Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А Хестер вдруг подумала, что леди Авинской придется перестать подчеркивать свой особый статус – оказывается, Императору это не нравится. В груди леди Аргеланд разлилось тепло, при воспоминании о том, как дракон отчитывал виконтессу Эстальди.
«Хм, оказывается мне не чуждо злорадство», посмеялась про себя Хестер и вошла в комнату следом за Милли.
Пока подруга вскрывала письмо, леди Аргеланд счищала репейник с шерсти довольной и счастливой волки.
- Что?! Не может быть! Да вы с ума сошли?!
Дикий крик Милли заставил Хестер недоуменно обернуться на подругу:
- Ты чего?
- Они идиоты! Я… Я… Да как вообще это можно было придумать?! Я женщина,- тут Милли запнулась, затем поправилась,- девушка, а не тирнейский охотник!
Заинтересовавшись, леди Аргеланд оставила волку в покое и взяла свой футляр. Внутри обнаружился крохотный кулон в виде ключика и туго свернутый свиток.
- Нет, ну ты это видишь?!
- Я это читаю и пока что не вижу ничего стр… О. Хм. Это довольно интересно,- Хестер отложила свиток в сторону,- очень интересно.
- Интересно?!
- Знаешь, если я права, то ты встретишь своего истинного до того, как закончится отбор,- задумчиво улыбнулась Хестер,- и я тоже.
- Объяснишь?
- Пока нет, это прозвучит слишком глупо и надуманно, тем более что у меня нет доказательств. Что же касается этапа – не страшно, после него никто никого не прогонит.
- Но они сказали про трех невест, которые покинут отбор,- напомнила Милли.
На что леди Аргеланд пожала плечами:
- Вот и посмотрим, как оно будет. Идея, что пришла мне в голову, довольно наивна.
Милли подруге не поверила, но ворчать перестала. Хестер же думала только об одном – выигрывать или проигрывать?
Даррен Алькор Тиварран Элеарский,
Крылатый Владетель, Хранитель Империи,
Властелин Веннар, Химмар и Таннар
- М-м-мудрейший,- обращение к Верховному Жрецу далось Даррену нелегко,- что это?
- Второй этап,- лаконично ответил тот и, зацепив из вазочки сочную черешинку, отправил ее в рот. – Мы ведь обо всем договорились, Ваше Императорское Величество, разве нет? Храм прилагает все возможные усилия ради того, чтобы найти вашу утраченную истинную. Взамен вы отдаете нам на откуп процесс, м-м-м, поиска. Неужели вам что-то не нравится?
- Мне не нравится сама идея того, что почти пятьдесят юных леди поубиваются на втором этапе,- весомо проронил Император.
- Так перед этапом им объявят, что можно отказаться,- пожал плечами жрец.
- И всех отказавшихся мы отправим по домам? – заинтересовался Император. – Вы должны понимать, что для меня поиски завершены.
- Ваши поиски определенно завершены,- покивал мудрейший и кивнул на вазочку,- вы не против, если я доем?
- Ради всех богов,- Император укоризненно посмотрел на жреца,- приятного аппетита.
- Что же касается вашей истинной… Вы могли бы рассказать мне о том, как вы ее нашли и как потеряли?
Даррен мрачно посмотрел на довольно Верховного, проследил за очередной черешенкой, что исчезла где-то в жреческой бороде, и, с трудом подавив вздох, начал рассказывать:
- Закрывая прорыв я ослеп. Точнее, ослеп мой дракон, что, как вы понимаете, лишило меня-человека возможности видеть энергетические линии. Это недопустимо для Императора, для того, кто первым встречает прорывы Темноземья. Но посадить на трон Тирриила… Невозможно. Юноша слишком слаб, как морально, так и магически.
- Храм пошел на нарушение вековых традиций именно из-за того, что воцарение Тирриила уничтожит Элеарскую Империю,- кивнул мудрейший. – Но вы все же вынуждены были взлететь, верно?
- Во втором облике, полностью ослепший, я взлетел с главной дворцовой башни,- кивнул император. – Меня направлял Левайр, мы должны были раз и навсегда заткнуть все рты. Неподалеку от уничтоженного прорывом графства Аргеланд мой дракон прозрел. По глазам ударил ослепительно яркий свет, ментальная связь с Первым Советником оборвалась и я рухнул вниз, на спекшуюся землю. Мне удалось удержаться в сознании всего на несколько минут, я стянул с себя часы и сунул их в руки девушки. В руки своей истинной. Но увидеть ее я не смог, вам прекрасно известно, что на уничтоженных землях магия сходит с ума. Вернувшееся энергетическое зрение добило меня и я потерял сознание. Очнулся уже в селении, но кто меня туда доставил не смог сказать никто.
- А что говорит леди Авинская? – мудрейший подхватил последнюю черешинку.
- Леди Авинская не помнит, откуда у нее часы, но они, по словам ее камеристки, важны для леди настолько, что она кладет их под подушку, когда ложится спать.
- Вам нравится леди Авинская?
Император недоуменно посмотрел на жреца:
- Леди моя истинная, мудрейший. Какое значение имеют мои чувства? Истинные не могут остаться равнодушными друг к другу. А значит чувства постепенно придут.
- Да,- кивнул мудрейший,- придут. Обязательно. Как вы думаете, мой Император, на кухне есть еще черешня?
- Я уверен, что есть. Но вы уверены, что сейчас вас должна занимать именно черешня?! Завтра толпа девиц будет скакать на лошадях и стрелять из лука по мишеням! И все это мы должны как-то объяснить.
- Черешня это вкусно, мой Император,- хмыкнул жрец,- и я хочу насладиться ее вкусом до того времени, как ко двору прибудет ваше родовое чудовище. Эта заноза испортит аппетит всем, так что я бы и вам советовал…
Совершенно обыденный стук в дверь заставил мудрейшего замолчать. Император же раздраженно произнес:
- Я приказывал меня не беспокоить!
Дверь так же обыденно открылась, и в кабинет вошла невысокая, худощавая женщина в дорожной мантии:
- Так мне может уйти?
Низкий, хриплый голос был до дрожи знаком и Императору, и мудрейшему:
- Надеюсь ваш путь был светел, леди Кадрия.
- Добро пожаловать домой, миледи,- Император улыбнулся.
- Слава богам, малый дворец никогда не был моим домом,- отрезала леди Кадрия и скинула с головы капюшон,- итак, кто из вас первым придумал перебирать невестами?!
На краткую долю секунды Даррен оробел настолько, что чуть было не разразился детским: «Это он придумал!».
Но наваждение схлынуло и Император, склонившись к сухой, надушенной щечке, мягко проговорил:
- Это цена моей истинной.
- И Его Императорское Величеством первым в храм пришел,- усмехнулся в бороду мудрейший,- не удержался, леди Кадрия, простите. На секунду почувствовал себя мальчишкой, которого отчитывают за экспериментальную грушу.
- А между прочим, сейчас в Империи