Алексей Степанович… не ищет в Чагинске финансовых благ.

— В смысле… Ему что, не деньгами надо?

Я снова промолчал.

— Намекаешь… На что намекаешь?

— Алексей Степанович коллекционер. Причем серьезный. В частности, у него одна из самых крупных коллекций подков. Есть вполне раритетные экземпляры…

— Ты про ту подкову, что в музее? — спросил Федор.

— Светлов серьезный коллекционер, — ответил я. — Весьма серьезный.

Думаю, Светлову понравится. Сначала ему подарили волчье чучело, потом подарят гигантскую подкову. Будет Алексею Степановичу о чем подумать на досуге.

— Советуешь подарить ему эту подкову? — спросил Федор.

— Ну…

— Он еще мосты собирает, — сказал Роман с заднего сиденья. — Коллекционирует то есть.

— Мосты? — переспросил Федор.

— А что тебя так удивляет? Серьезные люди, серьезные игры.

— Зачем кому-то мост?

— А зачем кому-то подкова? Владеть. Тот, кто владеет мостом, владеет дорогой.

— Ромик, хватить гнать! — начал сердиться Федор. — Ты что, у Вити научился?!

Я говорил, тебе тоже книги надо писать.

Я хотел сказать, что Роман вполне может быть и прав, однако вряд ли у местных получится подарить Светлову мост, скорее всего все мосты и так принадлежат ему.

— Приехали, писатели…

Мы вырулили на площадь и остановились у вокзала, Федор вытащил ключи из замка зажигания, стал вертеть на пальце. Кажется, собирался произнести речь.

— Мосты и водокачки, — сказал Роман. — Так что вам есть чего нахлобучить…

— Кстати, про нахлобучить, — неприветливо улыбнулся Федор. — Через пятнадцать минут прибывает поезд, вы в этот поезд садитесь, больше я вас никогда не вижу, и все мы живем долго и счастливо.

— Я вернусь, — пообещал Роман.

— Да-да, обязательно… Как ты там сказал? Нахлобучить отверткой? Интересная мысль.

И Федор просвистел нечто неразборчивое, но угрожающее.

— Федя, а почему всегда ты? — спросил я. — Всегда ты и всегда везде? В Чагинске что, других ментов не хватает?

— Не хватает, — ответил Федор. — В Чагинске всего не хватает, ментов в том числе. Теперь и вас будет не хватать, братаны. Чагинская культура понесла невосполнимую утрату — единственный писатель покинул город. И танцор…

Он поглядел на Романа и покрутил плечами презрительно.

— Парочка танцоров у нас есть, но ты, Рома, конечно, лучший. Жаль тебя терять, но такова судьба.

— Федь, ты же за нами следил? — спросил я. — Ответь, не выделывайся.

— Любой придурок считает, что мир крутится вокруг него, — сказал Федор. — Это смешно.

— Так следил?

— Да зачем мне за вами следить? — спросил Федор. — Зачем кому-то следить за такими мудаками? Вы что, воображаете, что нужны и интересны?

Послышался гудок приближающегося поезда.

— Пора! — вздохнул Федор. — Разлука ты разлука, пишите письма мелким почерком… — притворно всхлипнул Федор и продолжил: — Роман, было приятно с вами познакомиться, ваш образ останется в сердце каждого честного чагинца.

Запиликал «Алтай». Федор ткнул кнопку, телефон замолчал.

— Витя, не забывай старых друзей, присылай новые книги, мы будем следить за твоими творческими успехами.

Роман толкнул меня локтем.

— Станешь сочинять новый роман, не забудь в него вставить меня, — хохотнул Федор. — Хочу быть увековеченным…

Роман толкнул сильнее.

— Федор, скажи одну вещь, — попросил я.

— Хоть десять, Витя. Но в рамках двух минут. Что ты хочешь знать?

— Пришли результаты по бейсболке?

Лицо у Федора неприятно застыло.

— Они ведь пришли?

Федор молчал. Роман опустил стекло.

