эти порталы, где сдерживают демонов, до момента пока брешь в мирах не закроется, но потом они остаются в ловушке в бесформенном мире тьмы, откуда нет пути назад. Все, что им остается это сражаться до самой смерти, с единственной целью — убить как можно больше порождений хаоса перед своим неизбежным поражением.

— Они защищают свой народ ценой своих жизней, что достойно уважения, — сказал Кристовел.

— Свой народ? — в глазах девушки блеснула насмешка. — Демонаборцам не важно, где образовался прорыв и какому государству принадлежат земли, над которыми нависла опасность, для них Изенфал един перед лицом злейшего врага Мисордалии.

— Просвещение человека благое дело, Элинэй, но принцесса уже знает о нашем прибытии, так не будем заставлять ее ждать, — вмешался в разговор иллюминат.

Элинэй. Впервые за столько времени Кристовел услышал имя этой девушки, но почему оно показалось ему таким знакомым? Он почувствовал легкий толчок в спину, с доносящимся голосом: «Он прав, идем» — после чего их отряд продолжил свой путь, скрываясь под навесом из многочисленных мостов, имитирующих арку входа в дворцовую площадь.

Глава 7

Кристовел с удобством расположился в массивном кресле, расположенным в дальней части небольшого зала, в котором он ожидал по приказу иллюмината. Помещение было пустынным и почти лишенным украшений, но эту пустоту с лихвой заполнял орнамент, покрывающий практически все поверхности зала, превращая комнату в произведение искусства, рассказывающее непостижимую его разуму историю. Напротив него в таком же кресле сидела Селифия, любезно согласившаяся составить ему компанию, а заодно подготовить к предстоящей встрече. Эльфийка держала в руках небольшую, довольно простую на вид чашу, в котором плескался прохладный непонятный синий напиток. Разбавленный эфирный нектар казался человеку чем-то выходящим за грань реальности, но особенности здешних земель делали добычу редкой жидкой энергии элементарным делом, отчего унспир, как он назывался, был самым распространенным лакомством, которое не только бодрит эльфов, неразрывно связанных с менталом, но и проясняет мысли. С уверениями о пользе унспира для магов, ему тоже предложили порцию, но пробовать ее Кристовел пока не решался. Селифия же спокойным тоном рассказывала о своем народе:

— …каждый город принадлежит какому-либо правящему «дому», они все равны, но среди них есть Фаворит, который поддерживает порядок и исполняет волю принцессы, как ее правая рука, что является огромной честью. Нынешний Фаворит дом Белолуния, но совсем скоро его заменит наш Око рассвета.

— А как выбирают того, кто будет Фаворитом? — Кристовелл осторожно взял с близстоящего стола чашу, вглядываясь в насыщенный цвет содержимого.

— Наиболее влиятельная община. Есть разные способы услужить Винлидиве, но в основном это три способа. Домам не позволено иметь свою армию, но они все же подготавливают солдат для службы принцессе, что повышает статус дома, особенно если они сумели воспитать демоноборца. Ювелиры дома, у них множество отраслей, но, так или иначе, они отвечают за добычу, обработку и внедрение лиласка, отчего пользуются большим уважением, а их талант — репутация дома. Наконец, самое главное, раз в Цикл, три десятилетия, по-вашему, храм оракула принимает ровно двух наиболее одаренных медиумов, только из свиты иллюмината, что играет почти решающую роль в выборе Фаворита.

— Почему такие строгие требования? — маг немного отпил унспира, ощутив освежающий сладкий вкус напитка и одобрительно покивав.

— На их плечи ложится невообразимая ответственность за свой народ, ведь вместе с принцессой Винлидивой они творят судьбу Мисордалии, на что способны только лучшие из лучших. Ты скоро это поймешь. Запомни две вещи, когда предстанешь перед принцессой, имей почтение и не позволяй себе думать лишнего. Она видит тебя насквозь.

Закончив говорить, Селифия поставила чашу и, сложив руки, в ожидании повернулась к двери, которая, почти в тот же момент раскрылась. В комнату зашел Фальвиас. Не обращая внимания на Кристовела, он сказал: «Веди его, незрячий совет скоро начнется» — обращаясь к Селифии, после чего сразу же ушел. Эльфийка смиренно поднялась и пригласила мага следовать за ней, выводя в длинный коридор. Поравнявшись с ней, Кристовел заговорил:

— Я думал, меня ждет встреча с принцессой, а он говорил про какой-то совет.

— Все верно, принцесса Винлидива возглавляет оракулов и будет проводить ритуал, на котором тебе необходимо присутствовать, дабы великий Кунтавин взглянул на тебя.

— Теперь откуда-то взялся некий Кунтавин! — Криствовел эмоционально развел руками. — Я все больше ничего не понимаю.

— Кунтавин — это ментальный фантом, как мы считаем, зародившийся из духа владыки нашего Дельсамира. Он имеет три ока — рассвета, дня и заката, которые взирают в прошлое, настоящее и будущее. Фантом обладает безграничным знанием, но его разум непостижим для смертных, однако наши медиумы научились сливаться с его сознанием, чтобы задавать вопросы и получать ответы. — Они прошли просторное помещение, наполненное стражами, закованных в белые доспехи, и остановились возле врат. — Ты возник в видениях оракулов, которые необходимо расшифровать. За тем мы здесь.

— Замечательно, — скептически отозвался маг. — Надеюсь, это действительно важно.

Изящные высокие створки, украшенные узорами из лиласка, легко и бесшумно отворились, открывая проход в большой круглый зал. Замерев в нерешительности, Кристовел некоторое время стоял в проеме, но подбадривающее мягкое прикосновение Селифии помогло ему собраться с силами и войти в зал.

Первое и главное, что сразу же приковывало взгляд — это принцесса Винлидива. Она была гораздо выше человека, а на фоне низкорослых эльфов и вовсе казалась гигантом, а ее статная фигура просто излучала величественность, но, несмотря на размер, ее фигура выглядела стройной, что только подчеркивали облегающие черные и белые одежды, сплетенные лентами в тканевую мозаику на ее теле. Лицо принцессы были скрыто под сплошной алебастровой маской, единственными контрастами которой были черные овалы на месте глаз и черные же волосы, тонкими локонами обрамляющие маску и ниспадающие на плечи. Она сидела на белокаменном троне причудливой формы, словно случайно выросшим между полом и потолком. Позади Винлидивы, за полукруглой скамьей, сидело восемь эльфов, укутанных в балахоны как у Селифии; они, в непонятном порядке, с редкой периодичностью направляли руку на принцессу, что-то шептали, после чего в воздухе недалеко от нее появлялись и тут же растворялись различные сиреневые символы. По левую руку от принцессы стояла еще одна белокурая эльфийка, в отличие от предыдущих, одетая в красивое белое платье, с сиреневыми кружевами.

Даже если бы Кристовел совершенно не знал, кто перед ним находится, он не мог не поклониться, почти физически ощутив власть одного из древнейших жителей Изенфала. Под своим уважением он так же пытался спрятать и непонятный страх перед этой загадочной женщиной, не позволяющий ему вновь поднять голову — он помнил