христианство» из иудаизма. Именно поэтому автор «Церковной истории» указал на то, что в древней Церкви только неевреи, а не евреи, пришедшие к вере, назывались обращёнными…[1219] «Потому что последние [т. е. евреи] были у себя дома, в своём Законе, и всё, что от них требовалось [чтобы стать христианином], так это пройти обряд крещения и поверить в то, что Иисус был Мессией, чей приход обещан Законом и Пророками»[1220]. Это было, как заметил Иероним, относительно простой задачей. От евреев требовалось всего лишь увидеть в более ясном свете значение того же Закона, которому они следовали и отстаивали и который «Господь наш Иисус пришёл не отменить, но исполнить». Неевреи же, напротив, должны были, чтобы стать христианами, претерпеть базисную и далекоидущую трансформацию; «они были обязаны перейти от дурного к хорошему, от безверия к Вере», они должны были обратиться в Веру[1221]. Поэтому по правде именно к ним — и только к ним — применимо определение «обращённый».

Таковы были взгляды Докладчика, и, как мы увидим, они с воодушевлением разделялись другими ведущими марранами того времени. Эти взгляды присущи тому, кто с детства был воспитан не только на традициях учения христианства, но также и на учении Павла из Бургоса и других еврейских обращённых того же типа, которые появились на испанской земле[1222]. Позже мы коснёмся различных соображений, заставивших конверсо принять эту точку зрения[1223].

II. Хуан де Торкемада

I. Биография и общие сведения

I

Через несколько месяцев после того, как Докладчик написал свою инструкцию дону Лопе де Барриентосу, был написан ещё один опровергающий ответ на «Толедский статут». Этот документ принадлежал перу другого выдающегося защитника марранов, кардинала Хуана де Торкемады (дяди знаменитого Великого Инквизитора)[1224]. Местом написания был Рим, а языком служила латынь. Время написания документа[1225] и язык важны в числе прочего[1226], потому что он уступал «Наказу» Докладчика по степени воздействия на испанское общественное мнение. Но этот факт никоим образом не может преуменьшить его важность в качестве источника развития события, которое мы пытаемся выявить. По существу, значение этого документа даже превосходит работу Докладчика в раскрытии определённых элементов этих событий. В частности, он проливает свет на антимарранскую кампанию, используемые ею методы, её цели, лозунги и теоретическую базу. В то же время он даёт нам лучшее понимание того, как марраны видели самих себя, свою жизнь как христиан в испанском обществе и свою историческую функцию в христианском мире.

Свидетельство Торкемады, бесценное само по себе, приобретает дополнительную важность благодаря выдающемуся положению его автора, который был «звездой первой величины» в жизни Церкви XV столетия[1227]. Странным образом этому исключительному свидетельству долгие годы не удавалось заинтересовать учёных, и только недавно была опубликована работа, включающая его в себя[1228]. Но до сих пор не было сделано обстоятельного анализа этого документа, и его истинное значение оказалось утерянным для многих читателей — несомненно, по той причине, что в изучении занимающего нас вопроса преобладал ортодоксальный подход.

II

Он родился в Вальядолиде[1229], возможно в 1388 г.[1230], от отца, «старого христианина» по имени Альвар Фернандес де Торкемада, и матери, скорее всего «новой христианки», чьё имя остаётся неизвестным[1231]. Отец принадлежал к семье идальго, происходящей из маленького городка Торкемада, что в провинции Паленсия, где Альвар одно время служил рехидором. Некоторые члены этой семьи были рыцарями в свите кастильских королей Альфонсо XI и Педро I[1232], и один из них, Родриго Родригес де Торкемада, был во время Педро верховным аделантадо Кастилии[1233]. Он был единственным из предков Торкемады, получившим национальную известность.

В возрасте шестнадцати лет юный Хуан присоединился к доминиканскому ордену и поступил в монастырь Св. Павла в Вальядолиде[1234] «и с того времени посвятил свою жизнь благочестию и учению»[1235]. Некоторые его биографы полагали, что он учился в Саламанке, однако это до конца не выяснено[1236]. Но где бы он ни учился, он должен был отличиться как студент и как монах. В 1416 г., когда Фрай Луис де Вальядолид, настоятель монастыря Св. Павла в Торкемаде, был назначен кастильским королём Хуаном II делегатом на собор в Констанце, он выбрал Торкемаду сопровождать его в качестве socius (секретаря и помощника)[1237].

Они отбыли в Констанцу в апреле 1417 г., когда заседания собора шли уже четвёртый год, и прибыли туда к его тридцать пятой сессии[1238]. До окончания работы собора оставалось только десять месяцев, но впереди ещё была масса важнейшей работы. В июне того года их ожидало низложение Бенедикта XIII как «еретика и раскольника», а в ноябре — избрание нового папы (Мартина V), на сей раз папы объединённой Церкви. Они также оказались свидетелями яростной дискуссии о предложенном верховенстве собора над папой — дискуссии, оставившей нерешёнными главные вопросы и открывшей дорогу для будущего конфликта. Роль, которую Брат Луис играл в соборе, была настолько полезной для Мартина V и доставила ему такое удовольствие, что папа выразил свою признательность особыми вознаграждениями[1239]. Поскольку Мартин V возражал против апелляций к собору по поводу папских решений[1240], мы можем заключить, что позиция Брата Луиса в этом вопросе склонялась к позиции папы. Возможно, зерно отношения Торкемады к приоритету папы, которое ярко проявилось в последующие годы, запало в его сознание во время этих дискуссий. Он мог оказаться под влиянием взглядов старшего монаха, а может быть, и позиция последнего была усилена, когда он получил совет и поддержку своего младшего товарища. Так или иначе, Фрай Луис де Вальядолид высоко оценил помощь Торкемады, потому что он отблагодарил помощника наилучшей наградой, на которую мог надеяться молодой монах в его положении. Он послал Торкемаду в Париж специализироваться в теологии, намереваясь, несомненно, назначить его учителем в новую теологическую школу, которую Фрай Луис собирался основать в Вальядолиде[1241]. Хуан отправился в Париж прямо из Констанцы и поступил в гимназию Сент-Жак. Он стал студентом Парижского университета, где в марте 1424 г. получил степень лиценциата теологии, а годом позже — звание магистра[1242]. Вскоре после этого он возвратился в Вальядолид, но его планы преподавания не осуществились, потому что Фрай Луис умер и Торкемада был назначен вместо него настоятелем монастыря Педро Мученика в Толедо[1243].

В последующие годы (до 1432 г.) Хуан де Торкемада занимал этот