Пять бушуков и четыре бушучки были выпущены из бутылок. При Совнаре они вели себя как шелковые. На лужайке выросла целая груда артефактов, реликвий и других ценностей, но часть оказалась повреждена, а еще что-то — пропало бесследно. Не нашлось и злосчастной арфы — видимо, была у покойного Гариба.

— Гариба я переведу на условки, — совершенно спокойно произнес Совнар, пряча в карманчик сюртука что-то невидимое. — К мэтру Инкадатти претензий нет. А вы… выставьте мне счет, при следующем визите оплачу. Теперь, с вашего позволения…

Рогатый карлик в деловом костюме снял фетровую шляпу, сухо поклонился и растворился в воздухе, а с ним сгинула и многочисленная родня.

Майно без сил упал в плетеное кресло. Помутневший взгляд упал на раздавленную виноградину, и чародей с иронией спросил:

— Видишь, Вероника, почему овощи и фрукты — не самые удачные сосуды для демонов?

— Дя, — шмыгнула носом девочка, со страхом глядя на то, что папа достал из кошеля.

Она переживала, что за это все ее отшлепают и поставят на горох, но дело обернулось даже хуже. На свет появился самый ненавистный Веронике предмет — корониевый браслет.

Взрослый, увесистый, угрюмо-черный. Он пугал одним своим видом. Словно говорил зловещим голосом: вот мы и снова встретились, глупая Вероника…

— Ты подросла, так что теперь тебе будет не так тяжело, — безжалостно сказала мама.

— Я больсе не буду!.. — взмолилась Вероника, в отчаянии переводя взгляд с мамы, на папу, а с папы на Астрид. — Меня коты обманули! Я точно-точно больше не буду!

— А мы тебе больше не верим, — злорадно сказала Астрид. — Через пять дней Добрый День, а из-за тебя у нас дальнозеркала нет!

— Да, это проблема, — устало сказал папа. — Родная, призови что-нибудь поесть.

— Призвать?.. — изумилась мама. — Ты же сам…

Она уже забыла, когда в последний раз прибегала к Ме Зова Еды.

— Семь бед — один ответ, — отмахнулся папа. — Свалим на бушуков, если что.

Лахдже тоже не хотелось прямо сейчас идти стряпать, а Ихалайнен еще не пришел в себя, так что она вызвала чего попало — хлеб, холодную ветчину, молоко, пирог с капустой, жареную селедку, свежие огурцы, ананас. Причем все, кроме жареной селедки, явилось из их же собственной кладовой, так что никто не пострадал.

Жадно поедая ветчину, Майно без удивления смотрел на шагающего по аллее волостного агента. Аганель без приглашения уселся за стол и невозмутимо сказал:

— Ни один дом я не навещаю так часто, как ваш.

— Что, уже нажаловались? — мрачно спросил Майно.

— Персонально на вас — пока нет. Но я чувствую, что без вас не обошлось.

— Не обошлось, — не стал отпираться Майно. — Но ситуация уже под контролем.

— Это, безусловно, радует, — согласился волостной агент, раскладывая бумаги. — Давайте писать объяснительную.

Совнар сверлил Бухнака таким злым взглядом, что тот почти растекался в лужу. Хотелось сбежать обратно за Кромку, скрыться в крысиной норе, провести остаток жизни, воруя хлебные корки.

Лишь бы не стоять тут перед разгневанным дедушкой.

— Ты не справился, — наконец произнес Совнар. — Суть Древнейшего, как же ты меня бесишь.

— Прости, дедушка…

— Это же было совсем простое задание. Никуда не лезть, ни во что не встревать. Просто жить с ними, приглядывать и доносить. Это же как курорт! Я дал тебе синекуру! А ты облажался!

Бухнак сжался в комочек. Совнар тяжко вздохнул. Этот сын его дочери — не самый удачный котенок в помете, но уж на такое-то у него должно было хватить смекалки… полагал Совнар. И что в итоге?

Все эта современная молодежь. Мальчишки и девчонки, которым даже сотни лет еще не стукнуло. Только Гарибу и Шазраку перевалило за двести, а некоторые из остальных даже делопосвящение еще не прошли.

У них сейчас в моде такие гулянки. Просто выбираться за Кромку и мелко вредить смертным. Шугать их, воровать ценности, творить пакостное колдовство. Иногда просто исподтишка, а иногда вот так — подговаривая кого-то из туземцев открыть дверцу. Бухнак, этот малолетний дурачок, очень хотел услужить старшим братьям и кузенам, вот и согласился на шалость Гариба.

— Идиоты, — высказал Совнар, глядя теперь уже на всех участников проказы. — Вы полные идиоты. Без цели, без смысла, без… без ВЫГОДЫ! Если смертные запомнят нас, как мелких шаловливых бесов, мы рано или поздно станем мелкими шаловливыми бесами! Как шуки! Не будет разницы между шуками и бушуками!

— Но шуки же мельче, — пискнула Белма.

— Да, мы будем крупными шуками. Этого вы хотите?!

— Но выгода же была! — забормотал Шазрак. — Много магических вещей…

— Мусор! — фыркнул Совнар. — Ради горсти барахла вы чуть не испортили мои отношения с апостолом фархерримов и ее мужем, а через них — с Мистерией! Вы знаете, сколько я работал, чтобы романтизировать их образ среди волшебников?!

— О-о-о!.. — протянули молодые бушуки.

Все представили это. Демоны, свободно гуляющие в Мистерии и по всей Житнице. Делающие бизнес. Приучающие к себе смертных. Мистерия, полная колдунов, чернокнижников, полудемонов… и их новых друзей в кошачьем обличье.

— Оу, — закатились от жадности глаза Муравы.

— Я не знал… — огорчился Бухнак. — Ты ж не сказал…

— Суть Древнейшего, я сказал все, что тебе надо было знать! — рявкнул Совнар. — Когда я был в твоем возрасте, то до подобных вещей доходил сам… но нынешнему поколению надо разжевывать даже очевидные вещи!

Он помрачнел. Правы те, кто говорит, что Паргорон загнивает. Бушуки уж не те, что были при дедушке Мазеде и даже дядюшке Марауле.

— Просто задумайтесь, — проникновенно сказал он. — Я постоянно их навещаю, присматриваю, приглядываю. Думаете, это потому, что у них тунец такой вкусный?.. хотя вкусный. Тебя, Бухнак, я хотел сделать постоянным агентом влияния… но ты провалился, гребаный идиот.

Бухнак трусливо захныкал. Он очень жалел, что поддался на уговоры старшего брата, которому хотелось повеселиться.

— Дело в том, что это прецедент, и очень красивый. Прекрасная паргоронка с волшебником из древней династии. Завели семью и плодят талантливых детишек. Демоница совершенно смирная, доброжелательная, супруг ее очень любит. Мистерийцы сейчас мягкотелы и сентиментальны. Это все от сытости и чувства защищенности. Так и должно оставаться. Конечно, у них всегда будет много примеров… других взаимоотношений с демонами, но хорошо, что есть этот. Он образцовый и очень громкий. И прямо сейчас от него нет никакой выгоды, но лет через сто или двести… не портите мне пиар-кампанию!!!

— Не будем!.. — запищали бушуки.

— Я ведь стараюсь даже не ради нашего клана, а ради Паргорона в целом, — ласково сказал Совнар. — Это инвестиции. Задел на будущее. И все может пойти прахом