эстафету-палочку, бросил ему медведя. — Сами со всем и всеми же справимся: и проследим, и предотвратим… и без с… торон других, да. Без лишних глаз и ушей еще… Пусть, правда, уже и с последним же конкретно — по возможности: все-таки и на открытом же уже пространстве будем… Но и… да! А уж если еще мы сами и с себя же начнем изначально — так и вообще же без всего же и всех обойдемся… и сразу же закончим. В правильном уже, как и во всем же до, понимании и ключе!

— Сами… мы… хм… — повторил за ним и тут же сконфузился младший с поджатыми губками бантиком и взглянул же затем на отца, при этом еще и из-под бровок домиком, как и с прижатым же уже ко всему и тому к груди медведем. Что и картина прям: «фоткай и рисуй». Или без лирики и сразу: «Ма-льчик и медведь». — А как звучит-то ведь, да? Нет, я, конечно, как и ты… как и все же мы, наверное… когда-то это и представлял… произнесенным и… хоть кем. Как и то — как же это все еще только и будет звучать… Но уже… и так… действительно! Не совпало же — все-таки и до конца не ожидал. Честно… Да и сейчас! И чего уж там таить — еще и от тебя… первого! И да, конечно, надеясь же еще, что и не последнего, но… Удивлен. Приятно удивлен… Как и благодарен, что все же и не попал под горячую руку и перекрестный огонь как… гонец!

— Если я был против кого-то, а потом стал пусть еще и не до конца, но и за — это не значит, что и то же самое вдруг хоть и уже, наоборот, произойдет с другими и не такими. Это… просто… факт, кит! Конкретно… Индивидуально… Точечно. И как ведь еще подошло, однако… Но… да! Так… Или лучше будет и уже: тиК? Хотя… Разве что только как: «тактик». И не через тире… а и тем более дефис. Пусть конфеты и бомбические… Но и все же равно без ударения на «о»! — Поймал тут же и с той же почти эмоцией на лице игрушку Егор и, перекинув ее из своей левой руки в правую, а затем и обратно как мяч, перекинул ее так же пару раз за спиной, словно точно уже и в бейсболе, и бросил ее обратно младшему. — Ну и все! А вот факт переобувки в прыжке или нет — это мы уже узнаем чуть позже. Пока же и еще — так. Ну и, да, чтоб лучше понимать, принимать, а там и знать другую опять же тактику — нужно сделать ее своей… полностью, а и не только лишь посмотреть на нее и со стороны. Нужно примерить ее. Поносить ее. И походить в ней… Что-то же еще и от близкого нахождения к телу врагов и чуть больше же, чем к душе и друзей! От этого ведь они не прекращают быть собой — лишь не под особым надзором. И конечно, не мне же и тебе еще говорить о мире, который если и не прогибается под тебя, а именно же прогибает и давит, выступает против тебя, так и к нему же еще присоединяются почти что и все же твои близкие — ты не должен быть в ответ и взаимно против. Как и не должен быть и не так же за. Ты просто… должен… быть… И собой! Не со зла и добра. Черного и белого. Тьмы и света… А вопреки и несмотря ни на что, как и кого — тогда и увидишь же чуть больше, перестав одномоментно быть не только и им самим, но и войной. На третьей стороне — классно! И не из-за самих же баланса и равновесия. Ты же куда больше один и среди всех, чем один и со всеми… Класснее же еще, чем и на Марсе: будучи и за него, и за Землю, и за… Венеру. Если ты понимаешь, о чем я… Или сам и уже выбери из этого, что тебе действительно рано — быть половозрелым или с миро-воззрением: не за и не против своих, других и… чужих. Просто! Понимая и принимая, зная… всех. Со своими чертями и демонами… С другими ангелами и архангелами… И с чужим богом же как шутом и дьяволом как…

— Ну вот и отлично! — Разрушил вдруг недобаталию-переигру двоих Александр, перебив ее пусть и на самом же интересном, но и не особо-то и жалко, ведь и при этом же еще понятном и знаемом всеми и при очередном же пасе уже Никиты отобрал этот самый пылесборник-снаряд и сразу же у обоих под взаимный гундеж, бубнеж и мычание, в изумлении усмехаясь же и про себя не только и тому, как быстро он начал называть слова не своими именами, стоило лишь и тому же самому не своему скрыться с глаз, но еще и тому, что: да, они только начали, ну а он сам уже и закончил. Не подавая же таким образом еще и ко всему никому и никакой пример. И, просто же подняв игрушку на уровень своих глаз, чтобы и ее глаза были с ним глаза в глаза, сам подбросил ее под потолок. Никоим таким же вот разом-образом опять же не отбирая конфетку у ребенка и себе, как и не беря же поиграть ему же и тот самый же подарок чуть раньше и вновь же себе: «Только чтобы проверить». Так еще и удивляясь же реакции на это не хуже и все той, что в больничной очереди на очередное же: «Только лишь спросить». — Что? Вам можно, а мне нет? Пусть я, может, и все еще такой же старший, но ведь и не старый. Это разные вещи! Как и те, что круг… в который меня все еще можно и нужно брать, вроде и этой же самой игры… и котел… — и вновь резкий пас от него, только теперь уже и Никите, хоть и с явной же еще и многоходовочкой при этом, ведь и тот же еще, не успев до конца оценить степень ехидства и сарказма в его словах, а там же еще и голосе, в этот же уже раз отдав пальму первенства за прятки и во не вдыхании своих же только зеленых волн-паров вины из стебля розы Егору, не смог так же верно среагировать, во