пути обоих разошлись, и в конце концов Мухин стал директором Федеральной Службы безопасности, а Улиуллин – министром Космостроя.

– Я слышал о взрыве в хроноцентре, – сказал министр, всем своим обликом напоминавший жирного борова. У него даже лицо было похоже на свиное рыло: розовощёкое, вытянутое вперёд к «пятачку» – круглому носу, с маленькими розоватыми глазками. Голова Улиуллина ещё в детстве и тем более в институте была предметом насмешек студентов, а к нынешнему времени на ней появилась плешь с венчиком покрашенных волос, волосы перестали прикрывать уши, и сходство с известным животным стало сильнее.

Впрочем, Таргитай ни капли внимания не уделял своему физическому виду, хотя мог бы стать красавцем, имея возможность применить современные технологии биодизайна. Но не хотел. Чужое мнение насчёт его внешнего вида министра не интересовало до такой степени, что он даже при знакомстве с девушками не подбирал, как говорится, живот. Единственное на что он согласился, так это на покраску венчика волос в сине-жёлтую полоску. Что совершенно не красило этого человека.

– Тебе не кажется подозрительным совпадение: из рейда в прошлое вернулась Дрёмова, а через три дня рванул Хроныр? – продолжил Улиуллин.

– С чего это тебя заинтересовало?

– Её непосредственный начальник из Ликвидугро по фамилии Холост вспомнил, что она ещё до командировки в рейд вела себя странно.

– Это их проблемы.

– Смотри, как бы это не стало твоей проблемой.

Мухин внимательно заглянул в поросячьи глазки Улиуллина: разговаривали по кодированной вижн-линии, и казалось, что до абонента можно дотронуться рукой.

– Ты вроде никогда не интересовался сотрудницами Ликвидугро.

Улиуллин ухмыльнулся.

– Я и сейчас ими не интересуюсь, просто майор Дрёмова слишком близко подошла к краю ямы подозрений, как говорят сами контрразведчики, всё время оказываясь вблизи солнечных событий. Уж не шпион ли она всё того же Улья?

– Улей убрался из Системы ещё в две тысячи семьдесят восьмом году.

– Что может помешать ему вернуться? Он не смог погасить Солнце тогда, вот и пытается исправить положение с другой попытки.

– Взорвать, чтобы погасить?

– Почему нет? Я беседовал с президентом, он обеспокоен новыми чудесами на Солнце. Велел подумать над созданием контрольного поста у светила для оперативного воздействия в случае необходимости.

– Не слышал. Такие посты в принципе и так летают вокруг Солнца десятками.

– Что мне сказали, то и передаю.

– Таргитай, говори прямо, – рассердился Мухин. – Ходишь вокруг да около.

Улиуллин почесал оттопыренную губу, потом складку на шее, превращавшую его в борова.

– Хочу помочь.

– Это как?

– Дам людей.

– У меня своих хватает, – фыркнул Фёдор Афанасьевич.

– Это супера с усовершенствованной биологией и компьютерной реакцией, бывшие каскадёры. Они вмиг вычислят крота.

– Биомехи, что ли? – Мухин имел в виду новейшие разработки в области усовершенствования человеческого мозга с изменением психики, которые позволяли испытуемым работать в любых экстремальных условиях на любых космических объектах. Их подвергали психокоррекции с таким расчётом, чтобы они могли заселяться на другие планеты с любым набором физических условий, в отличие от «нормальных» переселенцев, которых приходилось долго приучать к жизни на других планетах, чем занимался Одич-центр космомиграции. Биомехов чаще называли измами, то есть изменёнными (ещё раньше, сто лет назад, их называли киборгами), хотя и с немалой долей опасений и неприязни.

– Да хоть бы и измы, – пожал плечами Улиуллин. – Моя личная гвардия. Высокие профи, отлично прошедшие коррекцию физиологии организма и зарекомендовавшие себя исключительно с лучших сторон. Они специально готовились к боям с инопланетной фауной в составе особого отряда «Каскад».

