Я не стала бежать за герцогской дочкой, как цепная собачка. Медленно вышла из зала и по уже знакомому коридору направилась в сторону выделенных мне покоев.

Ливетта все же остановилась на половине пути и жестом отослала остальных гостей короля пламени. Я поравнялась с ней и вскинула брови в немом вопросе.

Герцогская дочь свернула в сторону пустой картинной галереи и бросила на меня взгляд, когда я ее нагнала.

— Кассандра, я бы хотела поговорить о вашем поведении, — холодным тоном произнесла девушка.

— Моем? — Ее слова меня удивили.

— Да, — вздернула нос аристократка. — Я требую, чтобы вы прекратили таким наглым образом привлекать к себе внимание его величества!

— Мне кажется, что я вас не понимаю…

— И очень зря.

— Ливетта, скажите прямо, чего вы хотите, — устало попросила я, наклонив голову.

— Я хочу, чтобы вы перестали привлекать внимание мужчины, который вскоре станет моим мужем, — процедила она сквозь зубы и сверкнула злым взглядом. — Его величество пока не женат. И это моя возможность обустроиться при дворе.

Я мысленно восхитилась тем, как легко и открыто она преподнесла мне свои планы, будто не боялась интриг и подлостей.

— Я смогу подарить его величеству сильных наследников, — добавила Ливетта, держась так, будто уже носила корону. — А вы всего лишь бастард, Кассандра. Вам никогда не достичь этих высот!

Возможно, она хотела уязвить мою гордость этим заявлением. Но я настолько часто слышала что-то подобное от тетушки, что даже бровью не повела. И только, нахмурившись, уточнила:

— Ливетта, мы сейчас действительно обсуждаем ваш возможный брак с королем пламени?

— Именно! Мой! — воскликнула девушка, сложив руки на груди. — А вам я советую не мешаться под ногами.

— Это угроза?

— Предупреждение, — кивнула дочь герцога. А потом усмехнулась: — До меня дошли слухи, что вы пытались бежать. Если это желание в вас еще теплится, я могу помочь. А если нет, просто отойдите в сторону, Кассандра. Или от вас не останется и горстки пепла.

Договорив, Ливетта де Равини окатила меня ледяным взглядом и, резко развернувшись, ушла, шурша подолом.

* * *

Побег… Возможность ускользнуть отсюда…

Реально ли это сейчас? Если ли шанс вернуться к прежней жизни?

Предложение и угрозы Ливетты не шли у меня из головы несколько дней подряд. И в итоге я пришла к выводу, что она пребывает в таком же отчаянии, как и я.

Нет никакого реально шанса на побег. Король пламени не отпустит одну из тех, кому сохранил дар и имя. Ливетта могла это знать, но в попытках избавиться от соперницы, которой меня почему-то посчитала…

Я тряхнула головой и отбросила все эти мысли.

И почему она решила, что я тоже претендую на сердце человека, у которого этого сердца вообще нет? Глупости!

Я вернулась к еде. Обедать мне сегодня довелось в одиночестве — в парке, где я устроила себе пикник. Это был первый раз, когда его величество не настаивал на том, чтобы все собрались в трапезной. И благодаря служанке мне удалось выбраться на свежий воздух.

Подцепив пальцами кусочек сочного персика, я отправила его в рот и заслушалась шелестом листвы в кронах, щебетом небольших серых птичек и шумом ветра.

Было что-то волшебное в буйстве природы. Завораживающее и успокаивающее.

Но умиротворение нарушилось каким-то странным нарастающим гулом, будто длительный разряд грозы зарождался где-то в небе. При этом над головой не было ни одного облака, даже белого. Солнце припекало, а небосклон оставался чистым и таким ярко-голубым, что слепил глаза.

Я отложила в сторону недоеденный фрукт и посмотрела наверх. Гул нарастал, приближался, становился все громче, все яснее. Не гроза. Точно не гроза. А потом…

Над головой появилась темная точка. Она увеличивалась по мере приближения. Шум усиливался, а когда стало понятно, что именно летит по небу, у меня перехватило дыхание.

Не было страха. Не было удивления. Я просто смотрела на черного дракона, который с нереальной скоростью мчался к земле где-то чуть дальше замка.

Сама не поняла, как вскочила на ноги, чтобы лучше рассмотреть существо, о которых не было слышно больше пяти сотен лет. Говорили, что драконы вымерли. Покинули наш мир. Отвернулись от людей.

Но вот же он!

Такой большой, с огромными кожистыми крыльями, длинной шеей и большими рогами, венчающими голову.

Живой дракон.

Мне хотелось побежать за ним, увидеть приземление. Удостовериться, что все это не иллюзия. Что все на самом деле.

Но я не могла и шага сделать, с восхищением наблюдая за полетом. Полетом, который длился всего несколько секунд.

Дракон скрылся за кронами деревьев, унося с собой шум ветра. И развеивая тем самым мою завороженность.

— Быть не может, — прошептала я, приходя в себя. — Мне никто не поверит!

Но с кем я могла вообще поделиться восторгом? Только с Олафом. И только с ним.

Аппетит пропал, есть больше не хотелось. Я оставила расстеленный плед в парке, решив, что потом сообщу о нем служанке. И поспешила разыскать Олафа. Он просто не поверит, что драконы все еще существуют.

Стало быть, король пламени не преувеличивал, когда говорил, что поцелованные пламенем рождаются не просто так! В их роду были драконы! А может, и фениксы…

В моем роду!

Поверить в это не могу. Что когда-то… много столетий назад кто-то из моих предков вступил в союз с высшим существом. А откликнулось это во мне. Именно во мне.

Этими сведениями нужно было поделиться. Обязательно поделиться. Но Олафа я нигде не могла найти. Слуги не знали, где он. Тил, которого я повстречала в коридоре, сказал, что видел его последний раз утром.

Куда мог запропаститься гость короля пламени?

Если только и ему от Ливетты не поступило предложение сбежать из замка. Мало ли, может, и к нему эта девица успела приревновать монарха стихии…

С нее станется!

Сбившись с дыхания, я свернула в картинную галерею, где несколько дней назад у нас состоялся разговор с дочерью герцога. Если срежу здесь, то выйду к трапезной, где всегда проводились обеды для гостей короля.

Кто знает, может, Олаф там?

— Кассандра, вы от кого-то убегаете? — раздался сзади насмешливый голос.

Ну почему именно он?

— Ваше величество, — я присела в реверансе, не в силах восстановить дыхание. — Мне не от кого бежать.

— В самом деле? — ухмылка так и не исчезла из его голоса. — Тогда это хорошая новость, не так ли?