— Не нужно, Ив. — Я накрыла ее руку ладонью. — Это не то, что должно обязывать.

Она мягко улыбнулась и проговорила еще тише:

— Мы со всем справимся. И ты, и я, и Елрех, и Вольные. Все вместе. Я ненавижу ведьму и считаю ее своим главным врагом, поэтому Чаша обязательно укажет мне на нее. Как только мы справимся с ней, никто в Фадрагосе больше не обвинит тебя. С помощью артефактов Энраилл и Единства мы сумеем остепенить разбойников, а потом расскажем фадрагосцам, кем на самом деле были мудрецы. Расскажем все, что нам стало известно, чтобы у северян появился шанс вернуться к духам. А Вольные… Не будем отходить от них ни на шаг. Не растают же они прямо перед нами.

В синих глазах отражалась зелень окружающего леса, и плескалось сочувствие. Если бы она знала настоящие причины моих тревог, была бы тогда так добра ко мне? Я улыбнулась в ответ и с трудом поблагодарила:

— Спасибо.

— И только зрячий дракон! — крикнула Елрех с другой стороны огромного камня. — В глазницах какой-то узор! Их нужно очистить от земли.

И сердце в который раз за день сжалось. Я не хочу расставаться так скоро…

Через несколько мгновений Ив, цепляясь за трещины, взбиралась по крыльям к другой глазнице. Роми в это время поднимался к гнезду. Кейел подошел ко мне, приобнял и, с нетерпением барабаня пальцами по моему плечу, продолжил следить за ребятами.

— А гнездо настоящее. — С трудом вытянув ветку, Роми швырнул ее на землю. — Кажется, дерево чем-то обработали.

— Или древняя сила, — проговорил Кейел и отступил от меня. Приблизился к ветке, поднял ее и покрутил в руке. — Отдайся грезам…

— Мне кажется, это глаза.

Я опять задрала голову и прищурилась от ослепительного солнца, заглушающего светом силуэт. Роми выпрямившись в полный рост, держал перед собой янтарь размером с баскетбольный мяч. А может, больше. И янтарь ли?

— В гнезде двойное дно, — пояснил он, переместив «глаз» под мышку. Видимо, тяжелый. — Там еще один. Они мутные, но просматриваются сгустки, кровь и… Я не силен в таких подробностях, но он вроде бы настоящий.

— И только зрячий дракон! — снова прокричала Елрех, а уже через мгновение показалась на спине каменного ящера и, ступая осторожнее, направилась к Роми.

Я закусила губу, внутренне напрягаясь и прогоняя страхи. Когда в компанию сбиваются целеустремленные личности с общей целью — успех неизбежен. У меня нет шансов отсрочить свой судный день. Взглянув на задумчивого Кейела, я заставила себя втянуться в общее дело.

«Отдайся грезам»?..

— Гнездо — грезы? — спросила, подходя к Кейелу и наблюдая, как Елрех осматривает драконий глаз. И сохранился ведь… Да еще и в твердом состоянии.

Кейел повернулся ко мне, стуча палкой по ладони.

— Птицы — иллюзия. Смотри, Роми стоит на одной, а она даже не исчезает.

— Еще и поет, — заметила я, приглядываясь к длинному клюву и яркой голове, проглядывающей из сапога. Одно мгновение — птичка взлетела и юрко упорхнула в густую крону ближайшего дерева.

Никогда в жизни не подумаешь, что они неживые… Значит, все это время не находилось самоубийц, чтобы элементарно исследовать камень, на котором, как считалось, полно смертельного яда.

Кейел отбросил палку, похлопал руками, стряхивая мусор. Потянувшись к сумке, лежащей в густой траве, продолжил:

— Сейчас научились использовать иллюзии для отслеживания живых существ в реальном времени, но это слишком трудно и позволяет удерживать образы недолго. Для поимки преступников неэффективно, поэтому используют только ради зрелищ. — Он вытащил подсказки, переписанные на лист, и опустился на корточки. Я нахмурилась, вспоминая ужасный суд, которому подвергла Вольного. На нем тоже использовали такую силу. — А раньше иллюзиями пользовались только, как миражем. Иногда страшным, но для устрашения особой нужды не было. А вот для успокоения боли, рассказывают, когда существу нельзя было больше пить необходимые зелья, его погружали в иллюзию.

— В грезы… — Кивнула я, тоже присаживаясь.

— Именно. Звучит более подходяще. — Растрепанные волосы падали на лицо Кейела, прятали глаза, оттеняли шрамы.

— Отдайся иллюзии. Погрузись в смерть до самого дна, и пусть она вознаградит тебя, — наизусть процитировала я подсказку, заменяя слово.

Кейел, не выпуская листка, вскинул голову к Елрех и Роми, застывшим высоко над нами, и громко сказал:

— Второе дно — не последнее! Вороши гнездо, Вольный!

— И только зрячий дракон видит тернистый путь, проложенный собственной смертью, — выдохнула я, догадываясь о том, что будет дальше.

— Глаза выглядят тяжелыми, — нахмурился Кейел, воззрившись на меня. — Мы с Роми сами вставим их в глазницы. Надо еще раз примерить все подсказки на твою находку.

— Зачем?

— В Аклене будет полость, и…

— В драконе.

— Что? — Взор зелено-карих глаз холодно вцепился в мое лицо.

Я пожала плечами и пояснила:

— Мне проще думать, что это дракон. То, что с ним сделали, чтобы внутри оказалась полость…

— Выпотрошили, — отрезал Кейел, чуть склоняя голову набок. — Аня, ты стала жестче. Пообещай, что не будешь отступать обратно к восприятию родного мира. Фадрагос — это не сказка. Подмена слов не спасет от жестокости, когда ты с ней столкнешься лично.

Я замялась, но набрала полную грудь воздуха и кивнула.

— В Аклене будет полость. Об этом писал Ликвир: «И пролились огненные слезы, оставив неприступный островок. Превратили его в черный камень, убили его, поселив в нем пустоту». Я уверен, что внутри нас ждет вход в сокровищницу.

Роми и Елрех спустились к нам, прижимая к груди находки. С янтарем я не прогадала, именно на него и были похожи драконьи глаза. Вот только если бы внутри застыли красные и черные нити, множество сосудов, мутные сгустки и… Я отвернулась, не желая рассматривать орган пристальней. Елрех передала ношу Кейелу и, наспех переплетая волосы в густую косу, проговорила:

— Помогу Ив. Там трудно землю отковыривать. Еще и шан’ниэрдские слезы густо растут.

Я невольно повела плечами, вспоминая, как Кейел дарил мне эти цветки и как радовался, когда я, услышав название, выбросила их. Кажется, прошла вечность с того дня, но эта вечность какая-то мимолетная.

— Уверен, они там выросли не сами, — ухмыльнулся Роми, вглядываясь в глаз.

— Камень кинжалом не повредите? — обеспокоился Кейел.

— Нет. Он твердый, как раутхут, а вот узоры забились сильно. В них невидимый рисунок магией напитан. Я увижу, Ив — нет.

Елрех легонько погладила Роми по щеке, привлекая его внимание. Улыбнулась ему и поспешила к Ив. Кейел мгновенно позабыл о ней, обращаясь ко мне:

— Аня, перепроверь все в сумках. Подпорченное мясо и фрукты выбрось, посчитай, сколько у нас воды, пересмотри зелья…