широких клумб с мелкоцветами, напоминающими ромашки, огороженных белым камнем. Щедро зачерпнула рукой жирную чёрную землю и кинула наволочку. Ещё несколько горстей пошли следом туда же. Закинув тяжёлую ношу на плечо сделала шаг по направлению к каменистой тропинке, но высокий писклявый голос заставил меня вкопается в землю:

— Ай-яй, дорогуша! Что это ты делаешь? Неужто затеяла саботаж?!

Я завертела головой в поисках источника звука, но рядом совершенно никого не было.

— Глупышка, смотри под ноги! — Снова пропищал голос.

Я устремила взгляд вниз и едва не взвизгнула, когда увидела перед собой существо, похожее на неудачный генетический эксперимент по скрещиванию лемура и карликового поросёнка. Большие глаза на пол морды смотрели на меня не отрываясь. Тонкие ножки с копытцами переминались в нетерпении. Маленькие ушки на круглой голове слегка подрагивали, то прижимаясь, то снова выпрямляясь. Блестящая, короткая шкурка лоснилась в свете утреннего солнца. Но больше всего, конечно, меня поразило то, что существо умело говорить.

— Ты ещё кто? — Отпрыгнула я на метр в сторону больше из страха ненароком не наступить на создание, чем из опасений за собственную жизнь. Хотя, конечно, особого доверия животное тоже не вызывало.

— С Луны свалилась?! — Возмутился зверь моей неосведомленности относительно собственной персоны. — Я — Аргок!

— Ну, предположим, не с Луны, но ты не далёк от истины, Ар-гок. — Пробурчала в ответ.

Зверь смешно переставил лапками и присел на пушистый зад, оттопырив круглый, больше похожий на заячий, хвостик.

— Иномирная, стало быть? — Устало вздохнула эта ошибка природы. — За что мне это всё?!

— Так, пушистик, ты тут продолжай…ну, всё то, что делал, а я побежала. У меня дел целая куча! — Я развернулась, чтобы унести ноги прочь.

— Сто-оять! — Скомандовал лемуросвин и преградил мне дорогу своим маленьким, щуплым тельцем. — А землю ты зачем украла, ведьмочка?!

— Не украла, вообще-то, а одолжила… — Начала я оправдываться под сердитым взглядом пушистого недоразумения. — И вообще, тебе что, земли мало? Её тут вон сколько! А теперь, брысь с дороги!

Я смело перешагнула через препятствие, которое пыталось путаться под ногами, мешая ходьбе, и почти бегом помчалась в сторону особняка, изредка оглядываясь через плечо на маленькую фигурку, воинственно застывшую на фоне сада.

Тоже мне! Буду я ещё оправдываться перед поросёнком с раздутым самомнением! Хватает мне господина Майриона, который вечно ходит с лицом, будто всю ночь голой задницей на тёрке катался. И вообще, как же надоел этот цирк с конями! С лемуросвинами, простите. Хочется простого человеческого завалиться на диван и посмотреть мелодраму, обнимаясь с тазиком шоколадного мороженого. А воровать землю из сада местного Тёмного лорда — совсем не хочется.

Так же тихо, как уходила, я старалась красться по особняку, оставляя за собой тонкую дорожку из земли, которая сыпалась из наволочки при каждом моём шаге. Когда длинный коридор с кабинетами, библиотекой и прочими рабочими комнатами остался позади, я слегка выдохнула и уже более расслаблено побрела к лестнице, как вдруг снова была остановлена знакомым голосом:

— Хини, рад видеть вас в добром здравии! — Улыбался Россеваль, проницательным взглядом рассматривая мою фигуру. — Мириада сказала, что вам нездоровилось с утра.

— Спасибо, Россеваль, твой лавандовый чай творит чудеса! — Как полоумная улыбалась я в ответ, пятясь к лестнице.

— Вам не стоит таскать такие тяжести. — Мажордом сделал вид, что не замечает моих попыток скрыть злополучный мешок за спиной. — Я помогу!

— Нет, нет! Физические нагрузки — это то, что мне нужно! А то, знаешь, мышцы…совсем ослабнут.

— И всё же, Майрион будет недоволен, если узнает, что я вам не помог.

О, дорогой друг, как же ты прав! Но Майрион будет очень недоволен и в том случае, если узнаёт, что ты собственными руками занёс этот грязный мешок в мою комнату. Однако, под настойчивым взглядом прилипчивого тролля, я всё же достала из-за спины изрядно потрепанную жизнью наволочку с землёй.

Россеваль с интересом осмотрел то, что я ему протягивала, изогнул одну бровь, но не произнёс ни слова. До моей комнаты мы поднимались под непринуждённую беседу о погоде и природе. Ни единого вопроса о содержимом мешка и моих на него планах мажордом не задал, однако, уже будучи в дверях, после того, как поставил пыльную ношу на идеально чистую поверхность туалетного столика, Россеваль обернулся и с понимающей улыбкой произнёс:

— Нужно было брать в розах. Их землю садовники удобряют концентрированной магией, поэтому она лучше.

Он тихо прикрыл за собой дверь, а я так и осталась стоять с открытым ртом, лишь гадая, доложит ли проницательный мажордом Майриону о том, что я веду себя подозрительно.

Ни через час, ни даже через пять, никто не пришёл ко мне с требованием отставить бунт на корабле, поэтому я, с трудом дождавшись вечера и переделав кучу самых скучных занятий, вроде вышивания и рисования каракуль на бежевой стене, возле окна, начала запланированные приготовления к знакомству с будущим мужем.

Продублировала синяки под глазами тёмными тенями, поярче выделила скулы, чтобы вид получился а-ля узница Аушвица, губы щедро обсыпала белой пудрой. Волосы, которые не видели расческу со вчерашнего утра, уложила в неряшливое гнездо — любимую домашнюю причёску. Откопав в шкафу самое непрезентабельное платье я от души измазала нижнюю часть юбки принесенной грязью — так, чтобы это не выглядело, будто я специально извалялась в клумбе, а лишь тонко намекало на мою профнепригодность на роль жены короля. На ноги обула любимые найки, чтобы если вдруг заставят танцевать, ненароком приподнять подол и сразить короля наповал своим утонченным вкусом. Уж если старика Сибила так поразили мои кроссовки, то Энидарк и подавно придёт в ужас!

Нервно трясясь от напряжения и предвкушения, я села на край постели, стараясь не замарать ничего вокруг своим камуфляжем, и стала ждать. Примерно через пол часа в покои постучались, и слуга через закрытую дверь почтительно сообщил, что господин Майрион и его величество король Энидарк ожидают достопочтенную Хини в главном зале.

— Ну, сейчас я вам покажу достопочтенную Хини!

Я решительным шагом вышла из комнаты и направилась на зов медленной, звучной мелодии живого оркестра, туда, где меня уже поджидали новые неприятности.

12

Главный зал Красного Клыка представлял из себя огромную, вытянутую комнату, вдоль стен которой стояли мягкие кушетки с шёлковой обивкой. Длинный стол, рассчитанный явно не на трёх персон, стоял в дальней части помещения. Кристаллы на стенах ярко горели белым и красным светом, а под потолком, опасно раскачиваясь, висели тяжёлые, хрустальные люстры.

Плавными движениями смычка скрипач извлекал из своего инструмента изящную мелодию, играя