осколочным ранением, который пострадал от разорвавшейся мины. На нем не было живого места. Многие осколки были удалены, но один оставался в груди, недалеко от сердечной мышцы. Врачи в условиях госпиталя не решались делать сложную операцию, и парень ждал, что с ним будет дальше. Они разговорились. Игорь видел метания Федора и старался поддержать его. Он лежал здесь давно, многих знал, не только по именами, но и по их болезням. Чаще всего к ним в палату заходила молоденькая медсестра, Вера, которая ставила капельницы, делала уколы и другие процедуры, назначенные врачом. Она проявляла явное внимание к Федору, старалась подбодрить его, рассказывала истории чудесного исцеления. Федор ни во что не верил, он рассказал ей, что у него есть невеста, но он не хочет возвращаться к ней. Он дал ей адрес Инны и попросил написать письмо, в котором сообщить, что он погиб. Вера согласилась, Федор ей очень нравился, а его ранение ее не смущало.

Игорь знал, что Верина тетка прославилась в госпитале своими народными методами лечения, и даже врачи разрешали ей параллельно лечить пациентов своими мазями и заговорами. Он попросил Веру привести ее к Федору, хотя тот отказывался. Но тетка все же пришла. Это была пожилая дама, от которой исходило что-то загадочное, а неповторимый шарм привлекал к ней внимание. С ее приходом в палате, как будто запахло весной, все заиграло яркими красками, а они ощутили прилив энергии и эйфории, которая исцеляет и оживляет все вокруг. Она осмотрела Федора, потом попросила всех выйти и стала нежно своими руками водить по его лицу, глазам и шее, шепча какие-то слова, которые больше походили на музыку. Потом помазала чем-то удивительно вкусным и сказала, что нужно поспать. Федор первый раз уснул спокойно без тяжелых мыслей и кошмаров. С этого дня началось его выздоровление.

Прошло два месяца. Шрамы потихоньку исчезали, оставляя лишь небольшие отметки, которые не так выделялись. Один глаз практически видел, а второй открылся и стал различать предметы. С Игорем они сдружились еще больше, тот теперь ждал самолет, который должен перевезти его в Москву к известному профессору, который оказался другом его отца. Он получил очередное письмо из дома и был раздосадован сообщением. Федор спросил его, в чем дело.

— Моя сестра получила известие, что ее жених погиб и отправилась на фронт, прямо на передовую медсестрой –

Федор насторожился. В это время из конверта выпала фотография девушки в военной форме. Федор поднял ее. На фото улыбалась Инна. Он накинулся на Игоря:

— Инна — твоя сестра? Что же ты раньше не говорил? Какой же я идиот… –

— Так ты и есть тот пропащий жених? Я не очень то поверил в смерть бойца, думал, что ты просто слинял, нашел кого-то и отказался от нее. Хотя ты встретил Веру, это из-за нее? Да? Ты написал это письмо? –

— Ты что не видел, что я не мог приехать в таком виде, быть инвалидом я не хотел и навязываться молодой красивой девушке тоже. Я не верил ни во что-

Федор рассказал, что попросил об этом Веру. Игорь был взбешен, как можно было похоронить живого человека. Федор защищал ее, это по его просьбе она написала письмо. Когда Вера узнала, что случилось, она не растерялась:

— Я написала в письме, что он пропал без вести в бою, возможно, погиб, а что там подумали, я не виновата. Надежда, говорят, умирает последней, — невозмутимо парировала она и, обращаясь к Федору, подтвердила, что она влюбилась в него и потому уговорила тетку помочь, надеясь, что у них есть будущее.

— Еще неизвестно, как бы приняла тебя твоя невеста. Ты забыл, каким ты был? На тебя было страшно смотреть. У тебя не было ни капли надежды, и никто не давал тебе ни единого шанса. Ты неблагодарный, ты должен молиться на меня и мою тетку, а не устраивать истерики и обвинять меня. Я так боролась за свою любовь, — даже не оправдывалась Вера.

Гневно и цинично звучали ее слова, а Федор обвинял во всем себя.

Инна окаменела от горя, когда получила письмо с фронта, в котором утверждалось, что Федора, возможно, нет в живых. Она вместе с бабушкой перечитывала его, надеясь между строк прочесть, что это не так. Антонина Иванова ходила в Храм и несмотря ни на что, подавала записку о здравии. Инна не читала молитв, но она изо всех сил обращалась туда, ввысь, с просьбой пожалеть, сберечь, спасти любимого человека. Досрочно завершив третий курс института, она пошла в военкомат и попросилась на фронт.

К началу 1944 года наша страна развернулась во всю свою богатырскую силу. Коренной перелом произошел и в работе советского тыла. Резко увеличилось производство вооружения и боеприпасов. Ставка Верховного Главнокомандования решила в зимнюю кампанию 1944 года развернуть наступление от Ленинграда до Крыма включительно. Было решено полностью освободить Ленинград от блокады и отбросить врага за пределы Ленинградской области. На юго-западном театре военных действий, прежде всего, освободить Правобережную Украину и Крым.

Война ожесточает человека, губит в нем все теплые чувства, потому те, кто прошел все ужасы войны, становились более твердыми и жесткими, их закаляла сама жизнь. Причем касалось это и мужчин, и женщин. Каждый день проживали они в ожидании нового боя, теряли близких, терпели голод, мороз и вражеские пытки. Каждый из них заглянул в лицо смерти. Но, несмотря на все ужасы войны, люди нуждались в простых человеческих чувствах. Многие даже находили на фронте свою любовь.

Бывало так, что новое увлечение разрушало семью, и солдат с оставшимися в тылу женами разлучала не роковая пуля, а роман с другой женщиной.

Инна попала в медсанбат, который находился недалеко от линии фронта. Каждый день поступали раненные, проводились операции, а особо тяжелых отправляли в госпиталь. Молодая, красивая девушка сразу стала объектом воздыханий многих: и здоровых и раненных. Надо ли говорить о том, как смотрели на девушку изголодавшиеся по женской ласке солдаты…

Судьба женщин на фронте большей частью трагична. Сестрички, сестренки — так ласково и тепло солдаты называли медсестер и санитарок. Там, на войне, где повсюду царили кровь и смерть, эти женщины были не просто теми, кто возвращал бойцам память о доме, о простых человеческих радостях. Они становились их боевыми подругами — и