– Нам очень повезло, что вы нас покидаете, мистер Скорсби, – заметил лейтенант. – Петерсен! Вытащите поэта на берег и хорошенько отожмите, если не трудно.

По причалу побежали со спасательным кругом, но прежде чем Сигурдссона подняли на берег, за углом снова раздались шаги – и на сей раз кто-то бежал. Ли поспешно натягивал пальто, когда на сцене появился еще один старый знакомый.

– Мистер Васильев! – воскликнул аэронавт. – Пришли попрощаться?

Экономист едва дышал и выглядел испуганным.

– Они идут сюда!.. Люди Ларсена… У них приказ застрелить на месте вас и медведя… Поляков в ярости!..

Йорек Бирнисон зарычал и повернулся к морю.

– Канонерка тоже на подходе, – остановил его Васильев. – Выхода нет.

– Есть, но только один, – перебил его Ли. – Летали когда-нибудь на шаре, Йорк Бирнисон?

– Йорек, – проворчал медведь. – Нет, мистер Скарсби, не летал.

– Йорек. А, я понял! А меня зовут Скорсби, но лучше просто Ли. Ну, тогда нам пора, Йорек. Мистер Васильев, спасибо вам – и до свидания!

Они обменялись рукопожатием, и офицер отвел Ли и медведя к шару, который дрожа от нетерпения, мечтал освободиться от веревки и взмыть в небо. Ли быстро проверил шар: все оказалось в полном порядке.

– Улетайте, – скомандовал Хогланд. – Ах, да, и ружье не забудьте.

Он протянул Ли винчестер, и тот с удовольствием его взял. Ружье было сделано как будто специально для него! Завернув его в промасленную тряпку, он положил его в корзину.

– Готовы, Йорек?

– Для меня это непривычно, но я доверюсь вам. Вы – человек Арктики.

– Я? С чего бы это?

– Ваш деймон – полярный заяц.

– Кто? – не поверила своим ушам Эстер. – А я всю жизнь думала, что обычный лесной!

– Полярный, – твердо ответил Йорек, и Хогланд кивнул, соглашаясь.

Ли удивился не меньше Эстер, но обсуждать эту удивительную новость было некогда. Йорек забрался в большую корзину, потоптался, проверил ее на прочность и остался доволен. Ли залез следом за ним.

– Лейтенант Хогланд, я вам очень обязан, сэр, – сказал он на прощание. – Но все равно не понимаю, как вы узнали, кто я и где живу.

– Благодарите мисс Викторию Ланд, – ответил тот. – С которой сегодня утром я имел честь быть помолвленным. Она сказала, что вы были очень внимательны к ней.

Ли снял шляпу, почесал голову, нахлобучил шляпу обратно и натянул поглубже, чтобы скрыть, что он покраснел.

– Гм… Прошу, передайте мисс Ланд мое почтение, – пробормотал он. – Поздравляю с помолвкой, сэр. Мисс Ланд – поистине выдающаяся молодая леди.

На Эстер он старался не смотреть.

– Ну что ж, Йорек, давайте выбираться отсюда. Если мне понадобятся обе руки, вам придется помогать, пока этот ваш кровомох не подействовал. Держитесь!

Он ослабил фалинь, и шар буквально подскочил вверх, как и положено уважающему себя летательному аппарату, который точно знает, куда ему нужно, и собирается попасть туда как можно скорее. Он казался живым существом. Ли очень любил этот первый рывок и набор скорости. И Эстер тоже.

Ли проверил инструменты и оглядел горизонт, затем посмотрел на стремительно уменьшающуюся землю внизу. На причале дрожала завернутая в одеяла щуплая фигурка – он разглядел ее в бинокль. По дороге из города к складу двигалась вереница бронированных машин, а дальше вдоль берега в том же направлении летела в облаке брызг канонерская лодка. Еще дальше голландская шхуна как раз огибала маяк. Команда подняла паруса, и судно поймало тот же сильный восточный ветер, что гнал сейчас по небесной дороге аэростат Ли.

Йорек, не шевелясь, лежал на полу корзины. Ли сначала подумал, что тот уснул, но вскоре понял, что огромный медведь очень напуган.

– Думаете, ваш лейтенант Хогланд справится с этим хулиганьем из «Ларсен марганец»? – спросил Ли, чтобы его отвлечь. Сам-то он ни минуты в этом не сомневался.

– Да. Я очень его уважаю.

Медвежье уважение – вещь очень ценная, подумал Ли.

Эстер вприскочку подобралась к голове Йорека и стала что-то тихо ему говорить. Ли оставил их в покое и проверил показания барометра, газовый манометр, а заодно и компас, от которого на этих широтах пользы немного. Потом тщательно осмотрел ружье, почистил и смазал из целой канистры машинного масла, которую, к своему удивлению, обнаружил в ящике с инструментами, потом снова завернул в промасленную ткань и накрепко пристегнул к стойке. Этот урок Ли выучил крепко: всю оставшуюся жизнь он будет очень хорошо обращаться с этой винтовкой, а когда тридцать пять лет спустя придет пора покидать этот мир, она будет у него в руках.

Еще раз оглядевшись по сторонам – в корзине было удивительно чисто и прибрано, – он нашел в шкафчике по правому борту несколько аккуратно завернутых пакетов. В первом оказались ржаные сухари и твердый сыр. И тут выяснилось, что он, Ли, просто умирает с голоду.

Некоторое время спустя, когда они плыли высоко в синем небе и все уже было хорошо, Ли полез в ранец за теплым жилетом. Кто-то сложил всю его одежду аккуратнее, чем он когда-либо видел. Сверху лежала веточка лаванды.

– Ну, Эстер, – сказал Ли, – это был удивительный день. Как там Йорек?

– Спит, – отозвалась она. – А что такого удивительного случилось? То, что ты целый день занимался чепухой, а теперь целуешь цветок – так разве это удивительно?

– Я не об этом. Я ведь мог влюбиться в эту девушку, а теперь лечу по небу с медведем – вот что меня удивляет.

– Куда удивительнее было бы, если бы ты его там бросил. Но ты бы этого не сделал. Если бы нельзя было забрать его, мы бы остались и стали драться одни против всех.

– Ну и ладно. Да еще выяснилось, что ты полярный заяц – вот это сюрприз так сюрприз! Я-то уж точно удивился, черт побери.

– Удивился? А какого дьявола ты удивляешься? Я вот совершенно не удивилась, – сказала Эстер. – Йорек прав. Я всегда знала, что гораздо круче любого кролика.

КОНЕЦ