– А машину, оказывается, зовут Силвером? Силвер, приятно познакомиться! Не попросишь своего хозяина, чтобы он вел чуть-чуть помедленнее? А то у меня душа как упала в пятки, так там и сидит, прижав уши!

Мой прямой перевод идиомы про «душу и пятки» с русского языка на английский очень рассмешил Педру. Да, я знаю, что нельзя переводить фразеологизмы напрямую. Но подумала, что раз в латинском языке есть выражение «душа в ноги ушла», то значит, должно быть что-нибудь похожее и в португальском. Ведь он, как другие языки романской группы, родом из латинского. Но нет, в сложном мире лингвистики все не так просто.

– Ouro sobre azul! – восхищенно выдохнула наша сеньора профессор при виде напольной китайской вазы династии Мин. Хоть ваза эта вовсе и не была голубой с позолотой. Просто это выражение такое в португальском языке. Оно означает восхищение, признание высочайшего качества и ювелирности работы.

Сегодня, не выезжая из португальской столицы, у меня случился китайский день. После большой перемены наш класс повезли в музей Macau. Макао – это бывшая португальская колония в Китае. Музей не такой уж и большой, но очень интересный. Например, в нем есть большая коллекция предметов для курения опиума. Почти историческая декорация к одному из моих любимых фильмов «Однажды в Америке». Или вот коллекция фарфоровых фигурок, очень реалистично занимающихся сексом. Китайцы в те далекие времена дарили их в качестве свадебного подарка молодоженам. Чтобы не объяснять, а показать наглядно. Гид, очаровательная старушка в кудряшках, рассказала нам, что самым первым европейским посольством в Китае, открытым в 1517 году, было португальское посольство. И что самый старинный европейско-китайский словарь – это португальско-китайский словарь. Он был составлен в Макао в 1580 году. Я гуляла по музею и, совмещая полезное с интересным, составляла словарь кухонной утвари. Тарелка, соусница, поднос, корзинка, ваза, чайник. Всем этим экспонатам лет триста, не меньше… Вот это да! Не могу вспомнить, как будет bowl по-русски. Что это такое, я знаю, а как это будет по-русски – забыла. В своем стремлении погрузиться в португальский язык я умудрилась выгрузиться из русского. Пришлось лезть в англо-русский словарь, представляете? Вот оно – bowl. По-русски – миска или чаша.

Потом с Николь и Гошей мы обедали в Os Tibetanos – вегетарианском ресторане с акцентом на здоровом образе жизни и тибетской кухне. «Тибетануш» – один из самых любимых ресторанов Гоши, и мне он тоже очень понравился. Очаровательно и вкусно. В саду на террасе растут авокадо. Вы когда-нибудь видели, как растут авокадо?

Вечером Педру пригласил меня в «Китайский павильон». Pavilhão Chinês – это бар. Он занимает помещение бывшей старинной аптеки. Аптечные стеллажи от пола до потолка сейчас заставлены всевозможными коллекциями старинных сувениров и артефактов. На стенах – картины. Коллекция собиралась на протяжении многих десятилетий и имеет музейную ценность. Название «Китайский павильон» обманчиво, потому что этот бар не имеет никакого отношения ни к китайской кухне, ни к караоке в китайском стиле. Он называется так потому, что китайской темой пронизан его интерьер – колониальный стиль времен освоения португальцами далеких китайских земель. Индокитай, португальский мореплаватель Афонсу Альбукерк, Макао… ассоциативный ряд вы можете продолжить сами. Здесь звучит ненавязчивая музыка, посетители курят сигары и играют на бильярде, бармены делают неплохие коктейли, а меню настолько красивое, что я поймала себя на размышлениях: что случится, если я незаметно засуну его в свою сумочку? Педру курил сигару, я пила зеленый чай, а вокруг нас целовались парочки. Наверное, искренне считая, что раз диван стоит в углу, то их никому не видно. Нам с Педру от этого зрелища почему-то было смешно. Мы болтали обо всем на свете, и взрывы нашего смеха сильно контрастировали с декадентско-расслабленной и даже немного конспиративной атмосферой бара. Конспиративной – потому что его красная дверь на первый взгляд кажется наглухо и навечно закрытой, и чтобы попасть в бар, нужно позвонить в дверной звонок.

