троих. Пушистые зеленые ветки печально шумели на ветру. Холодное северное солнце стояло высоко, скрытое плотной облачной дымкой.

- …Сияющие камни были утрачены нами, и серебряный лед рекой времен утек сквозь пальцы. О, ныне забвение кажется мне милосердным даром, ибо хранить память о случившемся есть невыносимое бремя, как мертвый гранит на обнаженно-бьющемся сердце. Медленно угас Свет, и звезды тысячами кровоточащих ран испещрили небо. Угас Свет, и мы преисполнились ужаса, и сплелись наши взоры со взорами боли и дымного чада полыхающих факелов. Кровавый вереск стелется по следам - стекло, печаль и пламень! Мы клялись истребить любого, кто встанет на нашем пути, и время не имеет власти над силой наших слов...

- Умолкни, ради Эру! – взмолился Майтимо. – Я не могу больше это слушать. Тем более, в исполнении моего собственного голоса. Балрог, я вот даже не верю, что у тебя есть веснушки. С подобного лица они бы просто посыпались.

- Вы и часа не знакомы, а ты уже мечтаешь его придушить, - тихонько констатировал колдун.

- Хватит подглядывать мне в глаза! – так же тихонько прошипел Майтимо и постарался собраться с мыслями. - Итак, если я верно понял, наш добрый знакомый Тано превратился в обычного проклятого Моринготто, который обрушил Древа, убил дедушку Финвэ и прихватил с собой отцовские сильмариллы.

- Истинно так, - подтвердил двойник. - Тьма и пепел низверглись в черную пустошь, проклятие нависло над звездами, и пелена судьбы неясна, омраченная кровью…

Майтимо страдальчески поморщился, мысленно благодаря валар, что двойник хотя бы не поминает полынь.

Колдун с хрустом потянулся и задумчиво произнес:

- Тано здорово смог бы нам помочь!

- Чем? Посадить на таз и забросить в нужное измерение?

Но Тенька с частично вернувшейся памятью мыслил шире, чем просто Тенька шестнадцати лет.

- Нет, ты ведь сам говорил, что во всем виноват Враг. Он переплел гобелены. А что если он же переплетет их обратно? Все опять будет идти своим чередом.

- Пожалуй, - согласился Майтимо. – Что сделал один Моринготто, то под силу и второму. Но толку мечтать о несбыточном?

- Почему о несбыточном? – пожал плечами мальчишка. – Давайте пойдем к Тано и обо всем договоримся.

Майтимо с двойником переглянулись, одинаково выражая сомнение в душевном здравии колдуна.

- Тенька! Одумайся! Он уже не тот, кем был прежде, и в его черной крепости тебе дадут не варенья, а каленых зуботычин.

- Я согласен! – присоединился двойник. – Враг коварен и лжив.

- Откуда вы знаете? – ответил Тенька обоим. – Может, Тано опять стал жертвой недоразумения?

- Он стал вором и убийцей! – воскликнул Майтимо. - Вон, свидетель сидит.

«Свидетель» величественно кивнул.

- Ну, ты тоже при раскладе без меня якобы порядочно наворотил, - напомнил Тенька. – И с трудом всем доказывал, что на самом деле ничего не было. А может, Тано тоже все помнит? И страдает?

- Что-что, а в последнем я не сомневаюсь! Страдать он умеет, как никто другой!

- Так давай пойдем и положим конец его страданиям!

- Не худшее из решений, - отметил двойник. – Я желал бы Врагу великих бед!

Майтимо невесело хмыкнул.

- Да, боюсь, страдания Тано могут сгинуть только вместе с ним.

- Я не это имел в виду! - замахал руками Тенька. – Пойдем и все ему расскажем. Ну, чего, мы втроем с Тано не договоримся?

- Втроем ли? – нахмурился двойник. - Вы рассуждаете о Враге так, словно его страдания не заслужены им по праву. Смысл жизни моей отныне в том, чтобы он, страдая, вернул украденное, а вы говорите, будто с ним можно иметь дело.

- То есть, с нами в черную крепость ты не пойдешь? – уточнил Тенька.

- Я счастливо избежал плена, - резонно ответил двойник. – Как могу я хотеть стремиться туда снова?

- Пусть идет своей дорогой, - отмахнулся Майтимо. – У него в лагере шестеро братьев с ума сходят. А с севера скоро дядюшка Нолофинвэ нагрянет в таком плохом настроении, что я сам себе не завидую!

Он отстегнул от пояса меч и протянул двойнику рукоятью вперед.

- Возьми, тебе в дороге наверняка пригодится. А я ножом и чудо-трубкой управлюсь.

Двойник уставился на оружие так озадаченно, что с него даже слетела часть надменного величия.

- Значит ли сие, - поинтересовался он, - что ты, мое отражение из иных измерений, готов довериться прихоти какого-то мальчишки, непостоянного, как багрянец кленовых листьев на водах бурного речного потока?

- Да, - вздохнул Майтимо. – Я бы тоже на твоем месте не поверил. Но это так. Если я сейчас не пойду с Тенькой, его, чего доброго, все равно понесет туда в одиночку. А оставлять этого экспериментатора наедине с Моринготто я не могу. Причем, учитывая, в каком измерении мы находимся, я даже не знаю, за чье душевное здравие переживаю больше.

- А чего такого в моем душевном здравии? – не понял Тенька.

- В твоем, может, и ничего. А вот бедный Тано повесится на собственных крыльях, если увидит, например, твой синтезированный терновник.

- Я могу синтезировать что-нибудь другое! – тут же нашел выход Тенька. – И у Тано он так не разрастется, это дополнительные функции вводить надо… Ой, о чем я говорю, я ведь не помню, про какой терновник идет речь.

Вместо ответа Майтимо поднялся на ноги и по-дорожному перебросил плащ через плечо. Двойник повторил его движение и все-таки принял меч.

- Я иду с вами, - коротко сказал он. – Братья мои подождут, а Нолофинвэ тем более.

- С чего это нам такая радость? – удивился Майтимо.

- Перекрестья лучей определяют пути судеб, и ясным полымем рассвета горят отраженные от воды звезды, когда вереск расцветает на пригорке, - назидательным тоном пояснил двойник. – Иными словами, неблагодарно будет с моей стороны оставлять вас наедине с Врагом, а тебя, мое отражение, наедине с Тенькой.

- Он хотя бы сам переводит, - подбодрил друга колдун, снова глянув ему в глаза.

- Но до черной крепости несколько дней пути, - продолжил двойник. – Дорога почти неведома мне и преисполнена опасностей. Как вы намерены добираться?

- Да проще простого, - фыркнул Майтимо. – Вернемся на место вражеского лагеря, и они сами без лишних приключений доставят нас, куда надо. М-да, представляю себе их лица…

Четыре часа спустя

Представлениям Майтимо