– Личная гвардия? Что-то новое для министра строительства. Насколько мне известно, личная гвардия положена только президенту.

– Космос – дело тонкое, – снова ухмыльнулся Улиуллин. – Мне очень часто приходится мотаться по Системе, а опасностей за пределами Земли хоть отбавляй.

– Ну-ну.

В ухо влился голос дежурного:

– Товарищ генерал, ЧП!

Сжалось сердце.

– Говори!

– Над одним из солнечных пятен взорвался среднебританский корвет «Солсбери».

– Подробности?!

– Уточняем, как только МЧС отработает СРАМ, пришлю бланк.

Фигура Улиуллина перед глазами директора на миг расплылась туманным облаком и вернула форму.

– Вот тебе ещё одна причина подключить моих парней, – назидательно проговорил он.

Мухин понял, что собеседник получил то же известие, что и он только что.

– Взорван корвет «Солсбери»!

– Мне сообщили.

– Хотя не понимаю, что на Солнце понадобилось англичанам. После инцидента на Гардарике они перестали интересоваться космосом.

Фёдор Афанасьевич имел в виду инцидент столетней давности, произошедший на Меркурии. Адмиралу Шейнбаху, командующему космическим флотом Среднебритании, не понравилось, что российские космостроители начали возводить защитный купол для поселения на меркурианском плато Гардарика, и он потребовал от них убраться на тысячу километров южнее. Была даже попытка силовой угрозы. К куполу спустились два корабля и объявили ультиматум: свернуть лагерь в течение двух часов. Но уже через четверть часа к плато подлетел крейсер российского космического флота «Варяг», и оба английских корабля обратились в пыль. После чего обмочившийся со страху адмирал Шейнбах отдал приказ покинуть этот район Солнечной системы, и с тех пор англичане не подходили к Солнцу ближе орбиты Венеры.

– Значит, бритты почуяли запашок наживы, – сказал Улиуллин после паузы.

– Какой наживы? – не понял Мухин. – Кроме излучений и плазмы на Солнце ничего нет, ни золота, ни алмазов, ни рабов или цифровалюты.

– Зато там начался какой-то процесс, увеличивший энергоотдачу Солнца, и его вполне можно использовать.

– Каким образом?

– Да хотя бы в качестве оружия. – Улиуллин осёкся, вдруг сообразив, что брякнул лишнее. Закончил торопливо: – Вот англичане и полезли туда.

Мухин не обратил внимания на оговорку приятеля.

– Интересно, кто пропустил корабли. Там же дежурят погранцы и эмчеэсники.

– Может, это предупреждение?

– Кого и кому?

– Нам, чтобы не лезли на Солнце. А кто предупредил – надо думать.

– Ладно, Таргитай, потом поговорим.

– Так ты даёшь согласие на участие моих парней?

– Хорошо, включим их в обойму важняков. Как их зовут и кто они?

– Саид Рахимов, каскадёр-универсал, и Шогран Дагрин, тоже каскадёр, но мультиопер. Оба участвовали в конфликтах за пределами Земли между разными частными корпорациями.

Мухин кивнул.

– Хорошо, скинь их личные дела моему секретарю.

– Будет сделано! – обрадовался Улиуллин.

Директор ФСБ выключил вижн, и фигура министра исчезла.

Локация 11. Земля. Екатеринбург. 2202

Её оставили под домашним арестом, нацепив на лодыжку фсин-трекер, ограничивающий свободу передвижения. На этом настоял начальник собственной безопасности Коскона Константин Юльевич Кольцов. Флора прежде с ним не встречалась, никаких обязанностей не делила, дорогу не пересекала, и его решение девушку удивило и огорчило. Она не рассчитывала и даже представить не могла, что проблема существования Терентия Дергачёва в две тысячи семьдесят восьмом году отразится на её судьбе столь прискорбным