Потом мы поехали в «Будда-Бар». «Будда-Бар» – это дискотека, отсылающая своим дизайном если и не напрямую в Китай, то уж точно куда-то в Азию. Там мы несколько часов танцевали до упаду под что-то этнически зажигательное и выпили на двоих не меньше двух литров кайпириньи. Педру рассказал, что слово «caipirinha» произошло от бразильского caipira – деревенщина. Правда, кайпирами в Бразилии деревенщин давно уже не называют. Для бразильцев и португальцев «caipirinha» – это в первую и во вторую очередь название любимого коктейля. Выйдя на улицу, мы увидели, что начинается рассвет. Вопрос таксиста, в какой бар нас везти дальше, вызвал у нас приступ бурного смеха. Мне вообще весь вечер (или правильнее сказать – ночь?) было весело. Хоть я и прекрасно понимала, что после такого количества кайпириньи завтра буду являть собою живую иллюстрацию к крылатой фоменковской шутке о том, что «утро добрым не бывает».

Каждая дополнительная чашка кофе в день снижает риск алкогольного цирроза печени на двадцать два процента. К таким выводам пришли американские ученые, опубликовавшие отчет о своем исследовании в журнале Archives of Internal Medicin.

– Николь, а ты умеешь сидеть в кафе одна и чтобы долго, а не пятнадцать минут? И чтобы чашка кофе была уже сорок минут как пустая?

– Без проблем! У нас, курильщиков, всегда есть способ продемонстрировать свою занятость.

– А мне нужно учиться. И я не курю. Вот если только мобильный телефон. Сидишь в нем и копаешься – идеально спасает от неловкости ожидания. И как только люди жили в домобильные времена?

– Не парили себе голову, – снисходительно улыбнулась Николь.

– Ты была в Сан-Паулу? – спросила я Николь, разглядывая лежащую на столе рекламную брошюру туристического агентства.

– Нет. И если честно, то и не тянет. У них там знаешь преступность какая? Мне одна знакомая бразильянка рассказывала, как ей однажды на перекрестке в Сан-Паулу приставили пистолет к виску. Она сидела в своей машине и на минуту открыла окно, чтобы стряхнуть пепел от сигареты. Пришлось отдавать сумку. И хорошо еще, что сумкой дело и ограничилось!

– Ну не зря же на сигаретных пачках пишут, что fumar mata, – пошутила я. Моя шутка так бы и повисла в воздухе, если бы некурящий Дэйв не засмеялся одобрительно. Он тоже согласен с тем, что «курение убивает».

Мы сидели за уличным столиком в соседнем с нашей школой кафе «Bela Ipanema», куда зашли сразу после уроков, чтобы получить свою дозу качественного кофеина и пообщаться.

Сегодня на уроке разбирали конструкции типа «я люблю», «мне нравится». Составляли диалоги, выясняли, кто что любит и не любит. Оказалось, что шотландец Дэйв не любит виски, француженка Николь не ест камамбер и не пьет красное вино, швейцарец Энтони более чем равнодушен к фондю и раклет, ну а я, соответственно, терпеть не могу водку. Ну и компания у нас подобралась! Одна японка Ами и саке пьет, и суши ест. Я продолжаю вымогать из нее обещание устроить для нас суши-класс. Результат все тот же. Нулевой. Ами продолжает очень вежливо улыбаться. Она вообще как-то не торопится с нами общаться, принимать участие в нашем оживленном гомоне. И ведь на незнание языка не спишешь. По-английски она говорит очень прилично.