Женщина наградила склонившихся перед ней молодух негодующим взглядом и приглушенно шикнула:

– Кому было велено за третий круг ногой не ступать?!

– Мы заигрались с ветром, матерь Купава, а затем увидели гостя. Но он не упырь. Издалече чуяли – горячий.

– Цыц… На лобище поговорим, – прошипела старшая, пристально наблюдая за вэйном. Опаска – вот что светилось в ее бледных, как листья полыни, глазах. – Приветствую, путник. Что за тропа судьбы привела колдуна из мира с большим небом в Заорье?

– Колдуна? – пискнули юные лесовицы.

– Именно, – посчитала нужным ответить им матерь и себе под нос шепнула: – Не приведи худа, святый Лесо.

– Простите за незваный визит, лесные девы, – поспешил склонить свою голову перед троицей Демьян. – Я прибыл к вам с миром.

В тот же миг Тиса заметила, как опустились ветви окружающих деревьев, будто расслабились.

– Чувствую, зла в тебе нет, – признала Купава. – Но чувства могут лгать. Лис, охотящийся за зайцем, не ощущает к добыче ненависти.

– А бывает и так, что зайцы пугаются треска хвороста под собственными лапами.

Купава скупо улыбнулась.

– Я ищу одного человека из деревни, – пояснил причину своего визита вэйн. – Есть слух, что он водил знакомство с лесовицами. Коль так, может быть, вы знаете, где он сейчас. Отшельник, жил в ските близ опушки. В деревне его кликали Немым. Семь лет как исчез.

Лесовицы переглянулись. Старшая поджала губы и несколько секунд размышляла, прежде чем ответить.

– Кем он вам приходится?

– Могу ошибиться, если предположу, что родственником, – усмехнулся Демьян. – Моя приемная дочь имела при себе брошь, выструганную этим мастером. Семь лет назад ее младенцем оставили в корзине у дверей оранского приюта.

Матерь Купава вздрогнула. Теперь бледные глаза с иным, более живым интересом изучали колдуна. Складывалось впечатление, что лесовица что-то высматривает в нем или старается прочувствовать. И одновременно просчитывает шаги и слова наперед.

– Что ж, – решилась, – мне понятен вопрос. Но ответ таков, что требует доброго часа, а то и двух за чаркой березового сока. Коль гость не погнушается посетить нашу общину и выслушать старую лесовицу.

– За тем и явился. Благодарствую, не откажусь, – кивнул Невзоров. – У меня язык не повернется и в мыслях назвать вас старой.

– Вы еще и даром убеждения владеете.

– Да, но к вам дар не применяю.

– Верно, – задумчиво повторила лесовица в тон гостю. – Лесо бы предупредил.

– Мудрый у вас защитник. Скажите, что я кланяюсь ему, как хозяину. – И Демьян действительно развернулся к ближайшему дубу и поклонился ему в пояс.

На сей раз матерь Купава по-доброму улыбнулась. Юные же девы не сводили с незнакомца восторженных взглядов.

Оказывается, у лесовиц есть свои порталы, доставшиеся в наследство от прошлых поколений и опутывающие весь лес. Новые же переходы появляются сами собой после коллективных молитв общины на лобище – священной поляне. Лесо заботится о своих детях. Все это Тиса узнала немногим позже, сейчас же наблюдала, как троица направилась к стоящему поблизости разлапистому буку с дуплом размером в человеческий рост. Пара секунд, и мрак внутри дупла потеснило зеленое свечение. Прежде чем войти в портал вслед за лесовицами, Демьян замешкался, зашептал себе под нос: «Тиса, возможно, ты сейчас меня слышишь. Скорее всего, по входу в портал ты потеряешь меня из вида. Похоже, лес прикрывает своих подопечных, поэтому ты не смогла увидеть хозяина броши. Прошу, не беспокойся за меня, тебе вредно. Задерживаться не стану, обещаю. Как видишь, опасаться здесь некого».

Видящая не успела мысленно возмутиться – как это она потеряет его из вида?! – а Демьян уже нагнал лесных дев и исчез в портале. Испуг отступил, лишь когда взору ее открылось поселение лесовиц. Слава Единому, муж ошибся. Она и дальше могла наблюдать за ним.

Успокоенная этим, принялась разглядывать живые дома лесовиц. Именно живые, выросшие из земли, как деревья, и имеющие корни. Стены покрыты корой. Окошки округлые. Крыш как таковых дома не имели: вместо них – густые кроны. Внутреннее убранство тоже удивляло. Живыми, растущими прямо из земли, тут оказались не только дома. Лавки, стулья, столы – все имело корни. Лежанки напоминали чиванские гамаки, сплетенные из ветвей, что росли из внутренней стороны стен. Их покрывал толстый слой чистого мягкого мха – своеобразная перина. Интересно, а как здесь передвигают мебель?

Меж тем Демьяна усадили за стол, подвинули обещанную чарку с белесым березовым соком. Вынесли туеса с ягодами и ореховыми лепешками.

– Знаю, что люди извне, особенно мужчины, предпочитают мясо, – повела светскую беседу Купава, – однако мы не убиваем зверей ради насыщения, потому простите – чем богаты.

– Благодарю за угощение, – колдун глотнул из деревянной чарки.

В окна и двери домика, где встречали гостя, украдкой заглядывали девушки, женщины, девочки. Мужского рода – никого. Купаве пришлось даже прикрикнуть на любопытных, заставив их разойтись и вернуться к своим обязанностям.

– Вы сказали, что забрали девочку из приюта и что при ней была брошь? – спросила она.

– Так и есть, – подтвердил вэйн. Он достал брошку и протянул Купаве. Та, помедлив, взяла ее и рассмотрела. Затем тяжело вздохнула. В этот момент лицо ее утратило моложавость, и Тиса увидела перед собой пожилую женщину.

Демьян молчал, давая понять, что ожидает услышать обещанную историю. Что лесовица узнала брошь, сомнений не было.

Матерь Купава повела рассказ издалека.

– Жима всегда отличалась от всех сестер. Сильная лесовица, к двадцати она уже следила за всей южной долей. Я знала, Лесо готовил ее, и уже прочила ей свое место матери-хранительницы. Мир с большим небом никогда не манил Жимолость в отличие от других, и заблудные мужики-однодневки ее не интересовали. Пока не объявился этот. – Лесовица указала на брошь. – Он не говорил, только приходил на поляну и ждал ее. Даже имени у него не было. Немой. Жима все равно бежала к нему. Потеряла разум и позволила даже заронить в себя семя.

Матерь продолжала говорить, и с каждым словом на ее лице проступали новые мелкие морщины. Лесовицы зачинали, только когда того желали, и рождались у них девочки.

– Это еще ничего, ростки новой жизни всегда угодны Лесо. Но на шестом полнолунии Жима решила покинуть общину. Отправиться в мир с большим небом вместе с этим человеком.

– И что случилось? Где они сейчас? – насторожился Демьян.

Купава опустила голову.