Повесив полотенце на шею, он подошел к Ридеру.

— Привет, Барт. Все еще охота попробовать?

— Не вопрос. Хотя я понимаю, что это не так легко, как выглядит.

— Верно понимаешь, — Марио обтер шею и грудь. — Но это не так уж и тяжело.

Джонни утверждает, что за шесть недель обучит любого, кто умеет слушать, что ему говорят. Что до меня, так я предпочитаю, когда времени побольше. Но трудность полета часто переоценивают. Лучше скажи, в какой ты форме.

— В чудесной, дорогуша, — ответил Барт фальцетом.

— Прекрати. Я не хочу, чтобы ты свернул себе шею.

— Ты так заботишься обо мне, милый, — протянул Ридер и быстро добавил: — Расслабься, я пошутил. Я занимаюсь дзюдо, качаюсь в спортивном клубе и пару раз в неделю беру уроки балета. Сам посмотри, если хочешь.

Марио бесстрастно, как доктор, пощупал мышцы его живота.

— Неплохо. Думаю, нагрузку ты выдержишь без проблем.

Барт, поежившись, отшатнулся.

— Дорогуша, мне щекотно!

Марио смерил его серьезным взглядом.

— Слушай, Барт, оставь эти свои замашки, а не то я сам тебе шею сверну.

— Какого черта? Томми вполне…

— Томми да, но еще здесь есть дети и мой брат. Веди себя прилично, ладно?

Улыбка на лице Ридера погасла.

— Хорошо, Мэтт, я понял. Прошу прощения.

— Я тоже — за то, что так на тебя налетел. Томми, покажи ему, где можно переодеться. Барт, ты же взял с собой трико?

— Ага, и спортивный костюм.

В трико Барт и впрямь выглядел впечатляюще. Как многие мужчины с внушительной мускулатурой, в уличной одежде он смотрелся худым, сейчас же ткань трико подчеркивала крепкие икры танцора. Плечи у Ридера оказались широкими, грудные мышцы — накачанными. Томми посматривал с невольным восхищением, но рассердился, когда понял, что от Барта его взгляды не укрылись.

— Вы когда-нибудь пробовали летать, мистер Ридер? — осведомился он подчеркнуто резко.

— Зови меня Бартом, пожалуйста. Нет, я не летал, но в юности занимался на параллельных брусьях. И немного — акробатикой.

Марио, ожидающий их снаружи, одобрительно кивнул при виде черных трико. Те были старые, вытертые — явно для работы, а не для показухи.

— Ты же не боишься высоты?

— Господи, если бы боялся, разве стал бы напрашиваться?

— Всякое бывает, — сухо возразил Марио. — Анжело как-то рассказывал о парне, который блистал в роли ковбоя, но при этом до чертиков боялся лошадей. Ладно, первый урок — как лезть по лестнице. Когда-нибудь обращал внимание?

Ридер подошел к лестнице, схватился обеими руками за боковые стропы и поставил ногу на нижнюю «ступень». Лестница немедленно принялась извиваться.

— Нет, — сказал Марио. — Так делают дилетанты. А мы залезаем вот так, по внешней стороне, опираясь большими пальцами с обоих боков. Смотри.

Марио продемонстрировал как, и Ридер, тут же последовав за ним, быстро уловил суть. Томми сел и зажег сигарету. Очевидно было, что в первое занятие Ридер научится только нескольким профессиональным мелочам: как залезать наверх, как балансировать и непринужденно выглядеть на шатком мостике. Но Барт оказался способным учеником, и смотреть на него было сплошным удовольствием.

— Хорошо, — продолжил Марио. — Урок номер два: как упасть в сетку и не сломать шею.

Подробно объяснив весь процесс, он нырнул вниз и принялся наблюдать, как это делает Ридер. Барт прыгнул, сгруппировался, упал довольно неловким клубком и ойкнул, расправляя конечности.

— Теперь я знаю, почему у тебя все руки в шрамах, Мэтт, — сказал он, неуклюже пробираясь к краю сетки.

— Ты обзавелся великолепным ожогом, — подытожил Марио. — Том, своди его чем-нибудь намазаться.

— Давай попозже, — попросил Барт. — Хочу еще попробовать.

— Да, конечно, вперед.

На этот раз Ридер лез правильно, и Марио сказал:

— Ну, во всяком случае, учится он быстро.

— И выглядит куда красивее Парриша.

— Не знаю, не знаю, — Марио улыбнулся, вспоминая. — Когда я был маленьким, то считал Парриша самим Богом. Однажды он угостил меня леденцом, и я даже не стал его есть — просто держал в ящике, любовался время от времени. Боже!

Меня просто убивает, что я его тогда не узнал…

— Думаю, его никто не узнал. Наверное, он очень сильно изменился.

— Это да! Когда мне было семь… Клео тогда работала с Парришем… он казался мне семифутовым великаном. Я сходил по нему с ума. Ненавидел Клео, потому что она с ним выступала, а я был слишком маленьким. Я вечно крутился возле него. Даже если он на меня ругался, я уже был доволен, что он обратил на меня внимание. Может, из-за него я и захотел летать.

Для Марио подобные откровения были редкостью, и Томми не хотел его перебивать. Но тут дверь зала распахнулась, и вошел Джонни.

— Ты все еще здесь, Мэтт? Я думал, дети ушли домой.

Барт тяжело упал в сетку, охнув, когда удар на секунду вышиб из него дух. Потом развернулся и спросил:

— Как вы спускаетесь с этой штуковины?

— Покажи ему, Томми.

Марио вытянул руку. Томми, на миг опершись на нее, прыгнул в сетку и продемонстрировал аккуратный кувырок через край. Барт последовал его примеру — для первого раза у него вышло совсем неплохо.

— Молодец… через пару недель будешь выглядеть профессионалом, — сказал Марио. — Хочу представить тебя моему брату. Джон Гарднер. Барт Ридер.

Барт потряс ладонь Джонни.

— Я видел ваше шоу.

— А я как-то вас дублировал, — отозвался Джонни. — Но вы, наверное, меня не помните. В смысле, кто же обращает внимание на каскадеров.

Барт рассмеялся.

— Как ни странно, я обращаю. Я и сам начинал каскадером. Делаете еще одну документальную картину?