Вскоре, однако, Джедаш заметил кое-что любопытное. Ему приказывали найти эльфийскую Владычицу, одного тревиниса и двоих пеквеев. Женщину и тревиниса вместе с их спутниками под конвоем отправили во дворец, однако пеквеев стража не схватила. Джедаш видел, как эти коротышки спрятались в толпе, наблюдая за дальнейшей участью своих друзей. Когда гвардейцы увезли Шадамера и остальных, пеквеи спешно бросились прочь.

Удивленный Джедаш увязался за ними следом. Ему совсем не казалось, что пеквеи от страха бегут, не разбирая дороги. Совсем наоборот. Старуха явно знала, куда идет, и с увлечением показывала младшему пеквею, вероятно ее внуку, местные достопримечательности. Скорее всего, она вела его в какой-то дом. Пройдя за ними несколько кварталов, Джедаш протянул руку к костяному ножу и сообщил Шакуру о пеквеях.

— Доставь их ко мне, — последовал приказ.

— С удовольствием, — ответил Джедаш.

* * *

Храм Магов и королевский дворец находились в самом центре Нового Виннингэля и стояли напротив друг друга. Здания Храма должны были внушать всем, кто их видел, что здесь — земное средоточие и зримое проявление власти богов, всего священного и непреходящего. Королевский дворец, состоящий из одного здания, внушал иную мысль — о земном средоточии человеческой власти, пусть преходящей, но несокрушимо твердой. Дворец был символом мудрой и дальновидной государственной политики империи.

Другим расам подобное соседство казалось странным и даже смехотворным. Орки считали, что боги обитают на священной горе Са-Гра. Ниморейцы видели богов в каждом живом существе. Эльфам представлялась оскорбительной сама мысль запереть богов внутри каменной громады. Но даже самый яростный противник этих идей и символов не мог не испытывать восхищения великолепием зданий Храма и величием дворца. Если отбросить религиозные и политические амбиции, дворец и Храм были удивительными свидетельствами творческого гения людей, любви к прекрасному и настоятельной потребности выразить эту любовь.

Центром храмовых зданий был собственно Храм, каждая линия которого обращала на себя взгляд богов. Высокие шпили пронзали облака. Аркбутаны цепью изящных арок поднимали земные мечты человека до самых шпилей, а те несли их к небесам. Массивные двойные двери, обитые кованым золотом, были открыты постоянно, и молящиеся могли в любое время дня и ночи войти в Храм.

Университет, Дом Врачевания, Библиотека и несколько других зданий, где обучались и трудились маги, располагались позади Храма, утопая в зелени прекрасных цветущих садов.

Королевский дворец был построен в виде полумесяца, два луча которого устремлялись навстречу Храму, словно желая слиться с ним. Поскольку дворец должен был служить олицетворением прочности и стабильности королевской власти, его отличали надежные толстые стены и полное отсутствие шпилей. Фасад дворца украшал портик с многочисленными колоннами.

Дети и приезжие могли часами развлекаться, считая колонны. По какой-то причине, так и не получившей удовлетворительного объяснения, в одних случаях подсчет давал полторы тысячи колонн, в других — тысяча четыреста девяносто девять. Загадка «исчезающей колонны» была одним из чудес Нового Виннингэля. Ученые писали по этому поводу целые трактаты, рассуждая об обмане зрения, о положении солнца или движении теней в зависимости от влияния звезд. Каждая теория имела своих сторонников, которые нередко излагали ее перед дворцом всем, кто соглашался слушать.

Дворец насчитывал семь этажей, а каждый этаж имел по семьсот окон, хрустальные стекла которых выходили на восток и на запад. Когда солнце садилось, его лучи вспыхивали мириадами ярких огоньков, и зрелище это в прямом смысле слова было ослепительным. Над дворцом реял флаг Виннингэля, а рядом, несколько ниже, — флаги вассальных городов-государств. В знак траура по недавно скончавшемуся королю все флаги по-прежнему были приспущены.

В отличие от Храма, дворец тщательно охранялся, как то и надлежало оплоту имперской власти. Когда дворец только что построили, его хотели обнести высокой каменной стеной, но тогда вся удивительная красота здания оказалась бы скрыта от глаз подданных империи и чужеземных гостей. Поэтому вместо стены поставили ограду из остроконечных витых железных прутьев. Решетка целиком окружала дворец и прилегающие к нему сады. Королевские конные гвардейцы несли неусыпную службу у ворот дворца. С внешней стороны ограды толкались многочисленные зеваки. Одни считали колонны, другие надеялись хотя бы мельком увидеть юного короля.

Королевские кавалеристы быстро передали пленников дворцовой страже. Пленники спешились, а их лошадей отвели в конюшню. Кавалерийский офицер отсалютовал на прощание барону и двум эльфам, которые постоянно улыбались и кивали. Зеваки завороженно глазели на эльфов, норовя протолкнуться как можно ближе. Однако слишком близко дворцовая стража их не подпускала, тем более что бравым гвардейцам надо было как можно быстрее провести прибывших через ворота.

В толпе зевак нашелся всезнайка, заявивший, что это посланцы короля эльфов, приехавшие отдать дань уважения юному королю. Остальные охотно ему поверили.

Гвардейцы повели пленников через внутренний двор — он показался Джессану шириной с Редешское море. Дворец был похож на огромное каменное чудовище с разинутой пастью, в которой торчало полторы тысячи зубов, и с бесчисленными сверкающими глазами. При мысли, что этот зверь поглотит его, ноги Джессана начали заплетаться, а похолодевшие руки стали липкими.

Душа Джессана вдруг затосковала по тихим заснеженным лесам, по теплому и терпкому сумраку дядиной хижины. Он стойко переносил боль в покалеченной руке, но душевная боль, вызванная тоской по дому, оказалась выше его сил. Из глаз потекли слезы.

На его руку легла рука Шадамера.

— Мужайся, воин, — сказал барон. — До сих пор ты вел себя храбро, но сейчас тебя ожидает новое испытание, и оно будет намного труднее прежних. Весьма вероятно, что во дворце скрывается врикиль. Мы не знаем, чей облик он принял, хотя у меня есть кое-какие мысли на этот счет. Так что не раскисай, следи за мной и действуй по моему сигналу. Я могу на тебя рассчитывать?

Шадамер смотрел на него с доверием. Дамра, шедшая рядом с Шадамером, улыбалась Джессану. Он вдруг понял, что и барон, и эти странные эльфы относятся к нему, как к равному. Тоска по дому и слезы мгновенно растаяли.

— Я понял, — негромко ответил Джессан. — Что от меня требуется?

— Пока ты держишься великолепно, — усмехнувшись, сказал Шадамер. — Продолжай играть роль простоватого деревенского парня, глазеющего на все подряд, и тебя полностью сбросят со счетов. Едва мы ступим во дворец, у нас сразу же отберут оружие. Но кровавый нож они не найдут, правда?

Джессан покачал головой, благодарный барону за поддержку, хотя Шадамер явно догадывался о его страхах.

— Полагаю, этот нож сам умеет не показываться, когда не надо. Мне думается, врикиль уверен, что Камень Владычества находится у тебя. Если можешь, поддерживай его уверенность и дальше. Как твоя рука? Оружие в ней удержишь?