— Я пожаловал ему дворянское звание, чтобы он стал опекуном твоего сына.

— Да?.. Я не знала.

— Простой человек не имеет права заниматься воспитанием герцога. Но ты выбрала именно его. Мне пришлось ввести сэра Ардия в дворянское сословие. Командир королевских рыцарей — дворянин — обязан защищать честь короля на турнирах, пока ему позволяют здоровье и возраст. Или ты хочешь, чтобы я понизил его в должности и назначил кастеляном Мэритского замка?

— Нет, не хочу, — пробормотала Янара.

— Тогда прояви уважение к победителям турнира — притворись счастливой.

На помост взбежал гвардеец и что-то тихо сказал королю. Рэн кивнул и с улыбкой посмотрел на супругу:

— Я же говорил, ничего страшного. Ранение не смертельно.

И мысленно закончил фразу: «Если рана не загноится».

— Хорошо. — Янара поправила вуаль, коснулась пальцами короны и развернула плечи. — Я счастлива.

Рэн охватил взглядом трибуны и вскинул руку, требуя тишины:

— Победители турнира! Прошу вас подойти.

Тридцать два воина, повязанных зелёными лентами, выстроились перед помостом. Для продолжительного и жестокого сражения — отличный результат! Почётный судья огласил имена рыцарей и сообщил, что каждый из них получает тысячу золотых корон и земельный надел с одной деревней и дозорной вышкой. Деньги и документы на землю они получат завтра в Хранилище грамот.

Участники игрищ не скрывали радости. Кланяясь и хлопая в ладоши, широко улыбались и смотрели по сторонам, надеясь увидеть жён, подруг или свиту.

— Хочу сказать несколько слов о дебютанте турнира, — произнёс Рэн.

Публика притихла.

— Сэр Гилан, сын и наследник великого лорда Айвиля, потомок древнего рода. Это имя не дадут вам забыть менестрели, которые уже сочиняют баллады о храбрости юного рыцаря. — Рэн обратил взор к подножью помоста. — Сэр Гилан! Вы отважно сражались и прошли проверку на стойкость. Ваш отец может вами гордиться.

— Благодарю, ваше величество, — поклонился Гилан. — Сегодня я не сражался, а набирался опыта у моих боевых товарищей. Я приложу все усилия, чтобы стать таким же доблестным воином, как они. Но всё же кое в чём я лучше их. Жаль, что на турнирах не состязаются лучники. Я бы доказал, что на поле брани один лучник может сделать намного больше, чем десяток мечников.

Рэн изогнул бровь:

— Смелое заявление. Продемонстрируете нам своё мастерство?

— С удовольствием, — расплылся в довольной улыбке Гилан.

Выродки помогли ему сменить доспехи на бронзовую кольчугу. Вывели на ристалище коня, принесли составной лук и колчан со стрелами. На краю турнирного поля вбили в землю щиты, чтобы стрела не попала в публику. Перед заслоном насадили на кол горящую свечу. Опасаясь, что стрелы полетят куда бог пошлёт, зрители торопливо освобождали трибуну, расположенную позади заслона.

Стоя рядом с Рэном, Святейший с насмешливым видом наблюдал за приготовлениями:

— Сейчас юнец опозорит отца. А так хорошо начиналось.

Запрыгнув в седло, Гилан послал коня к дальнему краю арены. Развернулся. Посмотрел на штандарты, определяя направление, порывистость и скорость ветра, и дал шенкеля коню. Тот с места сорвался в галоп. За двести шагов от мишени Гилан — на полном скаку — выпустил стрелу. Наконечник слизнул огонёк свечи, насквозь пробил стоящий за мишенью щит и повалил его на землю. Следом одна за другой полетели ещё несколько стрел. Заслон рухнул. Толпа разразилась восхищёнными криками.

— Невероятно, — прошептал Святейший отец, глядя на стрелы, торчащие из дубовых щитов, обшитых металлическими пластинами. — Это просто невероятно!

— Вы не видели Выродков в деле? — спросил Рэн.

— Я видел их при дворе своего племянника, короля Джалея. В бою, слава Богу, видеть не приходилось.

Гилан достал из колчана странную стрелу: вместо бронзового наконечника — костяная накладка в виде пирамиды с продольными отверстиями. Чтобы зрители сумели её рассмотреть, проехал по периметру поля и вновь остановился в дальнем конце ристалища. На противоположной стороне арены, в проходе между трибунами, встал Выродок в остроконечном крестьянском колпаке.

Послав коня вперёд, Гилан приподнялся на стременах и спустил тетиву. Рэн втянул шею в плечи, настолько пронзительным и пугающим был свист, издаваемый костяной накладкой. Стрела сорвала колпак с головы Выродка и исчезла из поля зрения.

Святейший отец провёл ладонью по лицу и пробормотал:

— Потрясающе… Гремучая стрела?

— Похоже на то, — кивнул Рэн.

— Их вроде бы используют кочевые племена, чтобы напугать неприятеля.

— Нет. Это стрела-целеуказатель. Её выпускает воин, который находится на возвышенности. Он подсказывает лучникам, куда стрелять. — Рэн покачал головой. — Впервые услышал, как она свистит. Режет слух. И никогда не думал, что такой стрелой можно попасть в цель.

— У этого юнца великое будущее, — заключил Святейший, наблюдая, как Гилан покидает ристалище под аплодисменты публики.

Грянули трубы, возвещая об окончании турнира.

90

Рэн вместе с Янарой и Лейзой спустился с помоста и поспешил в рыцарский лагерь, намереваясь проведать сэра Ардия. Святейший отец увязался за ними.

В палатке, освещённой масляными лампами, было жарко до умопомрачения, несмотря на откинутый полог и прорезанные ножом парусиновые стенки для создания сквозняка. Стоячий воздух пропах потом и кровью.

На земле и топчанах лежали раненые, среди них — Ардий. При появлении важных особ брадобрей и его помощники прикрыли тряпками оголённые тела рыцарей, чтобы не шокировать женщин видом ран.

Борясь с тошнотой, вызванной неприятным привкусом железа во рту, Янара взяла рыцаря за руку:

— Сэр Ардий, миленький вы мой. Как вы себя чувствуете?

Он скупо улыбнулся:

— Я в порядке. Простите, что встречаю вас лёжа, моя королева.

Следы ожогов покрывали его лицо как загар и не позволяли понять, насколько ему плохо. Только щёки ввалились и взгляд рассеянный.

Лейза прикоснулась губами ко лбу Ардия:

— Жара нет, уже хорошо.

— Его можно перевезти в замок? — спросил Рэн.

— Мы недавно остановили кровотечение, — отозвался брадобрей, протирая полотенцем серповидный нож. — Переждите ночь.

Лежащий на полу воин очнулся и застонал.

— Ударить? — спросил помощник, заправляя за ухо