постучал в высокие деревянные двери. Они были кривы от старости и давно рассохлись. Крепкий мужчина мог вынести их ударом плеча. Но из вежливости все же решил постучаться.

Дверь открылась быстро: скорее всего, путников давно заметили и ожидали.

— Тааннет Меррил! — радостно поприветствовал гостей коренастый бородатый старик в мятой рубашке и замшевой жилетке. — И тааннет Мэррил, я полагаю.

— Можно просто Джонатан. Никак не привыкну к вашим обращениям. А вы…

— Теодор. Управляющий.

Элен тихо фыркнула. Тео успел повысить себя в должности. И чем он тут управляет? Ах да, уборочными работами.

— Скорее уж, клининг-менеджер, — поправила она Теодора.

— Ну нет, мои обязанности куда шире, — осклабился старый контрабандист. — Я еще шеф-повар, секьюрити и поставщик экологически чистой продукции.

— Какие сложные слова! — восхитилась Элен. — Откуда крылатому, последние полвека киснувшему в глуши, о таком вообще знать?

Теодор неожиданно смутился и пробормотал что-то о том, что он идет в ногу со временем. И еще газеты читает. Но Элен все равно запомнила: этот человек не так прост, как хочет казаться. Надо бы разобраться, кто он такой на самом деле.

— Где моя девочка? Надеюсь, с ней все в порядке.

— О да. Серж сломал кресло, и Дамьен где-то добыл новое, современное. Из металла и пластика, с ручным управлением, — Тео был явно рад сменить тему. — Теперь Агата может гулять одна. А еще тааннет Степфолд принес новую книгу на реставрацию, но Серж отказался. Сказал, что вначале закончит предыдущую.

— Верно, — кивнула Элен. — К тому же без меня не стоит заключать договоры. И вообще, Джонатан поможет, он как раз юрист.

И Элен радостно устремилась в чрево черного грязного замка.

Ничего тут не поменялось, разве что люстра сияла чистотой. В кухне же по-прежнему царила разруха, а в той комнатке, где Элен планировала обустроить спальню, валялись два початых мешка штукатурки, на полу стоял тазик, а в криво сколоченном ящике лежали кисти, правила и мастерки. Шанаторы — птицы гордые. Их постоянно нужно пинать, без твердой руки они ничего делать не будут. Прискорбно, но вполне предсказуемо.

— Джонни, иди поищи Агату, — скомандовала Элен. — Она гуляет по аллее. А мне нужно срочно поговорить с Сержем.

Джонатан пожал плечами. Он бы предпочел сначала найти себе комнату. Судя по состоянию замка, ему придется тут задержаться. Но в принципе отчего бы и не прогуляться?

— Господин Теодор, покажите мне выход на аллею, пожалуйста, — вежливо попросил он управляющего, который совершенно Мэррилу не понравился. На нем прямо написано, что он первостатейный жулик.

— Просто Теодор, без господ, — буркнул Тео. — В огне я видал всех этих тааннетов, да не в обиду Мэррилам и Шанаторам будет сказано. Ваши-то еще безбашеннее, чем любые деревенские жулики. Ты ведь внучок Эдварда, верно? Эдварда Мэррила, которого выперли в другой мир вместо того, чтобы по справедливости оттяпать ему дурную птичью башку? Ну а я его дружок. Почти что брат родной. Хоть и не тааннет ни одним пером.

— А… ладно, — ошарашенно согласился Джонатан. — Я понял, вы старый друг Эдварда Мэррила. Но почему же вы живете у Шанаторов?

— Да я морская птичка, хоть и сыч. Не могу без волн и ветра. К тому же тут когда-то все началось и закончилось.

— Что именно? — Джонатан совершенно ничего не понимал, но покорно шел за стариком и слушал его бессвязный бред.

— Да то самое большое восстание. Эдвард был очень хитрым и совершенно беспринципным парнем. Матушке твоей я ничего не говорил, незачем женщинам лезть в политические дрязги, но ты-то мужик умный. Неужели тебе неинтересно, что случилось в замке Шанаторов триста лет назад?

— Я никогда об этом не думал. Мы в Эйлеране совсем недавно. Когда все это произошло, меня и в планах не было.

— Ну ты же не думаешь, что все забыли, а? Наш Высочайший, между прочим, та еще мстительная сволочь.

— Знаете что, — вздохнул Джонатан. — Поговорим об этом позже. Сейчас мне нужно представиться тааннет Шанатор. Где же она?

— А вон, видишь, в конце аллеи? — Теодор вывел гостя через второй, хозяйский выход из замка к полуразрушенной каменной стене и широким ступеням. — Туда иди, да смотри ногу не сломай. Камни тут шатаются. Лучше вообще по тропинке спускайся, а то мало ли…

Мэррил полной грудью вдохнул влажный морской воздух с запахом дождя и мокрой земли, и невольно ухмыльнулся. Очаровательное в своей запущенности местечко. Нет, стену восстанавливать не стоит. Она чертовски хороша в своих руинах — напоминает о неумолимости времени. А вот с дорожкой и ступенями надо что-то делать.

Он шел широкими шагами к морю, простиравшемуся до самого горизонта, и неожиданно наслаждался. Здесь не было суеты, шелеста крыльев, гула чужих голосов. Здесь не нужно следить за словами, которые могут быть истолкованы превратно. И дышится легко.

Уже приближаясь к балюстраде, Джонатан понял, что его смущало все это время: девушка, темные волосы которой развевались на ветру, сидела в кресле. В инвалидном кресле самого современного вида: с большими колесами и электрическим приводом. Такие в Эйлеране совершенно точно не производили. Яркое пятно алого свитера с высоким воротом, толстый клетчатый плед — и безмятежное бледное лицо.

Девушка казалась мирно спящей. Ветер трепал ее волосы и пытался сдернуть покрывало, но Агата Шанатор (а кто ж еще?) не шевелилась.

На миг Джонатану показалось, что девушка умерла — ему же говорили, что она больна. Он ожидал увидеть ослабленную юную леди, томно возлежавшую на диване, но никак не инвалидное кресло. Наклонился над Агатой, вглядываясь в лицо, вздрогнул, когда распахнулись темные ресницы. Она не закричала, только вздрогнула. Плед все же соскользнул.

— Я заснула, — хрипло сказала Агата. — Простите, тааннет Мэррил, что не могу поприветствовать вас как полагается. Обстоятельства не позволяют встать вам навстречу.

— Откуда вы знаете, кто я? — Джо беспардонно рассматривал девушку, похожую на хрупкий весенний цветок.

— Ваша мать много о вас говорила.

— А. Ясно. Отвезти вас в замок?

— Нет. Еще немного. Море такое красивое и такое равнодушное, вы не находите? Ему вообще нет дела до людей.

— Как и ветру, и времени, и самой природе, — согласился с ней Джонатан. — У вас щеки белые. Вы замерзли. Я все же отвезу вас.

— А вы всегда командуете незнакомыми