошла разведывать второй этаж.

Когда я вошла внутрь через приоткрытую дверь, у меня чуть не остановилось сердце.

Потому что в темной комнате сидела женщина-человек.

У меня встала дыбом шерсть, и я отпрыгнула назад на всех четырех лапах. Этот звук привлек внимание человека. У женщины были небрежно собранные в пучок длинные волосы. На ней была одежда, похожая на ту, которую надевает Рэйна, когда ложится спать.

Большое окно, закрытое занавеской с узором из цветов, светилось неясным светом, пропуская солнечные лучи.

Женщина медленно повернулась ко мне и сказала:

– Уходи.

Подумаешь. Я решительно спросила:

– Ты кто?

Но она только повторяла:

– Уходи.

Комната своей атмосферой была похожа на комнату Рэйны. Только здесь было больше книг и разных вещей.

Я подошла поближе, чтобы обнюхать ее. Она пахла добычей. Это был запах того, на кого можно охотиться, запах слабого.

Она коснулась меня. Когда она меня коснулась, мне как будто передались ее чувства, и там, где она до меня дотронулась, меня обожгло болью.

Кар!

За окном раздался громкий крик, и я снова – прыг! – отпрыгнула назад на всех четырех лапах. Захлопали крылья, и за окном показался силуэт крупной птицы.

Тут уж я совсем перепугалась и беспорядочно заметалась по комнате. Надо спрятаться, все равно где! Я залезала под стол, за батарею, протискивалась между стопками журналов, бегая так быстро, как только могла.

– Перестань! – крикнула она хриплым голосом.

Я забралась на самую высокую полку и там, наверху, распушила хвост.

– Моя комната… – Она закрыла лицо руками и расплакалась.

Почему она плачет?

Тут я заметила, что силуэт птицы исчез. Едва спаслась. Чтобы успокоиться, я принялась вылизывать шерстку.

Я обнаружила красивый шнурочек, который зацепился за мою лапку. Это был кружочек с прикрепленным к нему серебряным колокольчиком. Наверное, пока я бегала,