– Хотел бы уточнить ваш выбор, принцесса. Вы действительно желаете, чтобы корону на ваше чело возложил ваш гаситель?

Я вслушиваюсь в его тон, тревожно ища обиду: все-таки кир Мористеос вправе был сам рассчитывать на эту роль. Он очень помогал мне, его любит отец, номинально именно он сейчас – верховный патриций, один из… Но темные внимательные глаза смотрят лишь деловито, озабоченно и, кажется… понимающе? Кир Мористеос уже прикидывает, кого послать мыть, причесывать и наряжать Эвера. И как сделать все побыстрее.

– Он сказал… – видя, что я медлю, начинает кир Мористеос, и я торопливо киваю.

– Да. Верно. – Мысленно благодарю Эвера за то, что он взял на себя еще и это. – Именно он. Все-таки он многое делал для меня в детстве, пострадал из-за меня, и, как вы могли заметить, сейчас я всячески показываю ему, сколь важно мне… продолжать.

– Продолжать что? – ожидаемо спрашивает кир Мористеос, рассеянно пропуская сквозь пальцы бороду. Из-за плохо закрепленного кольца она идет космами, он вздыхает и начинает ее расправлять, заново обматывая тонкие прядки вокруг металла.

– Отношения. – Спохватываюсь: понять можно очень по-разному, лишнего лучше не выдавать. – Ну, когда он вернулся, он ведь говорил об отъезде…

Кир Мористеос поднимает широкую, с парой отчетливых седых волосков бровь. А потом почему-то переводит взгляд на мою левую руку, которой я бездумно тереблю правый рукав.

– Знакомая вещица, – пропустив мимо ушей мою неоконченную реплику, с улыбкой в голосе говорит он и… развернувшись, уходит. – Удачи! – На ходу он зовет наряд стражи, и целеры присоединяются к нему, шумно топая. – До скорой встречи, принцесса!

Проводив его озадаченным взглядом, я смотрю на свою руку сама. Тонкое бирюзовое колечко Эвера красуется на моем указательным пальце. Похоже, он надел его на меня, пока я спала. Расплываюсь в улыбке, представляя, как бережно он это делал, чтобы меня не разбудить. Вздыхаю – и ныряю в комнату, готовая ко всем водяным, гребневым, тряпичным и благовонным пыткам.

К счастью, они не занимают так много времени, как я боялась. Девушки, зная, сколь пренебрежительно я отношусь к туалету, даже принесли часть увлажняющих кремов, масел, губок и прочего с собой. Прямо на пороге я делаю еще один глубокий вдох и отдаюсь служанкам во власть, заставив себя отринуть мысли, как хорошие, так и плохие.

С одной плохой справиться все-таки не удается: корзина Скорфуса снова пуста. Пуста, и… у него точно была красная подушка? Кто ее поменял, зачем? Сидя против зеркала, позволяя тянуть свои волосы в разные стороны, терпеливо принимая все попытки расчесать нерасчесываемое и заплести незаплетаемое, я то кошусь, то тяну шею, то ерзаю, но ничего не могу понять. Тереблю кольцо Эвера. Кусаю уголок губы и щеку.

– Не тревожьтесь, принцесса, – журчит в какой-то момент у уха голос одной из служанок. – Вы будете блистать. И все пройдет прекрасно. Вы столько трудились для этого!

Далиса? Я давно не прошу никого помогать мне… примерно ни с чем, кроме смены постельного белья и влажной уборки, поэтому плохо помню девушек в лицо; возможно, они вообще пришли недавно и я вижу их впервые. Так или иначе, эта низенькая девчонка с круглым лицом и черными серпантинками локонов умиляет меня своим искренним заблуждением. Но я же не могу сказать ей: «Что ты, я лишь переживаю, не решил ли мой кот бросить меня или вообще… …сдохнуть».

Сдохнуть. Слово, такое неожиданное, точно кем-то нашептанное, колом встает в горле. Я даже прижимаю к нему руку, потеряв формальный ответ: «Спасибо, я молюсь об этом». Скорфус? Умрет? Да откуда эта мысль вообще? Вчера он трескал и пил за обе щеки, держался бодро, разве что после пиррихи загрустил… Но я его понимаю. Он все больше беспокоится и за меня, и за свои мечты. Может, сейчас он… летает? Да, наверняка летает, проветривая голову, а может, окидывает взглядом бескрайнее море и прикидывает, куда направится, если с «этой принцессой» – со мной – ничего не выйдет. Когда он только узнал, на какой ниточке висит моя жизнь, он ведь поддразнивал меня. Заявлял: «И что же мне теперь? Да ты хоть понимаешь, сколько я втирался в доверие к тебе? И как сложно найти принцессу без аллергии на котов?» Он лукавил, конечно же, только для того, чтобы я дергала его за хвост и возмущенно визжала. Его взгляд говорил об этом: он лишь пытался обратить в шутку все то, чего боялась я. И мне было тепло с ним, ведь он всегда тихо добавлял: «Ладно, прорвемся, человечица». Пожалуй, сейчас изменилось главное: я… хотела бы, чтобы он улетел, потеряв меня, и был счастлив.

Но, конечно же, он меня не потеряет. Останется. И счастливы мы будем вместе.

– Так лучше! – смеется… да, точно, Далиса. Ее определенно обманула моя улыбка в зеркале. – Какая вы красивая, принцесса!

– Невероятно красивая! – вторят остальные две, легкими пальцами оставляя мазки масел на моих запястьях и шее.

– Знаю.

Никогда не понимала потупленных глаз в ответ на справедливый комплимент. Я правда хороша: мне заплели и закололи лишь часть волос, остальные расчесали и чуть вытянули. Эти косы держат едва заметные серебряные и золотые заколки, больше похожие на запутавшиеся в волосах ягоды можжевельника; шею открывает низкий свободный ворот, и – слава богам – то ли Эвер был настолько осторожен вчера, что не оставил ни следа, то ли следы опять прошли. Платье бледно-лазурное, и сейчас этот цвет успокаивает меня. Хотя у наряда, конечно, нелюбимая мной длина в пол и бестолковые драпировки. Но королевы древности восходили на престол в таких облачениях. И когда я становлюсь в полный рост, когда оправляю рукава, когда одна из служанок накидывает мне на плечи легкий аквамариновый плащ с вышивкой белых ветвей по плечам, я почти смиряюсь с перспективой следующие несколько часов путаться в подоле. Зато я не похожа на оборванку, буду выглядеть даже величественно. Если не упаду лицом вниз. И если…

Нет. Я не должна снова думать об этом. Скорфус всегда знает, что делать. Скорфус ни разу меня не подвел, и я его не подведу. Скорфус…

– Никто не видел моего кота? – Я не осознаю сама, как это срывается с губ, как разносится по комнате. И голос у меня звучит жалобно, точно у ребенка, потерявшего игрушку.

– Нет, принцесса, – отзывается Далиса, отставляя флакон на тумбу. – Его тут не было.

Две другие – я вижу это в зеркале – мотают головами. Одна кидает взгляд на пустую корзину, потом на меня