— Да ладно, Федь, брось. Мы уезжаем, никто не узнает… Да и наплевать всем, тут атомная станция накрывается, чего уж…

— Всем, — подтвердил Роман. — Все уже забыли.

Федор вытянулся в кресле, спрятал ключи в карман.

— Никому нет дела, Федь, — повторил я. — Никому. Скажи по-дружески, а?

— А вам тогда зачем?

Федор нервно скрипел педалью сцепления.

— Для книги, — ответил я. — Я начинаю новую книгу. Это… часть сюжета.

— Хорошо, — сказал Федор. — Хорошо… Книги — это всегда хорошо… Однако информация закрытая, сам понимаешь, я рискую…

Роман молча протянул Федору деньги. Пять тысяч.

— Наш город погубит мелкая коррупция и общая беспринципность, — вздохнул Федор. — Это меня как честного гражданина чрезвычайно удручает…

Взял деньги.

— С другой стороны, не помочь старым друзьям — большй грех, правда, Витя?

— Лучше на педаль не давить, — сказал я. — Пружины не любят.

— Я тебе и говорил — не дави на педаль, Витя… Не дави! А ты все давишь и давишь…

Роман вытянул с заднего сиденья руку и посигналил.

— Танцор буробит, — вздохнул Федор. — Витя, ты совсем не воспитываешь своего раба, так, батенька, нельзя…

— Результаты! — потребовал Роман.

— Ладно… — Федор убрал деньги в карман. — Заряжу картриджи в отделе, на канцелярку ничего не выделяют… Поверьте, скоро из милиции народ пачками разбегаться начнет…

Федор тщательно застегнул карман.

— Результаты на самом деле известны, — сказал Федор. — Только…

— Что только?! — злобно спросил Роман.

— Только зачем это вам? Пацаны сбежали на Байкал, их ищут, скоро найдут и притащат. Кепка к их пропаже никакого отношения не имеет.

— Тем более, — сказал я. — Если не имеет отношения, то и проблем никаких быть не должно.

— Никаких проблем и нет… Короче… Короче, кровь на бейсболке не принадлежит ни Лапшину, ни Куприянову. Сравнивали с образцами, взятыми у матери Максима и у Кристины, — совпадений нет. Довольны?

— Как совпадений нет?!

— Так нет, — ответил Федор. — Кровь на бейсболке посторонняя. А значит, и бейсболка посторонняя. Вот и весь секрет.

— Значит, это кровь убийцы, — сказал Роман.

Федор с досадой плюнул в окно.

— Откуда там кровь какого-то убийцы? — спросил Федор. — Если предположить, что пацаны не на Байкале… Если предположить, что кто-то на них напал в лесу, то почему на кепке Кости Лапшина чужая кровь?

— Потому что они в лесу, — ответил Роман. — Это же понятно! Пацаны отправились в лес, они взяли с собой ножи…

— Роман хочет сказать, что пацаны оказали сопротивление, — сказал я.

— Ну и отлично, — заключил Федор. — Можешь использовать это в своей новой книжке, мне насрать.

Со стороны железнодорожного моста снова послышался гудок.

— Ту-ту! — сказал Федор. — Уважаемые пассажиры, приготовьтесь, скорый поезд прибывает на первый путь!

Мы сидели в машине.

— На выход, конан-дойлы! — прикрикнул Федор. — Пока вы меня окончательно не достали!

Мы с Романом выбрались из машины. Федор за нами.

— Надеюсь, мы договорились, — сказал он. — Если вы соскочите на следующей остановке…

— Это же скорый, — сказал я. — Следующая остановка…

— Мне плевать. Если вы соскочите… Лучше вам не соскакивать.

Федор открыл багажник и выкинул из него мой чемодан и сумку Романа. И две бутылки водки — в багажнике стоял ящик.

— Презент от благодарных жителей Чагинска, — пояснил Федор. — На долгую и прочную память.

Сунул нам по бутылке.

В салоне запиликало. Связь. «Тайга». Или «Тагил». «Оймякон». Военные разработки.

— Идите к вагону, я сейчас… — Федор махнул в сторону поезда.

Мы потащились к перрону. Поезд приближался,