и различные датчики.

- Погляди, Бэнкс! Он стоит на рельсах!

И верно: вместо резиновых шин обода колес обладали специальными ребордами.

- Это какая-то дрезина, или что-то типа того,- предположил Бэнкс.

- А рельсы куда ведут?

Констебли прошли по ним несколько футов и убедились, что рельсы углубляются в небольшой тоннель-трубу. Бэнкс посветил – рельсы терялись во тьме.

- Я слышал, что под городом проходит старая рельсовая дорога,- сказал толстяк,- но не думал, что это правда.

- А до меня доходили слухи, что ее используют контрабандисты.

Констебли вернулись к лестнице и экипажу. Бэнкс с сомнением хмыкнул.

- Полированные борта, крылья над колесами, кожаные сиденья, вишневый лак – слишком шикарно как для контрабандистов, не находишь? Думаю, он принадлежит нашему… кхм… другу. Уверен, это что-то из странных штуковин Фиша. Помнишь его механические крылья? Наличие здесь этого рельсового экипажа лишь подтверждает, что мальчишка не соврал, и подлый грабитель в доме.

- Гм. Если ты говоришь, что это экипаж Фиша, то, может, как-нибудь испортим его?- предложил Хоппер.- Саботируем, так сказать, Фишу возможный побег?

Бэнкс задумался.

- Неплохая мысль, но есть идея получше. Мы оставим все как есть. А потом на нем вывезем денежки – сами его используем.

- Ты умеешь им управлять?

- Думаю, здесь все не намного сложнее, чем на воздушном шаре.

От воспоминаний о полете над городом в животе у Хоппера булькнуло.

Рядом с экипажем на стене висела кованая табличка: «ул. Клёнов, № 36». Констеблям подумалось, что под коттеджем «Плющ» тоже висела своя табличка, и посещения гостиной, полной старух можно было избежать. Укорив себя из-за ненаблюдательности, констебли поползли наверх.

При этом ни Бэнкс, ни Хоппер не обратили внимания на два горящих тусклым бледно-желтым светом глаза, что глядели на них из-за одной из труб. Не заметили они и хищную острозубую усмешку…

Констебли меж тем выбрались из люка. Это снова была котельная – вот только эта была в несколько раз больше той, что обнаружилась в коттедже «Плющ». Жарко пылала топка, отчего Бэнкс и Хоппер сразу же взмокли. Горелки, системы подачи топлива и химрастопки были полностью автоматизированы. Котел представлял собой большущего клепаного монстра, от которого отрастали щупальца десятков труб.

- Мы на месте,- возвестил Бэнкс с еще большей уверенностью, чем в прошлый раз.

- Откуда предлагаешь начать?

Толстяк подошел к двери и прислушался. Ему показалось, что за ней кто-то воскликнул: «Пусти! Пусти!», а потом будто бы раздался какой-то и вовсе невнятный шум. Хотя, может, он раздался вовсе и не из-за двери. Он задрал голову и уставился на проходящие под потолком трубы: они будто жили собственной жизнью – гудели, скрипели, в некоторых бурлила вода. Огонь в топке котла рычал, то и дело с гулом нагнетались механические меха. Ему могло и показаться…

Отсиживаться в котельной не имело смысла. Бэнкс решительно взялся за вентиль:

- Мы чистим трубы, не забыл? На случай, если кто-то нас заметит.

После чего крутанул запорный штурвал и открыл дверь.

- Вообще-то это я придумал про трубы,- обиженно проворчал Хоппер.

Констебли выглянули в темный коридор. В одном его конце горела тусклая одинокая лампа. Здесь никого не было.

Толстяк кивнул на одну из выходивших в коридор дверей.

- Наши денежки где-то здесь.

У Хоппера даже вспотели руки от предвкушения.

Констебли решили действовать методично и начали с ближайшей двери. В комнатушке было темно, и Бэнкс зажег свой фонарь. Он еще даже не успел понять, где они оказались, когда произошло непоправимое.

Хоппер, его нетерпение, а также его неловкость подвели обоих констеблей. Разворачиваясь в тесном помещении, он задел локтем рычаг, и тут вся комната пришла в движение. Заработали механизмы, ремни стали крутить колеса, а те, в свою очередь, включили щетки.

- Здесь ничего нет! Это прачечная!- успел сообщить Бэнкс перед тем, как стойки с десятками щеток на них угрожающе двинулись к растерянным констеблям.

Все дальнейшее превратилось в сущий кошмар. Щетки напали на Бэнкса и Хоппера, принявшись их тереть и чистить, давить и толкать, проходясь по их костюмам, головным уборам, разъяренным и недоуменным лицам. Одна щетка почистила Бэнксу нос.

- Уэээааа!- заревел Хоппер и принялся отталкивать от себя щетки – руками, плечами, ногами.

- Выбираемся…- выдохнул толстяк, но было проще сказать, чем сделать. Они будто оказались в вокзальной толпе.

Чистильный механизм взял констеблей в плен. И тут к прочим несчастьям Бэнкса и Хоппера, добавился горячий пар, с шипением выползший тонкими струйками через батареи раструбов по обе стороны комнаты.

- Сейчас…- начал было Бэнкс. Одна из щеток проникла в рукав его пальто, другая забралась за шиворот, третья стащила с головы котелок, и он сумел схватить его лишь в последний момент.

- …пойдет…

Хоппер пытался прикрыть лицо руками, но хитрые и злобные щетки ополчились против него. Констебли почувствовали себя носками или панталонами в чане какой-нибудь хозяюшки.

- …мыло!

Будто только и ждал этих слов, загудел и затрясся мыльный аппарат, выплевывая в прачечную облако пены.

И все же, чтобы пустить мыло, щетки на мгновение отступили. И это помогло несчастным констеблям выбраться. Бэнкс успел перемкнуть рычаг обратно, и вдвоем они ретировались обратно в котельную, захлопнув дверь кошмарной комнаты.

Бэнкс и Хоппер сейчас представляли собой нечто поистине жалкое: разъяренные и как следует вычищенные, они походили на двух свежесваренных лобстеров. Бэнкс, багровый и взмокший, казалось, сейчас лопнет. Он тяжело дышал и хрипел. Хоппер выглядел не лучше. С ног до головы он был покрыт мыльной пеной, к тому же он как следует ею наглотался…

- Хоппер, ты… ты что это выделываешь?

- Оно само… само включилось. Я тут причем?

- Я видел, как ты запустил щетки. Это ты! Ты во всем виноват.

Констебли продолжали друг друга оскорблять, и «Криворукий лодырь!» постепенно превратилось в «Дурацкий бурдюк!», а затем переросло во «Взмыленное чучело!». Они так бурно выясняли отношения, что не заметили, как из все еще открытого люка кое-кто выбрался.

- Снова вы!- воскликнул человек в грубом сером пальто и высоком цилиндре.

Констебли замерли, потрясенно уставившись на незнакомца. В первое мгновение они не поняли, кто это и что он здесь делает. Во второе – Хоппер потянулся за старым отцовским револьвером.

- Мы вообще-то чистим трубы,- заявил Бэнкс, останавливая напарника. Он