–Он сам хотел жениться. Я только придал ему решимости.

Интересно, решимость в денежном эквиваленте или пинком обошелся?

Дракон остановился. В ярком солнечном свете вишневые волосы горели огнем, и ветерок словно шевелил язычки пламени.

Я отвернулась и махнула рукой, подзывая такси.

–Анна, куда же вы?– Дракон крепко ухватил меня за локоть.– Давайте вместе отпразднуем победу.

–Благодарю, но меня ждут!– возразила я твердо.

По правде говоря, куда больше меня бы обрадовала премия.

Шемитт поймал мой взгляд и спросил низким голосом:

–И вы даже не дадите мне шанса… показать себя?

Я дернула плечом. Хорошенького понемножку.

–Поверю вам на слово.

–А как же доказательства?– Он как бы невзначай положил руку на пояс брюк.– Вы ведь должны убедиться.

–Уговорили,– хмыкнула я.– Приводите свидетелей. Хотя лучше принесите мне заключение эксперта, это достовернее.

Улыбнулась онемевшему дракону и нырнула в такси.

Не стоит играть с огнем. Это плохо заканчивается.

Дело 4 Проблемное наследство

Я споткнулась в коридоре и чуть не влетела носом в дверь.

–Что за!..– выругалась я, пытаясь продрать глаза.

Вставать пришлось в несусветную рань – на девять заседание на другом конце города, к тому же на мосту постоянно пробки!– так что дорогу в ванную я проделала на автопилоте. За что и поплатилась.

Нат гремел посудой на кухне, упоительно пахло кофе и выпечкой.

Я потерла ушибленный палец на ноге и уже похромала дальше, как до меня дошло. Погодите, это еще что такое? Откуда?!

–Нат!– позвала я.

На кухне притаились. Кажется, даже дышать перестали.

–На-а-ат!– повторила я громче.– Иди сюда.

Домовой, очевидно, понял, что прятаться до скончания веков не выйдет.

–Ну что?– отозвался он хмуро и прихваткой помахал. Дескать, не видишь, занят?

–Это что такое?– Я брезгливо подняла улику двумя пальцами.– Где ты это взял?

Нат обиженно оттопырил губу.

–Купил,– буркнул он.

–Ты опять?!– простонала я и обреченно прикрыла глаза рукой.

–А что не так? Они новые!

Ну еще бы с помойки притащил! Нет уж, б/у вещами мой домовой брезговал. И примета, наверное, плохая.

–Нат, сколько раз говорить? Это – не работает!

–Кто сказал?– насупился он и руку в бок упер.– Вдруг получится? Ты же вон, справная девка. А все одна и одна!

–И этой беде, конечно, помогут тапки размера… Сорок седьмой? Нат, ты сдурел?

–А что такое? Нам хлюпиков не надо!– Он повел носом, всплеснул руками и с криком: «Горит!»– удрал-таки на кухню. И уже оттуда крикнул:– Приманивать мужа надо, приманивать!

Запах выпечки стал гуще, и я невольно сглотнула слюну.

–На тапочки?– отозвалась я ехидно и ногой отодвинула злополучную обувку в сторону.– Нат, мужики, вообще-то, на другое приманиваются.

–Что б ты понимала!– фыркнул он, выглянув из кухни.– На другое – это всякие-разные. А хорошие мужики – они к тапочкам привычные, одомашненные.

И я все-таки влетела носом в дверь.

* * *

Завтракала я в молчании. Нат дулся – он же как лучше хотел!– и даже пересолил яичницу.

–Слушай,– не выдержала я, пригубив кофе.– Сдался тебе этот муж. Разве нам вдвоем плохо?

Не то чтобы я была принципиальной противницей замужества. Но не хотела рисковать. Увы, я не похожа на одну свою клиентку, которая просила скидку за регулярность исков о разводе. Особенно меня повеселил последний, когда у нее на счету брак был уже девятый, а у мужа – одиннадцатый. Вот это я понимаю, торжество воображения над интеллектом!

–Еще скажи, котика заведем,– буркнул Нат, уселся на подоконник и подпер голову рукой. Во второй руке у него была поварешка.– Чтобы ел, гадил, орал и по весне гулял?

Я уже несколько раз так обожглась, что теперь дула не только на молоко и воду, но даже на лед.

–Можно подумать,– я дернула плечом,– что большинство мужей ведут себя лучше. Причем котика-то можно к лотку приучить и кастрировать, с мужем посложнее.

–И неправда!– возмутился домовой.– Совсем не большинство.

Я молча пила кофе и машинально обрывала лепестки у любимой герани Ната. Может, счастливых семей и больше, только они ведь к адвокату не ходят! День за днем я вижу тех, кто ругается, судится, делает гадости своей второй половине…

–А вдруг не повезет?– озвучила я.– Зачем рисковать? Зарабатываю я достаточно, гвоздь забить найдется кому, от одиночества не страдаю.

Редкие романы вполне удовлетворяли мои… потребности в нежных чувствах, так скажем.

–А дети?– срезал меня Нат.– Дети – это счастье!

Я потерла переносицу:

–Скажу тебе по секрету, для этого замуж выходить не обязательно.

Домовой надулся:

–Тьфу на тебя! Я же как лучше хочу. Чтобы муж, детки, дом полной чашей…

–Даже звучит жутковато,– пробормотала я, глотком допила кофе и вскочила.– Все, опаздываю!

–Вот бедовая,– покачал головой Нат.– Счастья своего не понимаешь.

Я только отмахнулась на бегу, наскоро заколола волосы и набросила плащ.

Нат мыл посуду, немелодично напевая под радио, и выскочил, когда я уже была на пороге.

–Спросить хотел!– выпалил он, запыхавшись.– Это правда, что все-все после отца получает сын?

Я чуть не врезалась в стену второй раз за утро.

–Только не говори…

Нат замахал руками:

–Я для друга! У него хозяйский сынок чудит. Отец помер, так он мать из дому выгоняет, пьет по-черному…

Я хмыкнула. Дети – это счастье, да?

–Ну раз для друга, то приводи его сегодня. В таких делах масса нюансов, разбираться надо. Все, до вечера!

* * *

Весна для нас – пора горячая. То ли граждане массово стремятся переделать все свои дела, прежде чем всецело отдаться дачно-морскому отдыху, то ли просто весеннее обострение во всей красе.

Домой я добралась совершенно вымотанной. На кухне наяривало радио, умопомрачительно пахло тестом, яблоками и корицей. Я сглотнула слюну, нога об ногу стащила туфли и двинулась на запах, словно крыса на звук дудочки.